-- Я обещал тебе, Инти, что я тебя с женой навещу -- как видишь, сдержал слово. А то Горный Ветер говорит, что ты тут совсем закис.

-- Да не то чтобы закис. Вот видишь, хожу уже, книжки потихоньку читаю... Кстати, а Луне лекарь позволил путешествия?

-- Разумеется. Даже советовал нам сюда съездить. Отдых на природе -- самое то.

-- Странно, ведь Луна всё-таки в положении...

-- Но ведь и твоя агентка беременной путешествовала от Тумбеса до столицы.

-- Ну там была другая ситуация -- в Тумбесе для неё было слишком опасно оставаться. А ведь с Луной тут дело явно не так... Послушай, Асеро, лучше честно признайся, почему ты решил уехать из столицы? Я ведь всё равно узнаю.

-- Потому что они меня достали. Я-то понимаю, что чего-то серьёзного ждать от торговли с англичанами не приходится, это так, чтобы войны не было. А Киноа грезит крупными совместными проектами. Думает, что если к ним правильный подход найти, то можно добиться толку. И мучили меня бесплодными переговорами. А тут, надеюсь, мучить не будут. Останусь здесь до Райма Инти, если получится.

-- А дальше?

-- Дальше посмотрим. Либо они поумнеют, либо ещё что случится.

-- А не боишься, что пока ты тут прохлаждаешься, под тебя могут подкопаться?

-- Нет, не боюсь. Без меня они долго не обойдутся, даже сюда пришлось взять часть бумаг. Да и потом вызовут, до Райма Инти отдыхать не дадут. Хорошо если месяц выкрою. Ладно, обо всём этом потом поговорим, а пока надо располагаться.

-- А всё-таки я рад что ты приехал. Горный Ветер мне особенно новостей не передаёт. Бережёт.

За чаем Асеро потихоньку рассказывал новости, выбирая те из них, которые были для Инти максимально безопасны. Асеро не врал, но недоговаривать было тяжело. Потому он вскоре перевёл разговор на книгу, которую Инти читал. Тот охотно рассказал:

-- Да вот посоветовал почитать один из моей охраны. Сам прочитал, вот теперь и спрашивает, насколько тут всё правда. Ну и я тоже стал читать, увлёкся... Скажу так -- точно о тех временах никто не знает и едва ли уже узнает, ибо документов не сохранилось. Конечно, автор романа имеет право на вымысел, но мне его лично его вымысел кажется не вполне правдоподобным, так как я сам слишком хорошо изучил белых людей.

-- А о каких временах книжка?

-- О временах конкисты. Тут про то, как в своё время пытались освободить Атауальпу. Так как никто не знает, как всё было точно, тут есть простор для трактовок. Одни историки уверены, что серьёзных попыток освобождения не было, надеялись на выкуп и честное слово, другие, что такая попытка была, и это мне кажется более логичным. Во всяком случае после того, как стало известно о переговорах испанцев с Уаскаром. Но тут автор допустил, что об этих планах стало известно де Сото, и тот якобы, был готов помочь освободить заложника. Конечно, факт, что между ним и Атауальпой возникла если не дружба, то человеческая симпатия, и что де Сото был против расправы над пленником. Но вот чтобы он был готов помочь его освободить... Нет, это мне кажется невероятным. Он мог осуждать своих дружков, мог хотеть, чтобы Атауальпа остался в живых.... Но вот поставить жизнь "индейца" выше, чем жизнь своих белых дружков он не мог. Ждать такого благородства от белых -- наивность. Ну это примерно как мы можем любить своих коней, и недолюбливать каких-то конкретных людей. Но в случае выбора жизнь человека для нас окажется важнее жизни коня. И если нет продовольствия, приходится закалывать коня, чтобы спасти от голода боевых товарищей, хотя бы и до того с ними ссорился... Вот и белые к нам относятся примерно также. Не понимаю, почему эту мысль так трудно усвоить?

-- Возможно, эта мысль просто слишком обидна для нашего самолюбия? -- сказал Асеро, подумав о Бертране. Как бы поступил в схожей ситуации этот юноша? Впрочем, он уже знал как...

-- А чего тут обидного? Ведь из этого не следует, что мы глупее или хуже. Хоть как ты сравнивай -- мы белым людям ни в чём серьёзно не уступаем, а во многом даже и превосходим.

