— Что здесь за чертовщина твориться?! — произнес Дмитрий. Дмитрий вдруг пришел в себя, еще не веря во все, что происходит, произнес — Куда я попал?! Где я?!

— Ты в братстве волков! — раздался из-за двери еще один голос. И в комнату вошел молодой, почти, как и Дмитрий мужчина. Он встал у двери в полумраке. И свет от лучин и свечей еле высвечивал его из темноты. Дмитрий, оторопев, приподнялся на локтях. И, она, отодвинувшись чуть-чуть на постели, села, напротив его, разглядывая Дмитрия.

— Вот ты какой, мой болотный гость — произнесла девица — Быстро ты пришел в себя. А совсем недавно хотел умереть. Дмитрий и не знал, что и ответить. Он, то смотрел на нее, то на того человека в дверях.

— Вставай и иди к нам — произнес тот молодой человек у двери в комнату — Иди тебя все ждут брат.

— Брат! — произнес удивленно Дмитрий. И спустившись с постели в полном неглиже, Дмитрий закутался одеялом. И подошел к говорящему.

— Брат! — ты сказал — Ты назвал меня братом?! Да ты сам, кто такой?! — он, возмутившись, спросил молодого такого же, как и он парня. Тут же из-за двери вышли несколько человек приблизительно одного все возраста. Не старше Дмитрия. Тут были и женщины и мужчины. Они встали напротив Дмитрия. И смотрели, не отрывая своего пристального взгляда на него.

— Что вам всем от меня надо! — крикнул Дмитрий — А ну, пустите меня! Он, было, хотел распихнуть стоящих, но услышал голос за дверью.

— Дайте ему пройти! Он видел сон! Дайте ему дорогу! — сказала идущая за ним девица, на ходу тушащая свечи и лучины в спальной комнате дома. Толпа расступилась. И Дмитрий, осторожно и глядя на всех, прошел мимо них через окованную железом деревянную дверь в другую комнату.

Там стоял мощный, такой же, как и его постель стол. Большой деревянный тоже на резных ножках стол, покрытый большой белой в вязанных кружевах длинной до пола скатертью. А за ним сидел здоровенный мужчина. Лет, наверное, навскидку сорока.

— Проходи и садись рядом с моей дочерью — громко сказал тот мужчина — Она выбрала тебя.

— Кто выбрал? — спросил Дмитрий с удивленным взглядом. И сел на стоящую у стола скамейку рядом с той красавицей девицей, что шла за ним следом. Она понравилась ему, и это было заметно сразу. И тот мужчина это заметил. Дмитрий посмотрел на нее. На прелестное личико молодой не старше лет двадцати красотки. В ее красивые карие с желтизной влюбленные девичьи глаза. И посмотрел на стоящих теперь в этой уже комнате таких же очень молодых мужчин и женщин, которые следом за ним вошли уже сюда. И стояли поодаль от стола и у входной в сам дом двери.

— Нравится! — спросил он его прямо и сразу.

— Что? — спросил с дрожью в голосе Дмитрий. Он до этого ничего не боялся. Ни людей, ни зверей. Ни войны. И даже смерти. Но тут было действительно жутко.

— Дочь нравится? — повторил мужчина.

— Да — ответил Дмитрий, уже собравшись и пытаясь отгонять страхи — Очень нравится.

— Это она спасла тебя от смерти — ответил мужчина — Это она заботилась о тебе. И ты принадлежишь теперь ей. И принадлежишь теперь нам. Ты принадлежишь теперь этому лесу. И всему, что здесь есть. Здоровяк мужчина в старинной расшитой узорами деревенской широкой с косовороткой рубахе и в широких таких же деревенских штанах и черных хромовых сапогах, посмотрел на молодую в старинном платье молодую девицу.

— Ничего, дочь — сказал мужчина — Лесная Мать одобрила ваш брак. И я согласен. Веди его в баню. И мужчина встал со скамьи и из-за стола. Он был огромного роста. Здоровее всех присутствующих. Среди которых, были не менее здоровые и одетые тоже в старинную деревенскую расшитую узорами одежду, которую уже давно не носили. Но он был, все же, здоровее даже их. Он встал из-за стола со скрежетом его, отпихнув от себя, как пушинку. И пошел мимо стоящих парней и девушек к выходу из большого старинного бревенчатого дома. Слышно было, как скрипели под его ногами и сапогами и прогибались дощатые из толстой доски половицы. У Дмитрия внезапно вдруг закружилась голова. Как-то без каких-либо даже болезненных симптомов. Он закачался, и ему показалось, что он падает. Падает, прямо со скамейки на пол. Но вдруг, он оказался в девичьих крепких объятьях. Девица подхватила его и удержала от падения.

