— Ты — милашка, Поттер, — улыбнувшись, пропела Белла, отступая от парня на шаг. Девушка сделала очередной глоток из бутылки, разочарованно вздохнув, — Какая жалость, она так быстро закончилась.
Попытка поставить бутылку на стол успехом не увенчалась, бутылка со звоном упала на пол. — Упс, упала, вот неожиданность, бывает же, промахнулась. Ладно, удачи вам, — махнув рукой на бутылку, Белла исполнила нечто, смутно напоминающее реверанс и летящей походкой выпорхнула за портрет.
В гостиной стояла гробовая тишина. Первым дар речи обрёл Рон.
— Обалдеть, что это было? , — почёсывая голову и озадаченно глядя на Гарри, спросил он.
— Неужели не понятно?! , — Гермиона, покрываясь красными пятнами от волнения, подошла к Гарри и дёрнула его за рукав., — Ты в порядке, Гарри?
— Да, вроде того, я, пожалуй, пойду к себе наверх, — парень снял очки и протёр их краем мантии, словно фантом, он всё ещё ощущал горячее тепло губ Джонс, очаровательный запах корицы, исходящий от её волос. Голова разболелась, ему казалось, что камин в гостиной сжёг весь воздух и отчаянно хотелось остаться одному. Парень поднялся в спальню, слыша, как за спиной начинается оживлённый гам, обсуждений теперь будет не на один вечер. Как же, образцовая ученица, мисс Хогвартс, прогуляла занятия, напилась, так ещё и поцеловала его при всех. Оставшись в одиночестве, Гарри достал Карту Мародёров, так любезно подаренную Фредом и Джорджем. По пустому коридору, ведущему в кабинет защиты двигалась табличка с надписью Белла Джонс, вот она поравнялась с дверью кабинета и….исчезла?!
Должно быть, Реддл наложил на кабинет чары помех, скрывающие его обитателей с карты и прочих обнаруживающих артефактов. Что будет дальше, Гарри думать уж точно не хотелось.
========== Глава 8 “Штрафной” ==========
Она шла по коридору, уверенно, со стороны никто ничего бы не заподозрил, но факт оставался фактом. Белла Джонс была до чёртиков пьяна. Она долго думала, что сделать с волнением, уговаривала себя весь день, но ничего не помогало. Позже, напиваясь, сидя на кровати с пологом, она корила себя за то, что делает. Но не теперь, теперь ей было всё равно. Она знала, что ничего не вспомнит, что бы ни произошло сегодня вечером, даже если ей причинят боль, она не вспомнит, проснётся в больничном крыле, мадам Помфри поможет ей, что бы ни случилось, в это она свято верила.
Вот и дверь кабинета, девушка постучала, но ответа не последовало, на проверку дверь оказалось открыта.
В кабинете стоял полумрак, только в дальнем конце, над столом, парили свечи, приятно пахло сандалом. Атмосфера, мягко сказать, расслабляющая, за учительским столом Белла увидела хозяина кабинета. Реддл сидел в кресле с книгой в руке, по правую руку от него из старого граммофона раздавались звуки мягкого женского голоса, подобную музыку Белла как-то слышала в Лондонском пин-ап кафе, кто бы мог подумать, что гроза магического мира может слушать медлячки пятидесятых. Несколько минут она просто стояла, не решаясь пройти дальше, сейчас алкогольное опьянение предавало девушку, заставляя думать, что ей нравится находиться в этом кабинете, в подобной атмосфере, что примечательно, Реддл теперь ей казался привлекательнее обычного. Белла настолько погрузилась в размышления, что не заметила, как взмах палочки прервал музыку и та затихла.
— Вы опоздали, мисс Джонс, — вопреки ожиданиям, голос Реддла прозвучал мягко, без тени раздражительности, совсем не то, что было на уроке.
— Да… — Белла, словно выдернутая из сна, огляделась, остановив взгляд на мнимом профессоре, брови которого поползли вверх от удивления.
— Да? Мне казалось, это несколько не вежливо, опаздывать, да ещё и на штрафные часы, поправьте меня, если я не прав.
Белла сделала несколько шагов вперёд, выйдя из полумрака, она остановилась, наблюдая за магом.
— Убивать грязнокровок тоже не очень-то вежливо, поправьте меня, если я не права.
