-- Да, это так, -- сказал Горный Ветер, -- однако в вере испанцев и англичан есть одна существенная разница. Испанцы -- католики, их вполне может удовлетворить просто покорность. То есть чтобы крещёные под угрозой смерти молились, постились, регулярно исповедовались, и не поклонялись уакам. Пламенной веры от такого запуганного и покорного обывателя никто и не ждёт. А что касается англичан, свою веру они называют, кажется, пуританством, то им нужна именно пламенная вера, которой невозможно добиться никаким насилием. Но и добровольно принять её неангличанину... ну это как наизнанку вывернуться. Ведь при этом надо обязательно презреть и проклясть своих родных и свой народ, приучив себя, что вся жизнь и все обычаи твоего народа -- мерзость и грязь. И в самом себе тоже видеть нечистоту, от которой надо избавиться. Потому что привычки, усвоенные с детства, так просто не выведёшь, сколько бы не отрекался. И душа такого человека превращается в сгусток ненависти и злобы, он буквально плюётся ядом. На той войне был один такой предатель, так он служил у англичан палачом и отрезал пленным пальцы. Бедолаги и не умирали от этого тотчас же, и на полноценную жизнь надеяться не могли, ибо как поохотишься с искалеченными руками? Ни лук натянуть, ни силки расставить. Хотя некоторые всё-таки приспосабливались это делать...

-- Но ведь испанцы тоже не считают нас за равных себе людей, -- сказал Киноа, -- Помню, в пьесе Лопе де Веги героиня, обидевшись на своего возлюбленного, говорит ему: "Пускай же пламенную страсть тебе подарит перуанка, а чистокровная испанка тобою насладилась всласть!" И говорила о нас именно потому, что была уверенна в превосходстве своей крови, а не веры. Ведь перуанка вполне могла бы быть и крещёной, но брак даже с крещёной небелой женщиной у них считался незаконным. Ну то есть жить можно, но прав жены при этом такая женщина не имела. Сейчас это отменили, брак стал возможен. Что до вероломства в политике, то разве не испанцы пытались всучить Асеро отравленный плащ? Так что нет тут с англичанами особой разницы.

-- Мне кажется, дело в другом, -- сказал Асеро, -- испанцам нужны были земли, населённые крестьянами, которые бы на них работали, а также многочисленные слуги. А вот к примеру работники мануфактур им были совершенно не нужны, потому что изготовляемые ими изделия были испанцам не нужны. Потому к ним испанцы были безжалостны, выжигая города вместе с жителями. Так что тут не в человечности дело, а в интересах. И с точки зрения что испанцев, что англичан мы, инки, помеха для грабежа. Потому к нам они неизбежно будут безжалостны. Конечно, кисетов из наших мошонок они себе не наделают, да и пальцы нам рубить у них руки коротки, но если они сочтут, что кто-то мешает их планам, они прикончат его безо всякого сожаления. А таким человеком может оказаться практически любой из вас.

-- А на это есть Инти и Горный Ветер -- следить за нашей безопасностью, -- сказал Верховный Амаута.

-- Да, конечно, -- съязвил Инти, -- Так они прямо и придут мне докладывать свои планы. "Нам мешают Киноа и Золотой Слиток, мы решили их отравить, арестуйте нас!".

-- Есть твои люди, чтобы выведывать и подслушивать, -- сказал Верховный Амаута.

-- Ага, конечно, так мои люди и могут проникнуть между стенами, чтобы там разные фантазёры не болтали. Кроме того, чтобы подслушивать, надо понимать язык на котором говорят. Неужели ты думаешь, что англичане будут обсуждать свои замыслы на кечуа, или хотя бы на испанском. А людей, понимающих по-английски у нас не так много. А кто как не ты, Наимудрейший, затруднил моим людям обучение английскому? А теперь рассуждаешь -- в случае чего люди Инти должны нас защитить. Вот должны и всё!

-- Я лишь донёс до тебя мнение своих амаута, которым не могу пренебречь, -- ответил Наимудрейший, -- Но пожалуй, мы и в самом деле приняли не самое мудрое решение.

Это был редкий момент -- сам Верховный Амаута признавал свою ошибку, пусть даже и несколько завуалированно.

-- Отрадно, что ты понимаешь, что вы поступили немудро. Но голосовать однако, будешь за соглашение?

