-- Нет, я понимаю это. Я не вижу в них своих друзей и братьев, как видел Манко в тех негодяях-испанцах. Понимаю, что у них тут моральных барьеров нет... Когда ел с ними, внимательно следил на тему перстней с ядовитым секретом на руках, и прочих хитростей. Из них, пожалуй, Бертран самый приличный, да и то для него, скорее всего, "убить тирана" доблесть, а не преступление. Я надеюсь тут скорее на их благоразумную осторожность, практичное нежелание рисковать собой... фанатиками они не выглядят, а всем остальным умирать не хочется. Но вот убрать меня без риска для своих персон они бы скорее согласились.

-- Не понимаю отчего такая паника, -- вмешался Золотой Слиток, -- если купцам выгоднее торговать, чем воевать, значит, они будут торговать. По крайней мере они заинтересованы в нашем хлопке. Так что соглашения надо подписывать. Будем торговать -- не будет войны.

-- А зачем им хлопок? Не для пороха ли? -- спросил Старый Ягуар с ехидцей.

-- Ну почему именно для пороха? -- спросил Золотой Слиток, -- они тоже могут сделать мануфактуры, чтобы производить ткани...

-- А кому сбывать, если собственное население нищее? Не верю я этим пройдохам. Торговля лишь предлог. Сначала приходит миссионер, потом купец, за ним солдат. От миссионеров мы в своё время отделались, а теперь купцы... от них тоже отделаться надо. Или ты, Золотой Слиток, снимешь за это с Асеро льяуту?

-- Ты думаешь, дело лично в нас? -- спросил Золотой Слиток, -- тогда скажи, почему в твоём Чиморе столь многие за торговлю? Почему даже твой заместитель склоняется скорее к тому, чтобы это соглашение подписать? Да потому что есть чем торговать, не только порохом! Тот же жемчуг надо куда-то сбывать.

Асеро не мог отметить, что насчёт жемчуга Золотой Слиток пожалуй прав. Разведение жемчуга, поначалу рассчитанное на торговлю с Испанией, теперь привело к его перепроизводству. Если раньше горожанки ходили почти без украшений, то теперь каждая девушка носила ожерелье из жемчуга, порой и не одно. Часть его, конечно, шла в глубь страны. Просто взять и закрыть фермы казалось тоже нецелесообразным, ибо мясо жемчужниц ели и люди, и скот, створки раковин шли на изделия из перламутра...(недавно вошло в моду бельё с пуговицами). В общем, торговля решала этот локальный вопрос.

Золотой Слиток добавил:

-- Тем более, что разорвать контракт можно в любой момент, мы это учли и проверили.

-- А я тебе отвечу, что торговать хотят потому, что слишком много в стране дураков! -- ответил Старый Ягуар, -- и балованных неженок. Вот мне 14 было, когда я был вынужден жениться. И взял на себя ответственность и за жену, и за ребёнка. Некоторые тут хихикаю многозначительно. Только я жены долго не касался, пока она малыша кормила, я боялся, вдруг она забеременеет и молоко испортится,а то и вовсе пропадёт? Так что коснулся я жены много, много позже, когда уже война кончилась, и мы обрели хоть какое-никакое жильё, а малыш подрос. А мои внуки и правнуки что? Привыкли ко всему готовенькому. И боятся таких трудностей, которые мы, их деды, и не заметили бы.

-- Ну если начнётся война, любой замечает, -- сказал Золотой Слиток, -- и ведь Небесный Свод тоже твоего поколения, а пишет, чтобы договор подписывали.

Асеро добавил:

-- Допустим, я заупрямлюсь, и не подпишу. Такое самоуправство мне не простят. Меня попытаются лишить льяуту. И чем бы ни закончилась попытка, о ней узнают и в Англии, и в Испании. И тогда, поняв, что моя власть непрочна, на нас нападут. Нет, я не могу так рисковать. Придётся мне это несчастное соглашение подписать, -- вздохнул он.

Старый Ягуар посмотрел на него с тоской. "И ты, Брут" -- как будто читалось в его глазах.

-- Пойми, я тут человек подневольный.

-- Понимаю. Но и ты понимай, что за этим стоит. Ты боишься, что в случае войны народ не будет так же воевать, как воевал при Манко. Так?

