на 15 марта 1915 года

Обстановка на Балтийском морском военном театре в первой половине марта складывалась в целом неблагоприятно для нашего флота. Начало сего года совпало с планами русского верховного командования о переходе в генеральное наступление в Галиции и Восточной Пруссии. Сообразно этому, действия фланговых групп армии при наступлении в прибрежном Балтийском районе должны были получить ответственное значение. От командования флота требовалась поддержка и обеспечение со стороны моря. Однако возможности нашего флота в этом отношении остаются весьма ограниченными, т. к. фланг Северо-Западного фронта выходит к Южной Балтике, где господствуют морские силы противника и не имеется баз нашего флота. Вследствие безусловного превосходства противника, для наших операций в указанном районе предполагаются только периодические действия, разделенные более или менее продолжительными промежутками времени, без решительных столкновений с неприятельским флотом.

В интересах содействия флота наступлению армии одновременно с планировавшейся атакой на город Мемель в штабе флота разработана операция, предусматривавшая координированное с атакой занятие гавани Куришгаф и содействие из нее прибрежным частям нашей наступающей армии. Но до завершения планирования операции флота Мемель был захвачен по сухому пути силами штурмового отряда 19-го армейского корпуса и морского отдельного батальона. В ответ на это 11 марта на помощь местным ландверным частям в Восточной Пруссии подошло подкрепление германских регулярных войск, которые вытеснили русский отряд из Мемеля. Балтийский флот не смог принять участия в неподготовленной операции из-за тяжелой ледовой обстановки в Северной Балтике и Финском заливе. Тем временем верховное немецкое командование передало командовавшему на Балтике принцу Генриху Германскому часть сил флота открытого моря с задачей разрушить Либавский порт и прервать российскую морскую торговлю на северных путях. Известно, что организованный германским флотом обстрел отходящих от Мемеля русских войск не принес значительных результатов, а сильный шторм прервал его действия в Або-Аландском районе.

После завершения боев за Мемель командование германского флота предприняло шаги по наращиванию корабельной группировки в Балтийском море. Наши агентурные источники отмечают прибытие 11 марта в базу Киль отряда в составе 7 линейных кораблей додредноут-ного типа, 4 броненосцев береговой обороны и двух броненосных крейсеров. Переход этой ударной группировки из Вильгельмсхафена на Балтику происходил в обстановке полного радиомолчания. В то же время постами радиоперехвата разведки Балтийского флота обнаружено усиление активности действий германских миноносцев и тральщиков, увеличения числа которых на Балтийском море по отношению к прежним данным не отмечалось.

Постами радиоперехвата установлена деятельность в Северной Балтике миноносцев: Y-99, V-100, S-31; тральщиков: Т-46, Т-52, Т-58 и подводных лодок: U-31, U-39.

С установлением английским флотом блокады Германии на Северном море и перенесением центра тяжести немецкой внешней торговли на Балтийское море значение балтийских коммуникаций для Германии значительно возросло. По ним противник ежегодно вывозит из Швеции до 5 млн тонн железной руды, этот объем более чем наполовину покрывает потребности германской военной промышленности в этом важнейшем виде стратегического сырья. Из Германии в Швецию примерно в таком же количестве вывозился каменный уголь. С возможным выходом германской армии на побережье Рижского залива существенное значение для Германии приобретут воинские перевозки, связанные со снабжением их сухопутных войск в Прибалтике.

Для перевозки стратегического сырья и войсковых группировок на Балтийском море Германия сейчас использует две основные коммуникационные линии. Первая коммуникация, по которой перевозится железная руда и уголь, идет из германских портов Любек, Росток и Свине-мюнде вдоль шведского побережья до портов Стокгольм, Евле и Лулео. Вторая идет вдоль южного и восточного побережья Балтийского моря и соединяет Киль с портами в Восточной части Балтийского моря. Через них противник осуществляет снабжение своих войск, рвущихся к побережью Рижского залива.

Начальник разведывательного отделения

Балтийского флота

полковник Генерального Штаба Стрельцов

В текучке будней Илья Иванович не заметил, как пролетел первый весенний месяц: у него не было свободного дня, чтобы можно было бы отвлечься от дел службы. Шла война, и он, как мечтал, попал наконец в действующую армию, точнее на действующий флот. Его место по боевому расписанию было здесь – за рабочим столом. Полковник неделю за неделей сидел зачтением сотен донесений, шифровок, писем, справок, рапортов. Флотская манера произносить «рапорт» с ударением на втором слоге с непривычки резала ухо. После чтения брался за чернила и ручку, сам писал документы, рисовал схемы, вглядывался в присланные фотокарточки.

Бумаги, бумаги, бумаги, горы бумаг, Монблан и Альпы, повторял он мысленно.

Служба офицера военной разведки день за днем складывается именно из скрупулезной работы с документами. Глубоко ошибаются малосведущие люди, которые полагают, что разведка – это бесконечные тайные операции, поиск тайников, погони, стрельба и прочие шпионские приключения. Отнюдь! Взять хотя бы встречу с агентом. Офицер-руководитель, прежде чем на нее отправиться, перебирает десятки возможных мест, где контакт с источником информации будет безопасен. По картам городов надо искать удобные подходы к месту встречи и пути ухода с нее. Мысленно колесить по выбранной карте, отмечая красными кружками опасные районы, где легко наткнуться на вражеских контрразведчиков, полицейских и их осведомителей, а то и на любопытствующих горожан.

Хорошо, когда место подобрано заранее. Это облегчает дело. Но подготовка к встрече продолжается, ведь ценный источник информации может располагать крайне малым временем для беседы. Руководителю в таком случае надо успеть в короткий срок подробно опросить своего vis-a-vis о выполненных поручениях, а затем доходчиво поставить ему другие задачи и дать инструкции, которые определят способы их решения. Для плодотворного общения с агентом офицеру следует в мельчайших подробностях знать обстановку в стране, где работает источник, его возможности по добыванию разведывательных сведений. И уж конечно, досконально знать объект, по которому будет вестись разведка.

Для Стрельцова таким объектом стал флот кайзера и те сухопутные войска, которые наступали на позиции русской армии с приморского направления. Он собрал целую коллекцию фотокарточек боевых кораблей противника, постоянно рассматривал одну за другой и учил наизусть боевые возможности, места базирования кораблей, фамилии командиров. Через некоторое время он сам мог объяснить, чем различаются между собой линкоры «Эльзас» и «Брауншвейг», какой экипаж у линкора «Нассау» и кто им командует. Начал свободно разбираться в видах артиллерийского и минного вооружения крейсеров и эсминцев, представлял возможности подводных лодок. Что же касается частей германской армии, то полковник имел о них полное представление еще с того времени, когда служил в Генеральном Штабе, поэтому в Ревеле только следил за переменами в их дислокации.

Огромную помощь в изучении армии и флота противника оказывали данные радиоразведки, поступавшие с пеленгаторных постов. В марте Илья Иванович осуществил свое намерение выбраться на острова Эзель и Даго, где ознакомился с деятельностью островных постов.

Старший лейтенант Ренгартен – молодец, причем молодец во всех делах, за которые брался. Стрельцов в первый день службы в Ревеле поставил заместителю задачу: подготовить командировку на острова, где ему, офицеру агентурной разведки, удастся досконально узнать особенности службы радиоразведчиков. Буквально через день Ренгартен доложил, что можно отправляться в командировку, потому что на постах ждут прибытия начальника разведывательного отделения и пребывают в готовности раскрыть все тонкости успешной работы. Теперь уж Стрельцову понадобилось готовить самому себе время на отъезд из штаба флота, где он постоянно требовался командованию.