— Нет, я не убил его — ответил ему ангел — Я просто отпустил его измученную страданиями душу в свой мир. Он смотрел на Джейка горящими, как огонь, но холодными, как ледяной космос глазами — Там его Лота. Там все кого вы помнили и любили. Там Денис и Саванна, и твой друг Джейк, капитан Клеверс. Там твоя мать Джейк и отец. Там весь мир, заключенный во мне, как и в тебе самом, Джейк. Ты в мире Бога, Джейк. И мы уходим в этот мир. Джейк нажал на курок плазмомета.

Млечный путь. Дальний космос. Район внутреннего газопылевого рукава. Неизвестная солнечная система Желтого Солнца. Планета Желтого Солнца 16.03.3017 г. 12:00.

Была уже полночь в пещере рептилоидов. Два ящера стояли над двумя телами в потрепанных скафандрах без шлемов. Они следили за ними, не выпуская из виду ни единого момента, неся прямую ответственность перед посланником Бога. От этого зависело и их спасение из той ситуации, в которую они попали. Их корабль взорвался на орбите планеты, и теперь от них же самих зависело их будущее. Моран и Ректу, смотрели, не отрываясь, своими узкими змеиными ящериц зрачками, на лежащих без сознания Джейка и Беатрис.

Мануфусаил принес их сюда к ним в своих руках и положил на каменный скальный пол их жилища. И приказал охранять. Эта пещера была их домом. Они нашли ее после катастрофы их межзвездного корабля. Они жили в ней уже довольно долго и мечтали покинуть этот дом и эту планету. Они два младших пилота их погибшего на орбите этой планеты звездного судна, теперь служили Мануфусаилу.

Он обещал им спасение вместе с этими людьми из погибшей периферийной звездной системы небольшой желтой, как и это солнце звезды. Они прилетели сюда ведомые неведомой Божественной силой вместе со своим кораблем, как и они, оказавшиеся, гораздо, раньше их, после гибели своей Красной огромной звезды и всей планетарной системы. В том чудовищном все пожирающем адском вихре. Но эти, двое людей, оказались более важны Мануфусаилу, чем Моран и Ректу. И они это понимали как нельзя четко. Они, последние из рода рептилоидов, пытающихся спасти свой род. И он обещал им спасение, как и тем, кто прибыл сюда во всей этой Солнечной системе. Моран следил за Джейком и стоял на своих трехпалых когтистых ногах у его лежащего неподвижного тела. А Ректу за Беатрис, поглядывая на вход своей каменной близ большого озера ночной глубокой с невысокими потолками и узкими стенами пещеры. Они ждали его. Ждали прихода Мануфусаила. Он сказал им, что то, что сюда движется уже совсем рядом. И все уже в бесповоротной решающей фазе.

Даже Солнечная эта система, предчувствуя неладное, стала вести себя странно и необъяснимо. Планеты стали вращаться по-разному, замедлив свою скорость на орбитах. И время вращения. Даже солнце сменило свою светимость с желтого цвета на более тусклый и более холодный оттенок. И природа этой планеты, равно как и других планет почувствовала эти изменения. Все как-то затихло, как в момент солнечного затмения. Все живое на этой планете, словно, попряталось в норы. Исчезли даже ночные кровососущие насекомые, которые докучали рептилоидам в этой сырой и мрачной холодной пещере. Даже растения стали какими-то недвижимыми. Прервав свой рост, они словно впали в некий сонный транс. Воздух, загустел, стал каким-то монолитным и тяжелым. Стояла такая тишина, как будто все вымерло на этой планете. Лишь гладь большого озера, без какого-либо волнения воды, блестела. И в ней отражались ночные пока еще во внутреннем не задетом галактическим смерчем рукаве еще живые горящие холодным огнем звезды. Но эта теперь странная ночная сонная идиллия продлиться уже недолго. Эта ночь последняя в этом, пока еще живом мире. Завтра уже здесь ничего не будет, как сказал им Мануфусаил. Смерч на подходе. И уже проглотил несколько звездных систем близ этого Солнца. С другой стороны ночного неба уже не было видно ни чего. Только беспросветную на многие мегапарсеки могильную черноту. Скоро и на этом месте ни будет уже ничего, если промедлить, ничего кроме пустоты и Хаоса.

Даже смерть потесниться в том мире, который образуется здесь. Даже ей здесь будет не уютно. Моран и Ректу, что-то говорили любовно друг другу на своем рептилоидном языке в этой тишине, успокаивая самих себя и уповая на спасителя. Они, стараясь громко не шуметь, даже не шипели, а только пощелкивали челюстями с коническими мелкими острыми зубами. И посматривали на вход пещеры.