-- Пусть так. Но ведь и Манко тоже не хотел войны и всеми силами старался её избежать. И тебе ли не знать о тех бедах, которые война принесла на нашу землю.

-- Я знаю. Но знаю и другое. Знаю, что слишком многим хочется приобщиться к цивилизации. Не в том смысле, что хочется лучших произведений культуры. Я нисколько не осуждаю того же Горного Ветра за то, что тот на досуге переводит их знаменитого драматурга Потрясающего Копьём. Но ведь многим нужно не это! Хотя они в этом прямо и не признаются, но тянет их на ту цивилизацию, где деньги, паевые компании, и высасывание соков из тех, кто попал в эти паучьи сети. Асеро, ты ведь видел бывших рабов? Понимаешь ведь, что продажа жемчуга будет оплачена и жизнями таких же несчастных как они?

-- Но ведь белые люди согласились опубликовать у себя мою речь против рабства. Без этого я бы не согласился.

-- А ты уверен, что они не обманут тебя? Как ты их проверишь?

-- Обман рано или поздно раскроется. А мы будем рвать отношения при первом же обмане.

-- А сейчас как будто обмана нет!

-- Прямого нет. Послы показали грамоты, заверенные Британской Короной, тут не придерёшься.

Старый Ягуар только грустно покачал головой:

-- Понимаю я тебя, Асеро. Вот я нередко со своим помощником спорю, а у тебя таких как мой помощник сильно больше одного. Нелегко тебе их перебороть. А теперь и Инти слёг. Передай ему пожелание скорейшего выздоровления. Да вот только коготок увяз - всей птичке пропасть. Помни это!

-- Как любит говорит Инти: делай что должно и будь что будет. Конечно, я передам Инти твои пожелания и надеюсь, что наши опасения окажутся напрасными.

На следующий день Асеро подписал злополучный документ. А когда он в тот же день собирал свои вещи перед отъездом, и старался ничего не забыть, Старый Ягуар сказал ему напоследок: "Больше верных людей тебе надо. Ты поскреби по сусекам, авось найдёшь".

Третья часть

-- И снова бывший монах

Прошло уже больше года с тех пор, как Золотой Подсолнух получил своё теперешнее имя. Прежняя монашеская жизнь казалась ему каким-то тяжёлым сном. Благодаря усердию и природным способностям ему в основном удалось догнать своих соучеников в тех предметах, где он отставал, а испанский и латынь ему учить было не нужно, он мог бы их и сам преподавать. Конечно, можно было учиться и дальше, но надо было думать о дальнейшей карьере. В принципе остаться в университете в качестве преподавателя для него было бы самым приемлемым вариантом, но время для этого было не самое удачное. В тумбесском университете после ухода старейшего амаута Хромого Медведя создалась такая обстановка, что многие амаута были вынуждены бежать оттуда в столицу, так что мест здесь не было. Сути конфликта Золотой Подсолнух не очень понимал, но судя по всему, в ближайшие годы едва ли что могло измениться.

Военная служба его не прельщала, да и физически он недостаточно крепок для неё, гражданская казалась скучноватой. Конечно, если он сам не определится, то рано или поздно его распределят, но как-то не хотелось передоверять решение своей судьбы другим людям....

Но вдруг всё резко изменилось. По возвращении в общежитие Золотой Подсолнух узнал, что его ждёт визитёр. Кто -- неизвестно, ибо воин не снимал шлема. Юноша внутренне насторожился. Вроде бы бояться в Тавантисуйю нечего, но один грешок за ним всё-таки водился -- он встречался с Прекрасной Лилией. Точнее, что значит "встречался"? Да, они были знакомы, он иногда помогал ей с латынью, которая у девушки не ладилась, и в общем-то не смел мечтать о чём-то большем. О того, как относится к нему девушка, он понять не мог. Вроде он ей симпатичен.... В самом факте его знакомства с дочерью Первого Инки не было ничего предосудительного, но при желании это можно было повернуть как угодно.

Когда они с нежданным визитёром зашли в комнату и остались наедине, тот снял шлем и Золотой Подсолнух разинул рот от удивления -- перед ним был сам Первый Инка.