-- Какой ужас!
-- Наоборот. Государь поступил очень мудро и гуманно. Суд мог бы вынести куда более суровый приговор, а так человек остался жив, здоров и почти на свободе. Правда, ему стало сложнее заниматься наукой -- до библиотеки там не доберёшься. Но зато он точно не впутается ни в какой заговор, не погибнет сам и не погубит никого. Так что наш Государь предотвратил большую беду.
Бертран решил не спорить.
-- Понимаю, -- сказал он, -- А почему тогда его книги не убрали с глаз долой?
-- Ну вообще-то следовало, тут только эту случайно забыли. Да и сколько книги не убирай, память не уберёшь.
-- Однако теперь вы, видимо, исправите оплошность и сожжёте эту книгу на костре?
-- Нет, мы книг не жжём, но просто уберём её в специальное хранилище. Но что тебе далась эта книга, у нас есть много других, куда более интересных! Вот, например, книга, написанная одним амаута, который был на войне в Амазонии и заимствовал некоторые методы лечения у местных шаманов, а некоторые способы обеззараживания ран изобрёл сам, или вот книга по глазным болезням...
Ароматный Букет ещё долго что-то говорил, но Бертран слушал его уже вполуха. С чем-то он даже соглашался из вежливости, кое-что согласился взять, но мыслями он всё равно возвращался к той книге, и когда в книгохранилище появился Кипу, и они разговорились с Ароматным Букетом, Бертран потихоньку отошёл и положил вожделенную книжку за пазуху. "Это не кража, ведь я спасаю книгу от костра", -- говорил себе он, стараясь не думать, что может подставить этим Ароматного Букета.
Уже находясь в выделенном ему жилище, Бертран открыл добытое им сокровище. Не надеясь вникнуть в медицинские тонкости, он старался просмотреть самые важные главы, те, которые говорили больше о мировоззрении автора. Кратко проглядев список биографий тех, кого автор счёл людьми выдающегося ума, Бертран с удовлетворением отметил, что европейцев среди них было больше, нежели тавантисуйцев, а среди тавантисуйцев практические не было потомков Солнца и Луны. Впрочем, царственному роду была посвящена отдельная глава. Бертран раскрыл её и прочёл: "Итак, мы видим, что среди царственных потомков Солнца уже во многих поколениях не наблюдается ни высокого роста, ни высокого лба, ни подагры, ни других признаков выдающегося ума. Создаётся впечатление, что род Солнца уже перестал давать стране даровитое потомство и держится лишь благодаря своим прошлым заслугам и традициям. Сам Асеро сер как сталь, от которой он получил своё имя". Рядом был от руки написанный кем-то комментарий: "Вот как? Значит, считал-считал великих людей и не оценил Великого Манко? Что тогда стоят все эти подсчёты и рассчёты? Неужели, по мнению автора, Манко уступал умом европейским королям?"
Бертран усмехнулся и глянул на другую книгу, которую всё-таки навязал ему Кипу. Звёздный Путь... Молодой англичанин думал про себя:"Как же всё-таки глуп их так называемый "великий амаута" Звёздный Путь, с которым здесь носятся как с писанной торбой, когда писал о неразумно устроенном обществе, неизбежной в нём, якобы, отборе наихудших и так далее. По его логике Европа вообще невозможна, не может существовать как таковая. Мол, неразумно устроенное общество не может переплыть океан и баста! То-то их мудрецы растерялись от удивления, когда столкнулись с испанцами! Хотя Кипу доказывал вовсю, что как раз среди испанцев и был отбор на наихудших, мол, наиболее беспринципный и не любивший никого Франсиско Писарро возвысился над всеми своими дружками, в том числе и над привязанным к своему сыну Альмагро, то мол, только худшие у нас и на плаву. Но это всё-таки значит, что даже испанские "худшие" оказались лучше местных лучших! Как ни крути, а медик нашёл причину всех здешних неудач. Здесь просто было изначально мало людей, умных и талантливых по природе, а Сыны Солнца и немногих достойных убивали, не давая оставить потомство. Потом европейцы, ну пусть даже испанцы, оплодотворили местных дев, и это дало краткий расцвет, но потом Манко и его преемники опять истребили лучших... А если лучших нет, то и страна в упадке. Но что же это получается? Значит для спасения этого народа местные женщины должны иметь детей от европейцев? Но тавантисуйские законы запрещают браки с иностранцами. Неужели нужно, чтобы..." -- Бертран представил себе войну, орды завоевателей, горящие города и селения, насилия и убийства, и содрогнулся. Нет, даже скверная жизнь при Сынах Солнца большинству обывателей покажется раем по сравнению с этим. Надо или реформы провести, или чтобы местный народ сам сверг тираническую власть. Но как свергнуть, если лучших регулярно истребляют? Хотя может быть, Пыльный Мешок знает секрет? Ведь в ссылке он не мог не думать о том, как выявлять лучших и уберечь их от тирании...
