Стук в дверь комнаты заставляет недовольно поморщиться. Нарушили, падлы, такую идиллию.

- Чё надо? – глотнув из бутылки, спрашиваю.

- Вылезай, русалка, я гитару настроил, симку твою восстановил, только вот по голове настучать тебе еще забыл. Что, собственно, планирую исправить, - стопроцентно сдерживая смех, ответили из-за дверей. Ну, потрясающе, блять. Даже в родном доме покоя нет. По голове он мне настучит. Мамаша сраная.

- Послан, - выкрикиваю в ответ.

- Я же и зайти могу, утопить там или еще чего другого.

- Послан два раза.

- Герман, сука, тебе пять минут.

Закатываю глаза, а у самого улыбка до ушей, как у идиота. Я дома. Шик.

Уже спустя пару часов, сидя в зале с гитарой в руках, не играя, а просто как маньяк поглаживая ее по струнам, выслушивал, какой же я «молодец».

- Не, ну, правда, ты чем думал? А если бы тебя на органы продали? Ты знаешь, сколько случаев бывает, когда таких вот безголовых попутчиков, как ты, режут на куски?

- А ты, я смотрю, у нас пиздец как сведущ в этом вопросе, - отшучиваться уже не получается. Всерьез ругаться желания нет. С одной стороны понимаю, что он переживал, я же не звонил ему даже. А направление, в котором унеслась моя задница, не знал никто, даже я. Но нравоучения… Увольте. Не пятнадцать же мне, ей-богу.

- Ты там вшей хоть не подцепил в своих элитных отелях?

- А ты проверь, сядь и поройся у меня в волосах, как гориллы, сука, друг у друга вылавливают живность в шерсти и в рот пихают, - поиграв бровями, предлагаю, а после скорчившейся в отвращении рожи Макса начинаю как потерпевший ржать.

- Ничего не хочешь спросить? – похоже, весело только мне. Нет чтобы бросился на шею и сказал, что соскучился по своему другу-дебилу. Или поворчал, но показал, что рад видеть. Так он начинает уже заведомо проигрышную тему. Маркелов… Вот нахрена сейчас о нем говорить?

- Не-а.

- Точно?

- Ага.

- Свежо предание, да верится с трудом, Гер, - отрицательно качает головой друг. Ну а я что, убеждать его должен? Зачем? Мне, правда, сейчас совсем неохота о нем говорить. Завтра ведь все равно пойду на уже скорее всего бывшее место работы и увижу его воочию.

- Не нуди. Завтра увижу я его кривую рожу, там и поговорим и станет понятно, что к чему.

- А как он жил этот отрезок времени, тебе все равно?

- Да. Нет. Не знаю. Не то чтобы полностью похуй, но ты меня все равно вряд ли удивишь, рассказав, чем он занимался.

- Не удивлю, но ему было походу на порядок сложнее, чем тебе. Он мало того, что работал, так еще и из-за тебя, идиота, парился. Я тебя, конечно, люблю, но поступил ты как долбоеб печальный. Два месяца ни слуху, ни духу. Живой ты там или в земле валяешься. А, может, бабла нет, чтобы добраться до дома. Или вляпался в какую передрягу. Или еще что. Ты понимаешь, как много откровенно хуевых мыслей посещали и мою, и его голову все это время?

- Я в курсе, что накосячил отчасти. Но мне надо было отдохнуть. От всех вас вместе взятых. От всего. Понимаешь? – не оправдание ни разу. Звучит вообще как-то глупо, наивно и по-детски. Все-таки привык я не нести ответственность за сделанное. Давно привык, и хотя вроде как решил исправится, взяться за голову и как минимум работать на положенном мне месте, получается пока хреновасто.

Думать о ком-то, кроме себя, вообще сложно. Очень. После стольких лет эгоизма. Наркоты. И прочего… пусть это и было относительно давно, смотря каким мерилом время мерить. Мозги на место становятся неохотно. Со скрипом.

- Радует, что осознаешь и признаешь. Только это не отменяет того факта, что седых волос на его голове из-за тебя прибавилось. Да и на моей тоже.

- Он же блондинка, незаметно будет, - снова попытка пошутить. Снова неудачная, если судить по тяжелому взгляду Макса. – Окей, ну, блять, сожгите меня как ведьму на костре, раз я такой хуевый. Я тебе что, сейчас мигом отмотаю время обратно и все переделаю или что? Ты чё от меня хочешь услышать, я не понимаю? Что я пиздец как жалею о том, что уезжал? Не жалею. Что я скучал и выл по нему, как сучка? Не выл. Не скучал. Каких ответов ты ждешь?