Воистину, нет предела наглости. Эта девочка, стоя перед ним, умудрялась говорить такое, что ему не осмеливались говорить даже самые доверенные Пожиратели смерти. Даже Беллатриса никогда не поднимала эту тему, не решаясь упрекнуть хозяина ни в чём. Эта девочка, сколько ей, пятнадцать, шестнадцать лет? Ему хотелось убить её прямо сейчас за подобное нахальство, за то, что она опоздала, за всё, она виновата. Но, он не мог этого себе позволить. Белла Джонс — ценный кадр в его армии, ценный экспонат оружия массового поражения.
Белла наблюдала за изменениями в лице профессора, вот удивление сменилось яростью, на мгновение ей показалось, что всё закончится прямо сейчас, но нет, красные отблески в глазах исчезли. Повезло. Белла не очень понимала, что делает, знала только, что ненавидит человека, сидящего перед ней. Девушка извлекла волшебную палочку из-за пояса, такой лёгкой она ещё ей не казалась, или это всё из-за виски? Не важно, взмах, и подставка для чайника превратилась в металлический бокал. «Агуаменти» и новосотворённый бокал наполнился водой.
— Мама всегда говорила, если язык присох и ты ничего не можешь сказать — выпей воды, это поможет, — усаживаясь на край стола, пропела Белла, пододвигая бокал профессору.
Три вещи в мире Том Реддл не выносил, то, когда к нему кто-либо приближался без его желания, неуважение и, наконец, если кто-то не дай бог, причинял вред его вещам. Чёртова драконорождённая попала во все три разом. Последней каплей для Реддла стало то, что пытаясь усесться на стол, что уже было невыносимо само по себе, девушка уронила чернильницу, которая со звоном упала на пол и разбилась. Резким рывком он поднялся с кресла, ухватил девушку за горло и прижал к стене, сжимая тонкие пальцы на её шее.
Белла не успев понять, что происходит, осознала себя уже прижатой к стене с ледяными пальцами на горле, как ей показалось, она больно ударилась ногой о край стола, теперь, скорее всего, в месте удара расползался синяк, по крайней мере, она чувствовала боль, пусть хоть и не так резко, как должна была бы чувствовать, будь она трезвой. Реддл был совсем близко к ней, казалось, побледнел ещё больше чем обычно, в глазах красные всполохи, он наклонился к ней, так близко, что девушка ощутила на щеке тёплое дыхание, она закрыла глаза, в голове мысли путались, ей было сложно сконцентрироваться.
— Ты жить хочешь, Белла Джонс? , — прошипел профессор ей на ухо.
«Скажи да», — пронеслось у девушки в голове, но, виски всё ещё властвовал над ней больше, чем здравый смысл. Она открыла глаза, встретившись взглядом с Реддлом, казалось, обезумевшим от ярости. И тут случилось то, чего даже сама Белла не ожидала. Она вдохнула воздуха, настолько, насколько позволяли тонкие пальцы, сжимающие её горло. Вдохнула и рассмеялась, звонким, безудержным смехом, задыхаясь, она сквозь смех произнесла:
— А говорят, что отработки — невероятно скучны, но…., — дальше говорить уже не было сил, она задыхалась, но никак не могла остановить смех, от этого ей становилось ещё смешнее, в конце концов, из глаз покатились слёзы. Девушка ощутила, что за горло её уже никто не держит и медленно сползла по стене на пол, продолжая смеяться, закрывая лицо руками.
Если бы в кабинете не так сильно пахло сандаловыми благовониями, можно было бы учуять стойкий запах алкоголя, исходящего от студентки, даже не приближаясь к ней. Как он мог упустить это, но, с другой стороны, как он мог поверить в это. Лучшая студента курса напьётся до беспамятства. Том Реддл наблюдал за разгорающейся истерикой, отойдя на шаг назад. Сейчас он оказался в одном из тех немногих моментов, когда он совершенно не понимал, что делать дальше, общением с женщинами он пренебрегал, а потому, совершенно не мог придумать, как прекратить это. «Выруби её заклятием, просто выруби её», — навязчивая мысль крутилась в его голове, но маг отметал её раз за разом.
Тем временем Белла, будучи не в состоянии контролировать себя, уже не понимала сама, она плачет, или смеётся. Девушке показалось, что все эмоции лета, переживания, разочарования, страх, так тщательно скрываемые, разом вырвались наружу. В какой-то миг ей показалось, что она вновь переживает гибель отца, издевательства сожителей матери, все потери и поражения жизни, теперь она уже плакала, отчаянно, так обычно плачут маленькие дети.