Золотой Подсолнух наконец закончил свой трактат, переписал его в трёх экземплярах и один из них вручил Кипу. Тот обещался посмотреть, но сказал, что пока из-за книжек некогда, и Золотой Подсолнух с лёгким сердцем на это согласился, не зная, как долго тот способен тянуть. Другой экземпляр он отдал Радуге, а третий через Лилию передал Первому Инке -- пусть показывает кому сочтёт нужным. После чего временно успокоился на этот счёт -- всё, зависящее от него, он уже сделал и теперь остаётся только ждать.
Радуга вернула Золотому Подсолнуху рукопись, выглядела она при этом смущённой:
-- Понимаешь, Золотой Подсолнух, мне очень понравился твой трактат, но беда в том, что я раздел философии, связанный с хозяйством, не очень и сама понимаю. Вроде у тебя никаких ошибок не заметила, но дать отзыв не могу. Я могу поговорить со Слепым Старцем и привести тебя к нему.
-- А это не будет с моей стороны слишком дерзким?
-- Нет. Ведь если тебе вручат льяуту, то... будет лучше, если Он это одобрит. Его мнение тут очень весомо, весомее даже мнения Асеро, который явно заинтересован.
Разумеется, бывший монах и раньше слышал о Слепом Старце и даже видел его. Тот не жил полным затворником, временами его приводили в Университет, и его лекции были заметным событием. То есть на них спешили не только студенты, но и преподаватели старались отодвинуть свои дела и прийти. Разумеется, и Золотой Подсолнух их посещал.
Секрет популярности Слепого Старца был прост -- здесь считалось, что одним из основных показателей мудрости амаута является его способность делать точные предсказания, а Слепой Старец был наиболее точен. Одним их последних предсказаний его было, что войны с Испанией не будет, всё ограничится торговой блокадой, и это оказалось точным. Насчёт Англии он столь точных предсказаний не делал -- говорил, что у него слишком мало достоверной информации для выводов. Впрочем, войну с Англией он не считал наихудшим вариантом, что настораживало многих.
И всё равно Золотой Подсолнух как-то внутренне трепетал. Когда-то в детстве похожий трепет у него вызывало первое причастие, потом монашеские обеты... Потом это всё стало будничным, пришло понимание, что многие из тех, кто имеет с этим дело постоянно, ни во что такое особенно не верят. Не верят, что Христос может сойти со креста, и всыпать нерадивому монаху. Вообще не верят, что за их мерзости последуют наказания, потому что кто бы решился совершать преступления, зная, что за них будет огненная лава?
В тавантисуйских богов бывший монах тоже не верил. Но в торжественных церемониях участвовал и не считал это лицемерием -- ему нравилось ощущать единение со своим народом, от которого он был столько лет оторван. А боги... что же, если богами стали прославленные предки, то это не худший вариант. Во всяком случае вера в тавантисуйских богов не склоняла ко злу.
С этой точки зрения свой собственный трепет перед Слепым Старцем Золотой Подсолнух не мог себе объяснить. Может, его как-то завораживала повязка, скрывавшая его глаза? Хотя нет, дело не в ней -- если тот так точно умеет предсказывать, может и в самом деле общается с чем-то сверхъестественным, вроде "демона Сократа". А ещё ходили невнятные слухи, будто тот пророчил, что Тавантисуйю может пасть. Любой другой человек, сказавший такое, показался бы беспочвенным паникёром, однако если такое говорил Слепой Старец, то это было неспроста. И юноша решил про себя, что если таки попадёт к нему, обязательно спросит про это.