— Что со мной? — он произнес, упав на пол, на четвереньки.

— Ничего миленький — произнесла молодая совсем еще девица, лет двадцати — Это волчья слюна в твоем теле. Идем быстрее со мной в баню. Дмитрий забыл про все на свете. После того, что с ним теперь случилось, он уже не думал ни о чем. И ему становилось все хуже и хуже. Он не мог прийти в себя. И обнявшая его девица, подхватив его как ценное приобретение для себя любимой, прижала его с неописуемой радостью и любовью к себе. Она приподняла его и усадила снова на скамейку. И на глазах остальных, подняв его на ноги, повела прочь из дома на улицу.

Спустившись с ним с порога, и провожаемая, взглядами всех, кто шел из дома за ней и им. И теми, кто стоял во дворе на улице. Девица, повела его через обширный двор в другое бревенчатое строение. Там у самого ее порога их встретила еще одна девица, в таком же старинном похожим на сарафан платье. И которая была на вид даже младше этой молодой девицы. Но тоже очень красивая. Он вдруг узнал ту, что несла его. Что-то включилось в памяти. Это была как раз она, что укусила его. Он видел ее лицо. Лицо этой женщины. Уже умирая, он увидел на миг ее лицо. Лицо в морде серого того волка, что бросился на него. Словно, кто-то показал специально это ее женское лицо. И Дмитрий запомнил его. А это похоже была или сестра или того интереснее, ее была дочь, что ждала у бани. Потом этот зов, который он услышал и то дерево. И та женщина, другая, н о чем-то похожая на нее и в окружении оборотней волков. И он сам как будущий оборотень по ее велению, пришел на этот хутор, где у забора стояла она. Стояла одна тогда на том безлюдном хуторе. Он тогда в облике зверя подошел к ней. И она провела его в свой дом. И все. И больше он не помнил ничего. Дмитрий понял, что она была хозяйкой этого хутора. Но кто была та, у того дерева в стае волков, которая указала дорогу в волчий хутор ему. И он, уже повинуясь ее приказу, пришел сюда. Отозвавшись на зов, Дмитрий, обратившись тогда первый раз в волка, как во сне, он шел к ней. К своей теперешней любовнице и хозяйке этого хутора. Своей королеве этого болотного леса. Там у того древнего дерева, он с духом этого леса заключил союз плоти и крови. Обращенный телесно волком слюной оборотня, он под покровительством и присмотром древнего лесного духа, пришел к своей будущей хозяйке, и хозяйке этого древнего хутора, отданный, теперь ей как для самой себя, так и для своей дочери. И она приняла его. Приняла, повинуясь тому лесному Божеству, покровителю болотных волков. Приняла в свой дом под присмотром своей дочери. Он пришел к ней уже ночью. Слабый и измотанный. Он пришел как человек, совершенно голый и грязный. И обтерев его наскоро, она его уложила в постель. На нем не было не единой царапинки, но он терял свои силы и умирал. Окрещенный слюною волка, он не протянул бы до утра.

— Все будет хорошо, мой волк, мой будущий хозяин леса — сказала она. И, улыбнувшись, она взвалила за руки теперь ослабевшее совсем тело Дмитрия на свои кажущиеся слабыми женские плечи. И понесла его на себе внутрь другого бревенчатого низкого от земли дома. Она повела его в баню. А он, забыл, снова как под гипнозом про все на свете. И даже не спрашивал, зачем ночью баня. Дмитрий, что-то хотел пролепетать, но не получилось. Он только смотрел искоса помутненными вялыми, словно, пьяными глазами на эту лесную молодую красавицу, положив подбородок падающей от слабости головы на ее девичье молодое правое плечо. И прильнув своей левой небритой щекой к темно-русым сплетенным в длинную косу до самого гибкого пояса красавицы волосам, он смотрел искоса мутным вялым болезненным своим взором на лесную понравившуюся ему незнакомку. На такую же, как и ее дочь, которая встретила их двоих у самой бани. И шла теперь за ними сзади, подметая веником из березы их следы. Они были действительно сильно похожи друг на друга. Почти на одно лицо, только волосы дочери были светлее матери. И сейчас, они вершили обе, старинный какой-то ночной обряд. Дмитрий почувствовал жаркое женское тепло. Тепло от ее близкого молодого девичьего тела. Она была старше Дмитрия, но насколько нельзя было определить, но видно было, кто из них дочь, и кто мать по обращению друг к другу.