-- Ты думаешь, что он может что-то выкинуть без моего ведома? -- спросил Асеро.

-- Не знаю.... Я очень боюсь его...

-- А тебе чего его бояться? Суд же уже был.

-- Был, но... помимо этого он мне разве ничего сделать не может?

-- Успокойся, не может, -- ответил Асеро, -- да и зачем ему?

-- Англичане много чего про него рассказывали, будто он может людей живьём изжарить. Прямо на сковородку посадит и жарит. И сынок его, забыл как зовут, может человека собакам живьём отдать на растерзание. Сам Дэниэл мне рассказывал, что знал один такой случай...

-- И ты ему веришь после всего что он натворил?!

-- Он негодяй конечно.... но ведь нельзя же такие вещи на пустом месте выдумать!

-- А что, по-твоему, Дэниэла посвящали в тайны государственной безопасности? -- спросил Горный Ветер.

-- Не знаю. Но откуда-то он это знает. Не мог же совсем просто так сказануть.

-- Знаем откуда, -- сказал Первый Инка, -- из трудов продажных писак, по чьим опусам европейцы имеют представление о нашей земле. Только вот прожившие у нас уже около года англичане не могут не знать, что всё это чушь. Но упорно её повторяют в надежде что вы поверите. А мы должны делать вид, что видим причину лишь в их невежестве, и не можем их наказать.

-- А многим они такое рассказывали? -- спросил Горный Ветер.

-- Не знаю, может даже и всем. Меня точно собаки не съедят?

Горный Ветер вздохнул:

-- Аметист, ну сам подумай. Если англичанин так боялся, что я его собакам скормлю, стал бы он мне хамить? И при том, разве когда тебя взяли, тебя били?

-- Нет...

-- А что-то другое плохое делали?

-- Нет... разве что Ворон угрожал, что разоблачит меня, что я подписи подделал.

-- Ворон дурень, -- сказал Горный Ветер, -- ему же должно быть ясно, что подделать подписи может только спец в таком деле. У нас таких наперечёт. Если только... англичане своего не завезли. Но не думаю. Им удобнее человек, знающий наш язык в совершенстве. Но меня тревожит, что они вас так запугали... Тогда понятно, почему никто ничего не сообщил -- все боялись поджариться и быть съеденными собаками.

-- Я и сейчас Инти боюсь.

-- А теперь-то чего?

-- Ну а вдруг он меня в злом умысле в отношении Первого Инки обвинит? -- спросил тот испуганно, -- Скажет, что покушался на тебя. Может, Инти такие для статистики нужны.

-- Ну разве что я от твоих слов от смеха лопну, -- ответил Первый Инка, давясь от смеха, -- но не лопну, нутро у меня крепкое. Ну смешно же в самом деле тут сидеть и страшного Инти бояться. Честному человек его людей бояться не след, наоборот, они же ваш покой охраняют, а не злодейства какие против вас готовят. А вы ещё верите в какие-то глупости. Если бы вы доверяли им как своим братьям, многих бед удалось бы избежать.

-- Легко так говорить, когда ты Первый Инка, -- ответил инженер, -- а вот когда ты хоть на ступеньку ниже, то как не бояться. Вот ты, Горный Ветер, боишься ведь что тебя разжалуют? Значит, ты боишься Инти?

Горный Ветер улыбнулся:

-- Да отца я даже маленьким не боялся. Иные своих детей шлёпают, а он меня пальцем не тронул, и без этого к дисциплине приучил, в авторитете был потому что.

-- Боги! -- простонал только несчастный инженер, и хлопнул себя по лбу, -- так это значит ты и есть сын Инти? Дураком всегда был, но теперь самому стыдно от того, что я тут нёс. Получается, что я оскорбил твоего отца!

-- Прощаю тебе эту дурь, главное, теперь ты знаешь что это ложь. И что собаками мы никого не травим.

-- Перед сыном самого Инти так опростоволоситься!

Первый Инка ответил:

-- Ну запомнишь это приключение на всю жизнь, внуками и правнукам рассказывать будешь. Это сейчас тебе неловко, потом тоже смеяться надо всем будешь. А так как ещё тебя было убедить, что никакое страшное наказание тебе не грозит и бояться людей Инти нечего? Тебя даже в должности понижать не будем, какой смысл, если все были пьяной дружбой с англичанами повязаны, крайним ты почти случайно оказался.