- Тебе совсем плевать стало? – как-то обреченно спрашивает он, выслушав.

- Нет. Не плевать. Просто я стал спокойнее ко всему относиться. Многое обдумал и готов изменить. Такой расклад тебя устроит? Или ты и сейчас продолжишь меня песочить, как строгая мамаша? А я, между прочим, с дороги. И был бы ну просто ахуеть как счастлив прямо сейчас завалиться в теплую постель и проспать хотя бы часиков восемь подряд.

- Неисправимый кусок дерьма. Вали спать. Утром я, если понадобится, насильно стащу тебя с кровати и отвезу к нему.

- Хорошо, мам, - кисло улыбаюсь в ответ. Махаю рукой на прощание. Картинно и по-детски. Снова. Дебил. Мое второе имя теперь походу. А спать и правда очень охота. Кости ломит так, словно меня били да, блять, какого-то хуя не добили. А голова вообще дом советов, не меньше. Так что спать. И побыстрее. Дабы быть готовым к завтрашнему пиздецу.

========== Тихон ==========

Неделями не просыхая пить, топя в себе и мысли и чувства и человека по идее получалось прекрасно. Руки периодически касались соблазнительных выпуклостей, но лишь касались, если вы вдруг подумали, что я с головой занырнул в омут блядства, то нет. Однако потанцевать и неважно, как именно и с кем, я был не против. Ухоженные туловища из слуг эскорта и не только, справлялись со своей задачей отлично. Мне не нужен был секс. Просто совершенно банально хотелось почувствовать чужие взгляды, желание, чувствовать дыхание, ходить где-то на грани… просто чувствовать, что в этот самый момент, пусть и в пьяном угаре, но я кому-то, хоть и всего на пару мгновений, но нужен.

Тоска. Душа словно медленно затягивалась паутиной, противной и вязкой, которая стискивала ее, скручивала, как муху в кокон. Омертвение. Я бы именно так назвал свое состояние. Когда на переживания уже просто нет сил. Думать устал. Гадать еще больше. Не хочу делать из себя жертву, но если присмотреться, то именно ей по итогу я стал.

Расплата. Месть… Надо отдать ему должное, он сделал это просто гениально. Невероятно красиво.

Как там говорят? Игнор — лучший способ эмоционального насилия. Верно. Чертовски, прошу заметить, верно. Он мог устроить мне полный пиздец, зная кучу тайной информации, мог угробить мой бизнес, при желании разумеется. Мог сдать репортерам кучу личной информации, испортив мне репутацию. Он мог пойти к конкурентам и вместе с ними, меня утопили бы в моем же дерьме. Но он выбрал самый жестокий способ. Пропал.

Первые дни я просто ждал. Последующую за этим неделю злился и проклинал все, что нас связывало и связывает все еще. Я орал на фотографию, разговаривал в потолок, крошил пачками сигареты. Куча невинной посуды была разбита о стены, пара гитар в щепки расколочено. Вслед за злостью пришла неизбежная апатия. Леша, взвалив на себя огромных масштабов работу, выпинал меня в отпуск без временных рамок. Потому я просто сходил с ума днями напролет в гнетущей тишине. Разумеется, он обо мне не забыл, приходя, как только выдавалась свободная минута со свежими продуктами и запасами алкоголя. Никакого осуждения, ноль нравоучений. Полные понимания и сочувствия глаза. Пополнение баланса на интернете, оплата вызова элитных проституток. Ради меня он сделал настолько много за последнее время, что мне кажется, я до конца жизни не расплачусь.

— Я звонил Максиму, — в один из дней сказал Леха, когда я был еще вполне адекватный, не успев вылакать все, что друг принес.

— И? — безразличие показать не получалось, сколько бы времени не прошло. Выныривая из долбанного угара, первое, что встречало меня вместе с похмельем, было — тревога и боль в грудине. Где же он, черт возьми? Все ли с ним в порядке?

Стыдно признаться, но в последнее время я смотрел каждый выпуск новостей, экстренных и не особо. Я всматривался в лица жертв, я читал каждую долбанную страницу каждой долбанной газеты. До одурения боясь увидеть его лицо в числе погибших. Пусть будет где-то и с кем-то. Пускай любит других, неважно. Главное будет жив, здоров. Остальное наживное. Выход можно найти в любой ситуации. Его нет только из гроба…