-- К сожалению, многие образованные молодые люди уверены в обратном. Вот я тут беседовал с бывшим монахом -- он удивляется, насколько его соученики низко ставят собственную Родину. Понять бы ещё причину этого...

-- Ну в те времена, когда белый человек приходил сюда с оружием в руках, и бесчестил, например, твою сестру, верить в его моральное превосходство было... гм... несколько затруднительно. А сейчас "белый человек" для многих нечто книжное, а книги у нас переводят лучшие.

При словах "Бесчестил сестру" Асеро слегка вздрогнул. неужели Инти знает? Нет, непохоже, он так... И на его вздрагивание он не обратил никакого внимания.

-- Это верно. Но всё-таки откуда эта уверенность в превосходстве белых берётся? Одного незнания тут явно мало.

-- Мало, согласен. Я думаю, что различие тут в систему образования и воспитания заложены. У них можно чего-то достичь, если заранее уверен, что ты лучше и талантливее других от природы. Без такой уверенности там ничего не добьёшься.

-- Даже с деньгами и связями? -- спросила Луна.

-- Сложно сказать, -- ответил Инти, -- Обычно если есть деньги и связи, то и апломб присутствует. Впрочем, случается, что и из низов при большом везении пробивается удачливый честолюбец. Мы-то свою молодёжь учим иначе, учим быть скромными пока они чего-то действительно не добьются.

-- Зато те, кто чего-то добился, в большинстве своём могут собой гордиться по праву, ? сказал Асеро.

-- Да, -- согласился Инти, -- но то же самое они переносят на европейцев. Мол, если тот много о себе думает, то не на пустом месте, а по праву.

Асеро решил сменить тему:

-- Ладно, хватит об этом, лучше скажи, Инти, как ты оцениваешь сам своё состояние. Сможешь ли к делам вернуться, и если да, то когда?

-- Ну как видишь, по дому хожу, думаю, что можно будет скоро позволить себе и прогулки по окрестностям, не очень большие поначалу. А ещё пока читал книгу, возникла мысль самому написать учебник с кратким изложением опыта. Если хватит силы на такую работу -- значит, можно меня к делам подпускать. Кроме того, у Горного Ветра тут есть ещё и свои соображения...

-- То есть?

-- Он уверен, что травила меня не Алая Лягушка, во всяком случае не одна она. И что в доме до сих пор скрывается затаившаяся змея. Когда он эту змею найдёт и извлечёт, тогда мне можно будет туда безопасно возвращаться.

-- Ну эту "змею" он может искать до бесконечности...

-- Вот именно.

-- А почему он не боится, что "змея" отравит его и Лань?

-- Опасается, конечно. Однако Лань сама по себе сейчас мало кому интересна -- с грудным младенцем на руках ей будет не до политики. Разве что из англичан кто-то на мести помешан. Но этого, как он говорит, вроде не заметно. А сам Горный Ветер... В общем, он врагам скорее живым нужен, знает много...

-- А что такое может знать он, чего не знаешь ты?

-- Ну вообще-то то же самое знаю и я, но меня пытать бесполезно, я старик со слабым сердцем, помру и всё. А вот он молод и здоров...

-- Даже страшно подумать, о чём таком можете знать вы двое и не знаю я, -- сказал Асеро.

-- Да не то чтобы о страшном... Нет, конечно, то, что готовится на секретной кухне, порой имеет не очень приятный запашок, но в данном случае дело не в этом.

-- Вот что, Инти, как ты думаешь, ты сможешь вернуться в столицу к своему празднику?

-- Не знаю. Даже гадать не берусь

-- Если ты не явишься в столицу, тебя могут лишить льяуту по состоянию здоровья.

-- Неприятно, но если я и в самом деле необратимо искалечен...

-- В других бы условиях я не возражал. Но вот Небесный Свод -- он хочет снять с себя льяуту по той же причине. И это значит, что жёлтое льяуту надо кому-то всучить волей-неволей. И вот вопрос кому...

-- А кого советует сам Небесный Свод?

-- Киноа советует. Конечно, я его оставил на делах, посмотрим как он справится. Но мне кажется, тот уже достиг своего потолка. Инти, ты ведь помнишь, почему Горный Поток меня выбрал, а не кого постарше и поопытнее? Потому что понимал -- опыта я ещё наберусь, а вот смелости не наберёшься. Он верил, что я лично смогу не прогнуться под европейцев. И я тоже хочу выбрать себе преемника по этому признаку.