- Ну?

   - Баранки гну! Ты где-нибудь видел, чтобы верили в одного бога? Даже на одной, отдельно взятой планете наберется несколько сотен, а то и тысяч божеств на которых уповают те или иные народы. О нескольких планетах и говорить нечего. А здесь... начиная с полудиких аборигенов Анзонии и заканчивая цивилизацией Гейсии, все, абсолютно все верят и поклоняются Всемилостивейшей Орте.

   - Действительно, немного необычно.

   - Необычно! Да это из ряда вон! Такого просто не может, не должно быть! Да, на каждой планете имеются храмы Орты, священники, они поддерживают, направляют паству, но... существуют же какие-то общемировые, вселенские законы, и один из них - на всех планетах одного божества быть не может!

   - Возможно, все дело в их истории. Некогда, они были одним народом, который затем расселился...

   - Похожие на жуков агоры и рыбоподобные ихтиозы один народ? Не смеши! Официальная версия - между планетами царил хаос, народы пребывали в невежестве и поклонялись темному богу, потом пришла Орта, разогнала тьму, начистила рыло Ваалу, подарила им огонь, письменность, искусство звездоплавания и черт знает что еще. Но... - Антон взял паузу, подняв хлыст к потолку для пущего драматического эффекта.

   - Ты долго будешь молчать?

   - Я разговаривал со стариками. На многих планетах. Они помнят, не они... их деды, а потом деды их дедов... словом, в старые времена, была другая религия, у каждого своя...

   - Гнак и отродье гнака! Я научу тебя смотреть, куда прешь!

   Левицкий во всю полосовал длинношеего, тощего раба. Дункан узнал в нем юношу, которого вместе с ним купили на рынке. Как же давно это было...

   - Или к реактору захотелось! Так мы это быстро! Как раз вчера освободилось местечко!

   Скорчившись на бетоне, возле помоста, юноша прикрывал голову от вездесущего хлыста.

   Виновником трагедии, лежал упущенный юношей ящик. Из повредившейся стенки на холодный бетон выкатилось несколько рулонов... туалетной бумаги.

   По мере роста уровня жизни, благосостояния, мыслящие существа сперва тратят деньги на еду, затем на жилище, ну а потом уже приходит очередь культуры и... туалетной бумаги.

   Воистину, сегодня им достался высокоцивилизованный мир.

   Неизвестно чем бы закончилась экзекуция. Заглушая Левицкого, стоны провинившегося, заглушая все прочие звуки, над полем разделся крик Мудзина. Рабы, а за ними хозяева и надсмотрщики пали ниц.

   - Церковь регламентирует все: обряды, стиль жизни, вступления в брак, даже торговые сделки. Они забирают себе десятину.

   - Десять процентов? Неплохо.

   - Заметь, от каждой сделки! Я бы сказал, весьма неплохо. Потом, все эти богатства отправляются на Элизию, прямиком в руки к Орте.

   - На Элизии у них центральный храм?

   - Ты что, глухой, я ж сказал, Орта!

   - Статуя? Икона?

   - Нет, живая, настоящая богиня.

   - Орта?

   - Ну, да.

   - И она живет среди смертных?

   - Ну, да.

   - На Элизии?

   - Ну, да.

   - Это что, шутка?

   - Ну, д... тьфу ты! Какие шутки. Парень, мы в ином мире, уж не знаю, параллельный ли он, или потусторонний, для меня так точно что-то вроде ада, однако в этом мире боги, точнее, один бог существует, в прямом смысле, как мы, а может, живее нас.

   - Бред!

- В смысле, бред? - Левицкий даже, кажется, обиделся.

- Ты же здравомыслящий человек, должен понимать, какой-нибудь парень...

- Богиня!

- Ну, девушка, захватила власть, объявила себя божеством и сейчас живет припеваючи, пока остальные ей молятся и отстегивают положенные проценты.

- И так на протяжении нескольких сотен лет.

Дункан не смутился.

- Значит, богиня - ширма, кто-то стоит за ней, выставляя женщину.

- Все эжти сотни лет, женщина - одна и та же.

- Или несколько, но очень похожих, - вопреки уже произошедшему, мысль о существовании "во плоти" самой настоящей богини упорно не желала помещаться в голове.

- И одного возраста.

- А ты сам-то ее видел?

Антон почесал хлыстом висок.

- Не довелось, но у нас был один раб, с Элизии - так он много раз, и, заметь - не один он. Есть множество праздников, когда богиня показывается народу. Говорю же тебе - это, - кончик хлыста обвел серые стены "каюты", - иной мир.

   9.

   - Прошу прощения, сколько человек способен взять на борт ваш корабль?

   Они только что закончили выгрузку товара - несколько сотен мешков с, на редкость пахучими пряностями. Флостеры удалились в каюты подсчитывать барыши, а Дункан с Антоном, утомленные трудами праведными, растянулись в прохладной тени звездолета.

   - Тебе, какое дело?

   Человек, одетый в темный, застегнутый на все пуговицы костюм, что, учитывая полуденный зной, выглядело несколько странно, придирчиво осматривал звездолет.

   Удовлетворенный увиденным, он кивнул чему-то своему.

   - Если не ошибаюсь, в данный момент, вы свободны?

   - Если так, что с того?

   - Проведи меня к хозяевам.

   На веснушчатом лице Левицкого читалась целая гамма эмоций, правда, несколько однобоких - от желания послать незнакомца подальше, до врезать по холеной ухмыляющейся роже.

   Но рок машинного отделения по-прежнему присутствовал в их жизни.

   Нехотя, нарочито медленно, заставляя ждать, Антон поднялся.

   - Пошли.

   Когда Левицкий с потенциальным клиентом скрылись во чреве звездолета, Трегарт выудил на свет божий заветный платок.

   Как в первый день, свет заиграл узорами затейливой вышивки... почти, как в первый.