— «Что это сон или нет?» — подумал Джейк. То, что Джейк сейчас видел, было так не похоже на их родную покинутую много лет назад планету. Он видел скорее, что-то похожее на чудесный сон. Это было так потрясающе и чудесно, что он схватил за руку Беатрис. Он шел по неизвестной планете, похожей на его родную Землю. Где был он, Джейк в настоящий момент не понимал.

— Ты видишь это?! — он с дрожанием в голосе ее спросил. А та ошарашенная увиденным вокруг не знала, что и ответить. Она, онемев от увиденного, была, словно, сама по себе и слушала щебетание птиц вокруг себя. И смотрела, как порхают бабочки и стрекозы. Она это все видела впервые, как и Джейк, который, упал на колени у журчащего свежестью переливающейся воды ручья. Он никогда такого не видел. Ни шороха листвы на обдуваемых ветрами деревьях, ни щебетания громкоголосых птиц. Он первый раз увидел живого Оленя, пронесшего на бегу, свои ветвистые рога через заросли цветущего яркими цветами кустарника. Он не видел в жизни ничего подобного. Никогда такого чудесного переполненного живой жизнью мира. Тот мир, который они покинули, это был мир стекла и бетона. Мир правления электроники и кибернетики и высокотехнологичных корпораций. Мир диктата высоких технологий. Он родился, как и его товарищи в век этих высоких космических технологий и полетов в дальний космос. В мире и союзе близком людей и роботов. В мире без живой природы.

Где вода текла только из-под крана. И неслышно было пения птиц, а только жужжание флаеров. То был совершенно другой мир, из которого они сюда прилетели.

Нельзя сказать, что Джейк как и его товарищи не видели вообще какой-либо природы. Они посетили много разных планет со своей особенной природой и мирами, но то, что было здесь, это был мир потерянный когда-то самим человечеством. Задолго до того как человек встал на путь разрушения своего мира. Этот мир, который был перед его теперь глазами, он помнил его лишь по рассказам стариков предков. И по тому, что он смог узнать по архивной хронологической картотеке.

— Не может быть! — пролепетала потрясенно и радостно ему Беатрис.

Джейк что это за планета?!

— Это наша Земля, Беатрис — сказал Джейк, опуская руку в струящий водяной прохладный поток — Наша Родная Земля. Такой она была когда-то. Я увидел ее еще вот такой там, на Марвине во сне в криогенном полете. Я понятия не имел, что вижу свою Землю. Землю другую. Землю, потерянную человечеством. Это тот наш далекий мир, от которого мы бездумно открестившись, когда-то ушли, свернув с проторенной нам Создателем дороги, когда первый раз вшили кодовый контрольный датчик в новорожденного младенца. И такой мы его увидели здесь. Мы виноваты все в том, что потеряли свой мир, как и Моран и Ректу. Как все прибывшие волею судьбы сюда. Джейк не в силах был подняться с колен у прохладного серебрящегося водяного потока.

— Он показал нам всем, что мы все потеряли — произнес Беатрис Джейк — Чтобы мы почувствовали это. Свою вину за содеянное. Вину за то, отчего мы тогда отказались, уйдя по пути технического прогресса.

Он показал ее мне в том полете. А я, и понятия не имел, что вижу Беатрис. Наша жизнь поглощенная сверхцивилизованным образом жизни привела нас на край этой гибели. И я понял, почему пришел этот смерч. Этот кошмар из мрака космоса. Этот стерилизатор Вселенной. Он очиститель, он выедает опухоль, возникшую в системе живой жизни этой Вселенной. Мы со своим прошлым и есть эта опухоль. Все, кто теперь прилетел сюда, каждый стал, своей планете этой опухолью. Каждый, кто теперь здесь, угробил свой мир губительной неправильной жизнью. И многих теперь, наверняка уже нет в живых. Их поглотил либо тот смерч, либо ледяной космос. Они заплатили высокую свою цену за свои роковые ошибки. И мы призваны из всех, кого он выбрал, встать на путь очищения и исправления за всех, кто сгинул в космосе. Мы должны все исправиться. И он Бог, дает нам шанс на новую жизнь. Мы избранные, Беатрис. Якоб был прав. Всегда есть путь к исправлению. К построению нового мира, нашего мира. Путь к новому человечеству. Он дает здесь всем прибывшим в этот его дом возможность создать новую Вселенную без звездных кораблей и новых технологий. Вселенную, воссоединенную со своим Создателем. И он показал нам это. И готов принять нас такими, какими мы теперь есть. Джейк встал на ноги и произнес — Мы его дети, Беатрис. Дети, отца своего.