«Какие вести?» — прошептала она.

Вновь прибывший отбросил широкий капюшон, открыв худощавое лицо, миндалевидные глаза и высокий бледный лоб. Как и Эльхана, Самар был сильванестийцем. На его горле мелькнул отблеск железа — латный воротник.

«Ничего, что могло бы подтвердить слухи, госпожа, но, также, и ничего, что могло бы опровергнуть их».

Линия ее рта стала жестче. Каждый день, что она проводила в этой земле, был опасным и дорогостоящим. Опасность она могла вынести, но мало что могла сделать, чтобы уменьшить истощение своего скудного кошелька.

Она больше не задала вопросов, предпочитая выслушать полный отчет Самара, когда они воссоединятся со своим отрядом. Они оседлали поджидавших лошадей и, с Эльханой во главе, покинули заброшенное кладбище.

Самар следовал в трех шагах позади, как он чувствовал, было правильно. Давнее знакомство позволило ему распознать разочарование своей госпожи. Надежда на время придала ей силы, в последнее время ее осталось крайне мало, а Эльхана начинала понимать всю безрассудность преследуемой ей мечты.

Ее единственного ребенка, на которого она возлагала свои надежды о будущем эльфийского народа, забрали у нее. Никакой героической гибели, ни даже достойной, не было даровано Сильванешу. Он пал жертвой, убитый женщиной, которую любил, ложной пророчицей темного божества. Портиос, ее муж, за которого Эльхана вышла по долгу, а позже полюбила, также погиб, убитый в той же самой войне, что забрала их сына. Быть сожженным с неба огненным дыханием дракона, это был величественный конец для воина и короля. Ошибкой, думал Самар, было, что Эльхана не могла принять то, что ее муж был мертв. Испепеленное тело его грифона нашли, но всадника не обнаружили. Из этой тусклой надежды Эльхана простроила фантазии, что ее муж может все еще быть жив.

Их родина была разграблена, их народ разбросан, но она не прекращала свой поиск. Воскресший муж был бы уже из разряда совсем чуда, но как минимум она собиралась найти его останки и видеть их должным образом преданными земле. Однако, Эльхана пришла на давно заброшенное кладбище не для того, чтобы найти могилу Портиоса. Даже до нее в бегах дошли слухи о загадочном лидере, который ковал восстание из немногих оставшихся эльфов Квалинести. Старое кладбище служило укромным местом в ожидании, пока Самар с риском проник во Врата, чтобы собрать всю информацию, что только мог, о многообещающем мятеже и его предводителе. Безмолвная, словно привидение, Эльхана бродила среди забытых мертвецов, ожидая вестей о своем пропавшем муже.

Они лишь два дня находились на материке. До этого, Эльхана со своим небольшим отрядом верных сторонников жили на острове Шэлси, где их терпели, но не приветствовали. Она могла бы вернуться в леса своей собственной страны. Там все еще были скрытые долины, где осторожный обитатель мог жить с небольшим риском быть обнаруженным. Но когда убивают, обращают в рабство в их собственных странах или изгоняют в чужие земли сильванестийцев, квалинестийцев и кагонестийцев, Эльхана не станет искать лесной покой для самой себя. Она долгое время странствовала по землям Нового моря, пока усталость и надвигавшаяся нищета не заставила ее осесть в Шэлси. Оттуда она продолжила свои поиски, рассылая агентов изучать слухи и расспрашивая путешественников, прибывавших из бывших эльфийских земель.

Не просто слухи о мятежнике в маске заставили Эльхану вернуться на материк. Кто угодно мог надеть маску по куче причин. Но следовавшие за мятежником кагонестийцы звали его «Великий Лорд», титул, обычно использовавшийся по отношению к Беседующему или его наследнику.

Самар спорил, что это была недостаточная для нее причина, чтобы рисковать проникнуть в оккупированный Квалинести. Кагонестийцы были правдивым народом, но придавали большое значение мистицизму и символичности. Их Великий Лорд мог быть практически кем угодно. Казначей Эльханы, почтенный Чатендор, соглашался с Самаром. Эльхана же — нет. Она намеревалась отправиться в Квалинести. Что бы они ни чувствовали насчет ее поисков, и, несмотря на ее отречение от трона, она всегда будет их королевой. Они и несколько сот сильванестийских воинов отправились с ней через море.

