Нико посмотрел вниз, на тусклую зеленую строчку в левой ладони. Простенькая фраза, которую легко мог прочесть даже какограф: «Я всегда любил тебя и по-прежнему люблю».

Он прочитал ее вслух.

Дейдре склонилась вперед, уткнувшись в грудь подбородком. И вновь на ее губах застыла знакомая улыбочка — только в ней не осталось и следа от былой веселости. Лицо девушки вытянулось, напоминая жуткую маску. Дейдре беззвучно дрожала.

Нико сжал ее руку, и девушка притянула его к себе, уткнувшись в плечо.

Когда через несколько часов Нико проснулся, полоска солнечного света сползла со ступенек. Теперь лестницу освещали лишь тлеющие отблески заката.

Все трое спали у дальней стены. Каталог лежал возле Нико. Джон уже проснулся и теперь испуганно смотрел на друга.

— Нико, — прошептал великан, — ты ведь знаешь, это Тайфон меня заставил?

Услышав утвердительный ответ, здоровяк закрыл глаза и протяжно выдохнул.

— Джон, с тобой все в порядке?

Тот сжал губы и покачал головой.

— Нет, — всхлипнул он, и в следующий миг его глаза наполнились слезами. Нико взял друга за руку. Джон плакал молча.

В тишине было слышно, как ветер свистит в деревьях. Где-то вдалеке раздался крик грача.

Влажные карие глаза Джона уставились на Нико.

— Нико, с тобой все в порядке?

Когда подступили слезы, Нико не стал отводить глаза.

— Нет, — прошептал он. — Нет.

За стенами камеры Шеннона раздался вопль, похожий на крик умирающего.

Старый волшебник попытался выбраться из постели, но рухнул обратно, удерживаемый прочными цепями из магнуса — по одной на каждом запястье.

Он по-прежнему был скован по рукам и ногам.

Хуже того, заклинание-цензор, обернутое вокруг разума Шеннона, не позволяло ему видеть магический язык; волшебнику казалось, что кромешная тьма перед глазами вращается, все быстрее и быстрее…

Вот теперь он действительно ослеп.

Вопль повторился. Двигаясь медленно, Шеннон спустил ноги с кровати и поправил мантию. Он собирался достойно встретить приближающийся конец.

Со стороны двери прозвучал глухой удар. На лице волшебника не дрогнул ни один мускул. Удар повторился, сопровождаемый треском рвущихся фраз магнуса.

Шеннон поправил волосы, пригладил бороду. Еще удар — и дверь с металлическим визгом подалась.

Тишина, а затем по камню зашаркали кожаные подошвы.

— Довольно опрометчиво являться сюда в истинном теле, — как можно спокойнее произнес Шеннон. — Стоит тебе меня убить, и стражники узнают о твоем существовании.

— Убить вас?.. — Фелрус разыграл изумление. Что-то зашевелилось в воздухе рядом с Шенноном. — Вы меня недооцениваете, магистр. Идемте.

Внезапно Шеннон оказался на ногах, чувствуя, как Фелрус, потянув цепь, тащит его за собой.

— Зачем тебе я? — окликнул демона старик. — Парнишка скрылся. Тебе ни за что не выяснить, где он сейчас…

— Никодимус Марка в лесу, к югу от крепости! — проскрежетал Фелрус. — О да, мне известно его имя. И да, я мог бы его выудить из укрытия. Но в лучшем случае это займет массу времени, а в худшем — приведет к смерти щенка. — Демон тащил волшебника по длинному коридору. — Передадите ему мое послание.

Они свернули за угол, а затем Шеннон обнаружил, что ковыляет вверх по ступеням.

— Понятия не имею, где он прячется, — пробормотал старый волшебник, борясь с головокружением от текста-цензора.

— Магистр, врун из вас никудышный, — проскрипел Фелрус. — Я вас отпущу, и вы передадите мальчику, что я велю.

Шеннон мотнул головой.

— Ни за что.

Ступени кончились. Шеннона вновь волокло вперед по длинному коридору. Фелрус фыркнул.

— Да не собираюсь я за вами следить! Поверьте, я кое-что смыслю в людях: если будут хоть малейшие признаки слежки, вы отправитесь куда угодно, только не к нему. Я за вами не пойду. Проверьте хоть пять раз подряд. Путайте следы, прочешите лес в поисках следящего заклинания. Вы ничего не найдете. А когда убедитесь, что я вам не соврал, отыщете мальчика и все ему расскажете.