-- Воздержусь, -- ответил Наимудрейший.

-- А я так думал воздержаться, но теперь буду голосовать против, -- сказал Славный Поход, -- Всё-таки кисеты из мошонок... Бррр!

Инти и Асеро понимающе переглянулись.

Жёлтый Лист сказал:

-- Всё-таки я не понимаю, зачем после всей этой истории было лезть в эту войну и класть зазря жизни наших людей. Это их проблемы, пусть они и разбираются!

На это Горный Ветер ответил:

-- Ну среди наших людей жертв было относительно немного, главной задачей было обучить местных пользоваться ружьями. Чтобы глаза не закрывали когда стреляют. Да и что мне оставалось делать? Мир был невозможен.

Знаток Законов спросил

-- Почему невозможен, если даже в племени Острозубого Бобра были те, кто хотел мира?

-- Ну а вот англичане не хотели, -- сказал Горный Ветер, -- к тому же те соплеменники Острозубого Бобра, кто хотел мира, думали достичь его заведомо нереальными средствами -- а именно, заключить перекрёстный брак. Они не понимали, что с белыми людьми это невозможно. Помню, что я с трудом втолковывал это сыну Острозубого Бобра, который был влюблён там в одну девушку. Кстати, после того как селение белых людей было взято, она стал его женой.

-- А её родных он убил? -- спросил Знаток Законов.

-- Из родных у неё только отец был, мать умерла. А отца она прокляла за жестокость к пленным, по его приказу пальцы резали. Так что она в общем-то не в обиде на судьбу. А что касается твоего вопроса, Жёлтый Лист, то я в недоумении. Неужели я должен, по-твоему, был просто развернуться спиной и уйти, то есть уплыть? И дело даже не в том, что я не забыл, как меня пытались отправить на дно. Просто нельзя бросать людей в беде. Новая Англия никогда бы не стала нам дружественна, зато теперь у нас там есть друзья.

-- Толку от таких друзей! -- проворчал Золотой Слиток, -- одни только расходы. А чем они нам смогут помочь против англичан? Да и хотя бы лично тебе? А ты из-за них предлагаешь закукливаться.

-- Повторяю, я не предлагаю закукливаться. Нам надо наоборот, более активно помогать тем, кто борется против ига белых. Иначе через поколение нас со всех сторон зажмут в тиски и тогда Тавантисуйю и в самом деле может не выдержать. А вот если у будут дружественные нам государства в Амазонии или на конусе, тогда нашу страну уже не зажмут в тиски.

-- Ну была уже идея "сотни Амазониий", -- сказал Золотой Слиток, -- и что, положили зазря множество сильных воинов, растратили кучу средств, а испанцы с португальцами там по прежнему хозяева. Видно, местные не очень хотели от господ избавляться, не рвались с ними воевать, а если так, то какой смысл нам воевать за их свободу?

-- Золотой Слиток, не говори чепухи! Я был там и мне не надо рассказывать сказок про "не хотели воевать за свободу". Если простые крестьяне взялись за оружие, значит, сбросить господ они хотели. Не их вина, что у них было недостаточно сил. Не они виноваты в предательстве сторонников Горного Льва! Народу очень редко удается свергнуть угнетателей, на каждую удачную попытку приходится сотни неудачных. Но ведь и про нас после подавления первого восстания под руководством Манко испанцы говорили, будто у нас такой особый народ, который любит чтобы над ним господа измывались. Прямо создан для этого! А если бы второе восстание также закончилось бы неудачей, то и о нашем народе, точнее, о том, что от него осталось бы, тоже говорили, как о рабах, которым не нужна свобода! Если у нас есть шанс помочь кому-то, то мы должны помочь. Потому что только через эту помощь мы можем обрести себе не сомнительных союзников, а верных друзей, которые примут от нас учение о мудром государственном устройстве! Или ты, Золотой Слиток, забыл за торговыми делами, что мы, инки, обязаны принести идеи о мудром государственном устройстве всем народам!

Золотой Слиток ответил:

-- Я скажу на это, что и ты, Инти, и твой сын просто витаете в облаках, а надо быть поближе к земле. Может, Солнцу и Ветру облака как раз и дом родной, да только я землёй рождён и землёй мыслю. Что мечтать о победах в разных Амазониях, если их нет и не будет?