-- Слушай, хватит уж на эту тему меня пилить, с Консуэлой я сам поговорю. Только без свидетелей. Где она?

-- Заперта у себя в номере. Сидит и злится.

Девочка сидела в уголке как затравленный зверёк и смотрела на Инти со злостью.

-- Почему ты хотела меня убить?

-- Ты обманул меня, -- сказала она, -- я больше не верю ни одному твоему слову. Ты клялся, что не причинишь нам с матерью вреда, а сам уже залез к ней под юбку. Ты овладел ею ночью, тайно, подло! Я заглянула к вам на рассвете и увидела, что ты сверху лежишь на ней. Мерзавец!

-- Если ты думаешь, что я применил силу -- ты жестоко ошибаешься. Она сама хотела этого.

-- То есть ты её соблазнил?

-- Ну сложно сказать, кто кого соблазнил... ну оба мы этого хотели, тебе это трудно понять...

-- Всё равно ты поступил подло, -- отрезала девушка.

-- Ну что уж тут такого подлого?

-- Потому что потом, когда мы приедем в Тавантисуйю, ты её бросишь!

-- Нет!

-- Я знаю, что бросишь. Или ты сделаешь своей женой немолодую и изуродованную женщину, с которой знаком только пару дней? Такую, которая уже не родит тебе детей? Я уже не ребёнок, чтобы верить в такую чушь! Да ты просто привык спать с первой встречной, но нельзя же на всех, кого встретишь, жениться! А моя мать итак опозорена, обесчещена... чего мол ей терять... Так ты рассуждаешь?

-- Утеша, пойми, ты просто всего не знаешь. Я вовсе не такой распутник.... И самом деле я знал твою мать много лет до этого. До того как её похитил этот мерзавец, мы были мужем и женой. Я -- твой отец, Консуэла.

-- Я не верю тебе, Саири!

-- Когда твоя мать проснётся, она подтвердит мои слова.

-- Тогда почему ты не пришёл освободить нас раньше?

-- Потому что я не знал о вас. Этот мерзавец организовал похищение очень хитро -- напоив твою мать ядом так, чтобы все сочли её мёртвой и похоронили. А потом его люди выкрали её из могилы и обрекли на жалкое и мучительное существование в плену. Она была тогда уже беременна тобой, так что ты -- моя дочь. Разумеется, я не собираюсь вас бросать и в дальнейшем. Я надеюсь, что мы заживём все вместе...Ты всё ещё дуешься на своего отца?

-- Я не знаю... -- сказал Консуэла растерянно, -- ребёнком я думала, что родилась от лучей солнца, когда-то коснувшихся моей матери. Она как-то сказала мне, что моим отцом было само Солнце, вот я и придумала такое. А потом поняла, что мой отец должен быть человеком...

-- Значит, ты сознательно лгала отцу Педро? Ты уже тогда не доверяла ему?

-- Да. В отличие о моей матери, я знала что доверять ему нельзя. Про него дошёл слух, что он приставал к одной девочке в деревне. Хотя он уверял, что это всё клевета на служителя божьего, которую распространять можно только из ненависти к церкви... А ещё мне мечталось, чтобы мой отец был богатым, красивым, королевской крови, чтобы у него был свой замок со слугами...

-- И не готова принять отца, который не соответствует этим представлениям?

-- Готова. Только с мечтой жаль расставаться...

-- Ну разве я так уж уродлив? -- спросил Инти, -- ну старик, я, старик... ну трудно быть красивым в моём возрасте... Хотя в юности я и в самом деле хорош собой был...

-- Не в этом дело. Мне хотелось иметь отца-принца, отважного героя, а ты... ты лишь торговец.

-- Отцов не выбирают, -- назидательно сказал Инти, -- хотя ты можешь меня конечно, и не признать отцом, если считаешь, что я спасал тебя недостаточно героически.

-- Прости меня, папа, -- сказал Консуэла, подошла к нему и нежно прижалась, -- я вела себя паршиво, и не мне тебя обвинять. Ты же не виноват, что ты торговец.

-- Да не торговец я, просто притворился, чтобы проникнуть в христианскую страну. А так у меня есть всё то, о чём тебе мечталось. Я и в самом деле близкий родственник правителя, и замок у меня есть. Ну то есть не совсем замок, по сравнению с усадьбой этого мерзавца он тебе скромным покажется, но... но думаю тебе не стоит привередничать.