-- Ну не то чтобы случайно, -- сказал Горный Ветер, -- это было твоей должностью предопределено, но судя по всему, другие вели бы на твоём месте вели бы себя точно также.

-- Извините, здесь есть отхожее место? -- спросил вконец растерявшийся Аметист.

-- Разумеется, вот ту дверь в том углу, -- ответил Асеро, -- Ты сам дойдёшь или тебя поддержать?

-- Дойду-дойду, -- пробормотал он и убежал в указанном направлении.

Асеро и Горный Ветер остались вдвоём. Горный Ветер вздохнул:

-- Сколько ни говори доверительно, а всё равно мы для них что-то вроде полубогов. А я, так получается, вообще полудемон, -- он улыбнулся грустной улыбкой, -- англичанам поверили во многом потому, что в принципе ожидали от меня жестокости. Ну не может у них в голове уместиться, что вот я обычный человек с нормальными человеческими чувствами, и что в свободное время мне нравится отнюдь не людей пытать, а стихи писать или поэтически переводы делать, -- помолчав, он добавил, -- жаль, что из-за этих сволочей об отдыхе придётся забыть надолго, если не навсегда.

-- Скажи, Горный Ветер, а вам разве всегда вот так не доверяли? Я бы ещё понял, если бы он боялся нас обоих. Но ведь это же глупость несусветная -- бояться тебя или Инти больше чем меня.

-- Глупость, -- согласился Горный Ветер, -- я помню, тоже как-то задал этот вопрос своему отцу. Он сказал, что в те времена, когда жестокость врагов у всех на виду, ни у кого не возникает вопроса, зачем нужно с ними бороться, иногда и при помощи не очень гуманных методов. В спокойные времена кажется, что покой сам по себе держится, а мы в лучшем случае лишь задаром пайки свои жрём.

-- Наш предок Манко думал, что более образованные люди должны легче понимать такие вопросы. Видно, ошибся он... Что делать-то будем?

-- А что ещё остаётся делать, кроме как выслать англичан из страны? А это можно будет сделать только со следующим кораблём... когда мой человек вернётся с книжками.

-- А ограничить их свободу внутри страны? -- впрочем, уже задавая этот вопрос, Асеро знал, что получит отрицательный ответ.

-- Об этом тоже думал... увы. В тюрьму их не засадишь, или тут судебный скандал с их метрополией. Впрочем, если ещё как-то отличатся, или будет доказана связь со смертью Рудного Штрека, то придётся засадить. Пойми, Асеро, наша беда, она не столько в англичанах, сколько в том, как наши люди к ним относятся. К испанцам относились настороженно, помня всё, что те вытворяли. Что англичане ничуть не лучше, многие понимать не хотят. Но это ещё не самое страшное. Страшно другое -- то, что проблемы и противоречия накопились. Большие проекты мы не можем взять, потому что образованных людей не хватает. Так что надо расширить образование, и одновременно запустить проекты. Но движущей силой тут могут быть только амаута, а они... слишком многие из них будут саботировать, потому что это подрыв их особого положения. Ведь не хочется же из полубогов в простые ремесленники опускаться. Приятно же быть умнее других -- а если всех сделать умными, как тогда умом выделиться?

-- Да, я и сам понимаю, что нужны изменения, но пока внутри страны англичане, они будут палки в колёса ставить. Поэтому пока они тут -- нельзя. Что касается амаута, есть, конечно, и такие, но знаю, что есть и те, которые от души рады делиться знаниями с другими, но только и они не знают способа, как передать его тем, кто к знанию сам по себе не стремится. Или кто одержим дремучими предрассудками, часть из которых распространена среди образованной публики. Таких свободных от догматов людей как твой отец очень мало...

Асеро не договорил, потому что увидел возвращавшегося Аметиста.

-- Вы меня ещё раз простите, но только я подумал, что с должности меня лучше снять. Чтобы руководить людьми, нужно быть достойным этого. А я этого не достоин, после того как сам себя опозорил своей жалкой трусостью.

-- Твои подчинённые твоего позора не видели, по счастью, -- сказал Горный Ветер, -- впрочем, это вы там у себя решать будете. Но мне было бы лучше, если бы ты остался. Ты, я знаю, в следующий раз в случае проблем к нам сам обратишься, а другие ещё вопрос.