Территория к востоку от Врат представляла собой холмистые луга, давно расчищенные от всего, кроме самых маленьких молодых деревьев и кустов. Эльхана с Самаром поднялись на небольшую возвышенность и натянули поводья. Пейзаж представлял собой лишь залитый звездным светом луг. В ответ на тихий свист Самара, казалось, склоны холма ожили. Из каждой котловины, каждого клочка укрытия поднялись эльфы, их облаченные в зеленое и коричневое фигуры казались черными в темноте.

Один из эльфов направился поприветствовать вновь прибывших. Даже по меркам расы долгожителей, Чатендор был очень стар, более чем вдвое старше Эльханы. Возможно, потому что он так долго жил, казначей был единственной по-настоящему бесстрашной личностью, кого знала Эльхана. Однажды он сказал ей, что в его возрасте смерть не являлась пугающей абстракцией, которую следовало избегать любой ценой, а терпеливым посетителем, ожидавшим неизбежного приглашения. Без капюшона, его седые курчавые волосы блестели глянцем при свете звезд.

«Какие новости?» — прошептал он, непроизвольно повторив вопрос Эльханы Самару.

Они оба спешились, и Самар доложил: «Несколько недель небольшой отряд кагонестийцев под предводительством эльфа в маске грабил небольшой неракский форт Альдерхелм, убивая наемников по двое и по трое. Во Вратах ходят слухи, что темный рыцарь, посланная в форт, чтобы прекратить неприятности, сама подверглась нападению, и весь ее отряд ночью был похищен».

«Кендерские байки!» — усмехнулся Чатендор.

«Несомненно, нет. Рыцарь направила донесение в цитадель Ордена в Френосте. Посыльного занимали в таверне „Верховой Рог“, на полпути между Френостом и Гаванью, пока копировали содержимое его сумки. Новости добрались до Гавани раньше него, и, также, обошли его во Вратах».

«Самар, там было описание?» — спросила Эльхана, не придавая значения источнику новостей.

«В маске, закутанный с головы до пят в драную рясу, но правильно говорящий, с дикцией и словарным запасом высокорожденного квалинестийца».

«Квалинестиец», — повторила она, голосом чуть слышным, чем вздох. Возможно, в конце концов, ее поиск не был дурацкой затеей.

Она справилась с эмоциями, напомнив себе, что это лишь слабая ниточка. «Высокорожденный» квалинестиец мог быть придворным или бывшим офицером королевской армии, надевшим капюшон, чтобы привести бандитов в замешательство. Тем не менее — именно этот слух что-то затронул в глубине ее сердца. Она испытала так много разочарований. Полгода она преследовала предполагаемого Портиоса по окрестностям городов Бухты Неожиданности, всегда на один шаг позади, пока, наконец, не столкнулась с ним в одном из игорных домов Волмиша. Выдававший себя за ее мужа самозванец был всего лишь на четверть эльфом, говорливым лжецом, ухитрившимся убедить дюжины доверчивых слушателей в том, что он был потерянным правителем Квалинести. Это было всего лишь мошенничество, его способ поиска легкой жизни. Будучи пойманным, он сознался. Эльхана простила его. А Самар, втайне от нее, нет. Когда его печальная королева скрылась из виду, Самар удостоверился, что самозванец больше не будет продолжать свое занятие, отправившись кормить рыб в Бухте Неожиданности.

«Мы должны отправляться в Альдерхелм», — заявила она.

Лейтенанты Эльханы запротестовали. Плохо, что она уже зашла так далеко, но проникнуть в оккупированный Квалинести было невероятно рискованно. Если капитан Самувал схватит бывшую королеву Сильванести, она, несомненно, умрет. Не осталось никого, чтобы выкупить ее.

Она была глуха к их возражениям. Эльхана резким замечанием заставила их замолчать. Ей нужно было для самой себя знать правду. Она устала ждать в безопасности, пока другие рисковали своими жизнями, ведя для нее поиски.

Она поблагодарила их обоих, велев Самару подготовить солдат и отправив с ним казначея. Ей необходимо одиночество, время подумать.