-- Наш корабль потонул, -- мрачно сказал Ворон, при этом продолжая удерживать Изабеллу, -- Так что из-за этой твари мы оказались в ловушке. Ты точно уверен, что её следует отпустить?

-- Ворон, отпусти Изабеллу немедленно! Она ни в чём перед нами не виновата. Ловкий Змей и отец Педро обманули её также как и нас.

-- Отпустить? А что она будет делать, если её отпустить? Выдаст нас с головой?

-- Зачем же, она поедет с нами в Таватисуйю. Но добровольно и не со связанными руками. Эта женщина спасла мне жизнь! И даже больше чем жизнь.

Ворон с неохотой подчинился.

-- И впредь вы все будете должны обращаться с ней почтительно. Впрочем, по твоему лицу я вижу, что сейчас из тебя извинения не выдавить, а времени у нас мало. Так что прошу простить моих людей за это неприятный инцидент, -- сказал Инти, склонившись перед Морской Волной с демонстративной почтительностью, -- а теперь, Ворон, докладывай обстановку. Что случилось с кораблём?

-- Цветущий Кактус оказался изменником. Он сам добровольно вызывался быть часовым на ночь. Я, не чуя подвоха, согласился. Ты знаешь, я работал с ним много лет и всегда доверял ему. И Горный Ветер доверял. Но в ту ночь мне по счастью не спалось. Я вышел по нужде, и увидел на берегу фигуру Цветущего Кактуса. Он быстро исчез в прибрежных зарослях. Все сомнения рассеялись, когда я понял, что на корабле его нет. Быстро поднял всех по тревоге. Мы сочли самым благоразумным сделать вид, что спим и ничего не заметили, а сами замаскировались. Благодаря этой хитрости мы не потеряли ни одного человека, а те полегли все. И Цветущий Кактус тоже. Одного мы не учли -- Цветущий Кактус, поняв что дело дрянь, стал стрелять в корабль горящими стрелами. Лучник он был не очень, так что напрямую ни в кого не попал, но корабль ... Нет у нас теперь корабля, -- Ворон сглотнул и мрачно добавил, -- Кажется, для него собственно потопить корабль было важнее, чем нас убить. Знал что без корабля нам отсюда не выбраться.

-- Не так плохо, как могло бы быть. Ничего, учитывая, что со второй попытки я прикончил мерзавца, то выбраться при помощи его денег нам должно быть не так сложно. В крайнем случае новый корабль купим.

-- Взять деньги отсюда?! -- опешил Ворон, -- А нас всегда учили, что грабить нехорошо...

-- Ну как сказать. А когда Манко во время восстания захватил склады с шерстяными тканями и использовал их содержимое для того, чтобы его армия не мёрзла в горах, он тоже грабил?

-- Ну те склады принадлежали нашему государству по праву.

-- Да. А потом их присвоили себе конкистадоры. А когда потом Манко отнял своё у конкистадоров, те искренне сочли это грабежом. Вся эта роскошь, которую вы видите -- плод грабежа, в том числе и грабежа нашего государства. Так что имеем право забрать отсюда столько, сколько нам нужно чтобы выбраться отсюда. А поскольку сумму заранее не рассчитаешь, то берём с избытком, а остаток сдадим в казну. Ладно, времени у нас мало. Сейчас день, ночью надо отсюда свалить, забрав деньги и документы. Изабелла нам покажет где всё хранится.

-- Ещё нужно подумать о пище, вы ведь все не ели со вчерашнего дня, -- сказал Морская Волна, -- я понимаю, Саири, что тебе с твоими потрясениями было не до мыслей о еде, но твои люди наверняка голодны...

-- Я хоть и голоден, но есть из рук этой замарашки не буду, -- проворчал Ворон, -- Вдруг она дурной болезнью больна?

-- Я не больна, -- всхлипнула Морская Волна, -- ну чем я перед вами виновата?

-- Ну пусть не больна, но всё равно так грязна, что мне противно.

-- А ты за других не решай, -- вставил Морской Огурец, -- голодные мы далеко не уйдём.

-- В последний раз предупреждаю тебя,Ворон, -- холодно сказал Инти, -- или ты относишься к этой женщине почтительно, или тебя прилюдно выпорю, чтоб не повадно было не слушаться. Я приказываю тебе извиниться перед ней!

-- Да на что тебе сдалась эта Медуза Горгона?!Ты что, жениться на ней вздумал?!