Шеннон ощутил дуновение прохладного ветерка на лице. Они пересекли коридор и теперь шагали по улице.

— Финальная игра начинается, — прокаркал Фелрус. — Пускай стража обо мне знает, теперь это не важно. Игровое поле уже вынесено за пределы Звездной крепости. Стоит волшебникам поймать Никодимуса и вернуть сюда, и я в два счета его извлеку из тюрьмы. В общем, именно это ему и передайте: вы с ним должны вернуться в академию и сдаться стражникам. В тот же миг я использую песчаного голема и заберу вас обоих.

— С чего ты взял, что мы тебя послушаем?

Сапоги Фелруса теперь стучали по дереву. Шеннон нахмурился. Неужели они пересекают подъемный мост?

— Вы пока этого не чувствуете, магистр, — прошипел Фелрус, — но вам стоит знать: я обвязал мышцы вашего желудка проклятием на Праязыке, так называемой магической язвой. Оно заставляет мускулы колдовать и колдовать без перерыва, творя опасные объемы текста. Только я слегка подредактировал эту версию, чтобы замедлить рост язвы. Я зову ее логореей. Пройдет не час, и не день, прежде чем она вас прикончит. Она будет расти и набирать силу, пока не прожжет желудок изнутри. Если повезет, умрете довольно быстро: от жара и лихорадки. Не повезет — ваш организм переварит собственные кишки.

Шеннон слышал шум порывистого ветра в деревьях. Каким-то образом они очутились на грунтовой дороге за стенами Звездной крепости. Что со стражей?

— Я скорее сдохну, чем подпущу тебя к Нико, — прорычал Шеннон.

— Скажи мальчишке, что лишь Изумруд Арахеста способен излечить язву, терзающую твои внутренности.

— Я ему скажу, чтобы бежал со всех ног.

Фелрус застонал.

— Скажите. И он угодит либо прямиком в мои объятия, либо в объятия костлявой старухи с косой. — Монстр резко дернул лингвиста вправо. Сапоги Шеннона сошли с грунтовой дороги, теперь по ним хлестала высокая, до колен, трава. — Скажите Никодимусу, если он подчинится, я время от времени буду давать ему пользоваться изумрудом. И излечу вашу язву!

— Глупец, — покачал головой Шеннон.

Шаги, что топали перед ним, стихли.

— В двадцати шагах отсюда есть луг, где пасется оседланная лошадь. К подпруге я привязал одного синего попугая.

— Азура! — не сдержал вскрика Шеннон.

— Стражники сунули птицу в клетку над конскими стойлами, — рассмеялся Фелрус. — Замуровали-то кое-как, детскими заклинаниями… А теперь ступайте и передайте щенку мои слова.

— Я не…

Две холодных руки дернули Шеннона за запястья, срывая путы — сначала верхние кандалы, затем нижние. Старый волшебник охнул, почувствовав, как с головы слетает заклинание-цензор. Он вновь ощущал магию! Разум бурлил от перенесенного потрясения. Шеннону казалось, что ледяные иголочки царапают кожу, дюйм за дюймом.

— Расскажите все мальчишке! — Фелрус толкнул волшебника.

Старик попятился, стараясь удержать равновесие, но зацепился ногой и рухнул на спину.

В тишине до Шеннона донесся хруст хвои — шаги удалялись.

— Я скорее умру! — крикнул вслед демону старик.

А в ответ тишина…

— Это здесь, — сказала пожилая стражница.

Они с Амади стояли в коридоре небольшой складской башни. Закат за окном растекался по вечернему небу багровым кровоподтеком.

Седая стражница была из числа местных, хотя волшебница предпочла бы кого-нибудь из астрофелских колдунов, которым она могла доверять.

— У меня мало времени, — сказала Амади. — Ректор приказал подготовить отчет…

— Один из моих младших гонцов обнаружил это на дороге из Серого перевала, — перебила ее женщина. — Оно лежало в канаве — неудивительно, что не заметили раньше. К сожалению, когда гонец сообщил о находке, стражники ему не поверили. — Пожилая женщина наложила на дверь короткий нуминусный пароль.

Глубокая морщина рассекла лоб Амади.