- Дункан, Дункан, - вновь зазвучал второй голос. - Ты же видишь - бесполезно, мы теряем время.

   - Нет, нет, не верю, он знает, знает...

   О да, он знает, с планеты, с каменистых островов открывалось множество - десятки, если не сотни Проходов... Он так и не сказал про этот мир Гильдии. Не смог.

   - Должен, должен быть выход, вытянуть, заставить...

   - Если знания о планете и существуют, они запрятаны глубоко в мозгу этого существа. Забудь, даже ему самому не вытащить их оттуда.

   - В мозгу! Ты сказал, в мозгу! Нет, ты не прав, есть способ! Давай сюда Камень!

   - Так это... он у тебя...

   6.

   Кецаль осторожно подвигал спиной. Даже подушка, которую он начал подкладывать в трон, помогала слабо. Примерно через пол часа неподвижного сидения, боль от позвоночника, паутиной, расползалась по телу, захватывая одеревеневшие мышцы, отдавая в органы, возбуждая нервы.

   Доктора говорили - грыжа, позвоночная грыжа, и не одна. Еще говорили - необходима операция. Ха, позволить этим коновалам копаться в собственном хребте!

   Грыжи, и именно позвоночные изумительно лечили на Кобыляке - цеха местных врачевателей передавали секрет из поколения в поколение... но вот беда - планета под властью Гильдии.

   - Итак, насколько я понял, вы просите меня отдать своего Телепата?

   О Д'арно - Вольном Прыгуне, Кецаль слышал, хотя увидеться довелось впервые, а вот о том, что у вольного объявился спутник...

   - Не отдать, всего лишь одолжить - на день, не более.

   Что-то с этим спутником было не так, Кецалю казалось, где-то он его уже...

   - Отдать, одолжить, какая разница! Назовите хоть одну причину, почему я должен идти вам навстречу.

   - Этого желают Призраки.

   Ну вот, и эти туда же.

   - Я верю в Призраков, но я не сумасшедший, во всяком случае, не настолько, чтобы помогать оборванцам, прикрывающимся священным именем.

   - Кецаль, - заговорил спутник вольного, мятая сине-голубая форма без нашивок внушала смутное беспокойство, - это не способ завоевать доверие и уж конечно не насмешка. Я знаю, о чем говорю. Я - бывший агент, Гильдия осудила меня, приговорила к сотам.

   - Соты! - упоминание страшного места трансформировалось в холодные мурашки, даже боль на время сбежала из спины.

   - Да. И оттуда меня спас, вытащил не кто иной, как - Призрак!

   Кецаль испытал укол ревности - Призрак мог спасти только его! Хотя, не все что произносится вслух, и даже не все то, что думается - правда.

   - Чего же, муж, облагороженный божественным вниманием, может хотеть от меня, простого слуги великих богов?

   - Мы уже сказали - Телепата.

   - Зачем, для чего вам существо, читающее мысли?

   - Единственное, что можем сказать - дело способно порядком подпортить нервы Гильдии.

   - Звучит заманчиво.

   - На день, всего на день.

   7.

   Снова это проклятый мир! В юности, соблюдая освященную веками церемонию посвящения в агенты, Д'арно показали соты. Животное чувство страха, испытанное тогда, до сих пор, спустя десятилетия, холодило нервы, заставляя гнать даже мысли, случайно обернувшиеся к теме запретной планеты.

   Здесь, в этом лишенном света и тепла мире, Д'арно испытывал сходные ощущения.

   - Где же его искать? Помоги, прощупай местность.

   Дункан обращался к Телепату. Присутствие урода отнюдь не способствовало поднятию настроения.

   Александр не любил расу уродов, да что не любил, он их почти ненавидел - иррациональное чувство к существам, вся вина которых сводилась к не слишком привлекательной внешности и умению читать мысли. Именно ненавидел, и Д'арно было плевать, что урод знает о его чувстве! Или не плевать... ненавидел и... боялся.

   - Там, - шипящий голос пробирал до костей не хуже мороза. Корявый палец, палаческим крюком, высунувшись из-под накидки, указал на одно из темных пятен, в изобилии усеивающих стены воронки.

   - Пошли!

   - Ага, - Д'арно плотнее закутался в теплый, подбитый мехом яланской гидры, плащ. Далеко не без труда, ему удалось уговорить Дункана задержаться для соответствующей экипировки. Будь того воля, этот полоумный до сих пор щеголял бы в потрепанной униформе.

   - Гаан, ты здесь? Это мы - твои друзья, вылезай.

   Опустившись на колени, Трегарт разговаривал с дырой.

   Дался ему этот старик! Пусть, даже и имеющий отношение к легендарному Прыгуну.

   Из темноты показалась всклокоченная грива грязных волос.

   - Нет, нет, я не хочу в соты! Я ничего не сделал! Это все они - бог Монтегума с подручными, они оговорили, подставили меня... а потом мы спускались с гор. Какие там горы! Спустились, и вышел снежный человек... я испугался, а они ручные, совсем ручные, и Баньян схватил меня, а зверек и говорит...

   Опять этот сумасшедший бредит!

   - Меня там поили вином - у губернатора Лендеи отличные виноградники, а еще... шоколадом, - морщинистые веки мечтательно прикрыли бесцветные глаза. - Шо-ко-лад, - произнося буквы, он словно катал на языке сладкие кубики, неземным лакомством смаковал каждый слог. - Ни разу после, я не ел шоколада, - или Александру показалось, или действительно под веками блеснули слезы.

   Дункан порылся в карманах, между прочим, карманах весьма недешевого пальто, купленного Д'арно, а к пальто еще прилагался костюм из джергхайского шелка, льняная рубаха с ручной вышивкой и туфли из кожи кайского аллигатора в которых не стыдно показаться даже на приеме у бога. Это не считая прочих не дешевых аксессуаров, таких как: бриллиантовые запонки, платиновые часы и витая заколка для отсутствующего галстука. Вылитый принц! Упрямец еще смел утверждать, что ему это ни к чему.

   - Держи! - нечто, завернутое в фольгу, опустилось в морщинистые ладони.

   Пальцы с неистовством насильника сдернули блестящую обертку.

   - Ш-шоколад... - он не кричал от радости, он произнес это слово благоговейным шепотом. Так преклоняются перед божеством, перед святыней, священными, освященными веками чудес и миллионами верующих реликвиями. Только... реликвии не едят.