-- Свои брачные планы я с тобой обсуждать не намерен! -- отрезал Инти, -- а вот твоё забвение законов обсудить, пожалуй стоит. Ты забыл, что тавантисуйцы должны освобождать всеми возможными способами соотечественников, попавших на чужбине в рабство? И что к освобождённым соотечественникам надо проявлять такт и чуткость? Особенно это относится к женщинам, которым в рабстве приходится хуже, чем мужчинам, -- потом он демонстративно повернулся к Морской Волне, -- Ещё раз прошу простить грубость этого невоздержанного юноши.

-- Ничего, я не в обиде. Мой вид и в самом деле может быть не очень приятен, -- Морская Волна старалась казаться любезной, но по её глазам было видно, что она держится из последних сил. Потом отведя её в сторону, Инти добавил: "Я не могу раскрывать своим людям всю подноготную, так что зови меня и дальше Саири, а я тебя буду звать Изабеллой".

Дальше всё пошло более-менее гладко. Некоторое количество продуктов, документы, которые могли представлять интерес, и золото довольно быстро удалось упаковать. Потом они добрались до кухни. Инти предложил после еды самым усталым из своих людей немного поспать, так как впереди бессонная ночь. Заснули и Изабелла с дочерью.

Ворон вызвал Инти поговорить:

-- Послушай, Инти, зачем нам эта баба, да ещё с девчонкой?! Пусть она даже никаких замыслов против нас не имеет... но ведь ты сам знаешь, скорость перехода зависит от слабейшего из идущих, значит, они нас тормозить будут.

-- И что ты предлагаешь?

-- Избавиться от них.

-- Нет, Ворон, и думать забудь. Эта женщина развязала меня от верёвок, когда я по невнимательности попался в сети.

-- Всё равно бы мы пришли и спасли тебя.

-- Но она-то об этом не знала! И я поклялся и ей, и её дочери, что помогу им доехать до Тавантисуйю живыми и здоровыми. Не будут они нас так сильно тормозить. Можно какого-нибудь осла угнать в конце концов. Или ты, Ворон, и раненого товарища также бросил бы, потому что он будет тормозить?

-- Она нам не товарищ. Она жила с этим.... Да, пусть её похитили насильно, поверим. Но у неё было столько шансов убить его, а она не делала этого.

-- Но в конце концов даже и нам это стоило больших трудов. Даже я лопухнулся. Так что какой с неё спрос? Кроме того, она и до того рискуя жизнью предпринимала попытки связаться с нами. И жестоко пострадала из-за этого. Я поклялся, но даже если бы я этого не делал, всё равно не вижу никаких причин, по которым её с дочерью нельзя брать с собой.

-- Понимаешь, мне на неё смотреть тошно. Я люблю, когда в этом мире всё на своих местах и правильно. Женщина должна быть красивой и опрятной, а не грязной уродиной. Ведь она действительно как Медуза Горгона. Грязные патлы как змеи спутанные. От её вида в камень, конечно, не превратишься, но аппетит поневоле потеряешь.

-- Видно, ты не очень точно знаешь миф о Медузе Горгоне. Изначально она была прекрасна своей чарующей красотой, а потом её изнасиловали и изуродовали.

-- А потом отрубили голову, чтобы своим мерзким видом не обращала людей в камни. Зачем жить женщине, если она так изуродована?

Инти хотел что-то ответить, но в этом момент подошёл Коралл и сказал:

-- Ворон, я думал ты умнее. Неужели ты не понимаешь, что эта женщина -- ценная свидетельница? Цветущий Кактус, убегая от нас, прекрасно знал, куда направляется. Он знал местность. И наверняка бывал здесь не раз. Сколько ещё тумбесцев бывало здесь тайком? Кто, кроме неё, опознает изменников в лицо? Да, мы захватили бумаги Ловкого Змея, но кто сказал, что там все негодяи под своими именами? Эту женщину надо беречь как зеницу ока, а не голову ей рубить.

Ворон некоторое время молчал, крутя в руках оторванный от дерева лист. Видно, прагматические аргументы Коралла для него звучали убедительнее, чем этический настрой Инти. Этика у Ворона была другая, а вот от логики так просто не отмахнёшься.

-- Да, Коралл, ты прав. Я как-то не подумал обо всём этом. Хорошо, мы доставим женщину и девочку в Тавантисуйю. Больше я не буду спорить об этом.