-- Я была дурой, -- ответила Консуэла, -- я всегда гадала кто мой отец. Эту тайну Эстебан Лианас тщательно скрывал от меня. Лишь однажды я подслушала их с матерью разговор. Она что-то сказала ему, а он в ответ ударил её по лицу и крикнул: "Да как будто тебе есть о чём жалеть? До меня ты жила вообще с палачом!". Я потом думала, что если я и в самом деле дочь палача, это если и не лучше чем быть в родстве с этим негодяем, то точно не хуже. Спрашивать у матери я не решилась, раз она не рассказывала мне, значит, были у неё на то веские причины. А кроме того, я очень боялась, что это правда... Мне было приятнее думать, что моим отцом было само Солнце... Но ведь ты никогда не был палачом, папа?

Инти вздохнул:

-- Если под "палачом" понимать исполнителя судебных приговоров, то нет, я такими делами не занимался. Но как бы тебе объяснить... такие как Эстебан Лианас меня и в самом деле палачом считают. У меня работа такая -- делать,чтобы мерзавцев в этом мире было хоть чуть-чуть меньше. Он ведь и самом деле очень многих погубил.

-- А, то есть ты как благородный рыцарь, ищешь злодеев и их убиваешь?

-- Ну немного похоже, но не совсем так. Прежде всего я защищаю Тавантисуйю, а в мире есть очень много злодеев, которые хотят нашу Родину погубить. А раз так, то кто-то должен заниматься их вылавливанием. Вот я этим и занимаюсь. Но я не вольный рыцарь, который что хочет то и делает и не перед кем не отвечает, а на госслужбе состою. Ну некоторые считаю такую работу грязной и твоего отца презирают. Но ведь ты меня презирать не будешь? И с ножом на меня больше не пойдёшь?

-- Не пойду. Я ведь и в самом деле решила, что ты мать осилил. И хотела за это тебя убить. Но потом увидела как она улыбается во сне... И поняла, что ты сделал её счастливой. Пусть ненадолго. После этого мне уже не хотелось убивать тебя. Я не знала, что делать. Но тут меня Ворон подкараулил. И скрутил.

-- Ладно, дело прошлое. Может, не стоит обо всё этом матери говорить? Зачем её зря огорчать... Но только ты обещай впредь вести себя послушно. А то беда может быть.... Ты же не маленькая, понимать должна. Мы ведь не дома ещё.

-- Я понимаю.

-- А когда мы приедем в Тавантисуйю, будешь прилежно учиться? А то там все девочки читать и писать умеют.

-- Буду. Я всегда читать и писать хотела.

-- Ну вот и умница.

-- Теперь веришь ли ты, что я твой отец и к тебе у меня только отцовские чувства?

-- Верю.

С этим словами девочка сама поцеловала своего старого отца в щёку.

За обедом трактирщик рассказал им новость:

-- Тут одного богатого магната по имени Эстебан Лианас кто-то вчера пришил. И людей его покрошили. Слухи ходят разные, но правду едва ли узнаем. Он очень многим насолил. Но я бы на вашем месте был бы осторожнее.

-- А мы-то здесь причём?-- сказал Инти, не поведя и бровью.

-- Да вот дело какое -- ещё в своём доме попа местного при этом прибили. Если имение магната разграбили -- то дом попа остался цел. Ну и вообще, когда убивают попа, принято думать на язычников.

-- Ну да, как будто у язычников дел других нет, кроме как попов крошить. А что магнат своими непотребствами крестьян достал, эта версия не рассматривается? Ну а если поп был с магнатом заодно, так неудивительно, что и ему досталось.

-- Кто знает... Но всё-таки крестьяне попов уважают.

-- Не тогда, когда те их дочерей растлевают. Сам о таком не раз слышал.

-- Да, про этого попа и в самом деле подобные слухи ходили. И мне ясно как божий день, что вы тут не при чём. Могли это сделать и крестьяне, и пираты, да и личные враги могли быть. А может, священника просто убрали как лишнего свидетеля, бандиты почтения к сану не испытывают. Да вот только повесить такое дело на вас очень могут. Так что особо внимания к себе не привлекайте.

-- Это понятно.

-- А что касается покойного, то мне его ничуть не жалко. У чертей в аду праздник должен быть.