Услышь Пальцем влезаю в больную рану: «Какого чёрта, хватит, больно!» Задумаюсь, а всё-таки странно: «Довольно, всё-таки жжёт, довольно!» Успокоение не приходит, Просыпаюсь не шатко, не валко, безбашенно, И будто ночами зверь злобный бродит И рычит, а мне тягомотно, не страшно, Хотя и не хочется просыпаться, Лень беспробудная днями метит, Устал я с этой жизнью бодаться, Подправлять в себе то другое, то третье. Да и выяснять, чего же заложник, Совсем запутавшись: нищий – богатый, То, вроде, поэт, то, вроде, художник, А то и стяжатель, ешьте, нате. Сам себе строю всякие «куры», Философствую мелко, рассуждаю рьяно, Возражаю кому-то, а то ещё, сдуру, Всё думаю, как свернуть её, жизнь окаянную. Богу утром молиться мало, не клонит, Что-то не особенно помогает, В церковь ходить, отбивать поклоны, Читать Евангелие, да кто ж его знает? Что уготовано нам во спасенье? От себя ведь, известно не открестишься, Господи, дай доброты и терпенья, Свеча в молитве вечерней светится. 2016 Хвала ступе Что-то не пишется сегодня про веточки-цветочки, Хочется землю по-собачьи разрыть, Нервы на пределе, дошёл до точки, И молчать трудно, и говорить. Целый взрыв накопился, в душе клокочет, Крышка паром стучит, сорваться готова, И дни баламутит, и пакостит ночи, А вопросы всё те же и снова, и снова: Как же семьдесят лет прошумел-прогулялся, То ль жар-птица манила, то ль мираж во снах, То ли сдуру впотьмах за славой гнался, Чтобы сейчас не на лаврах быть, на бобах. Дом вокруг, обернись, пенит полной чашей, А от пены свербит неизбывной тоской, Что ни день, то ошибка, и в жизни нашей Все мелькает впотьмах быстрой чередой. А утрами слёзы, что же, поверьте, Видно, нервы зажало в сплошной кулак, Вот прислал бы мне кто-то блоху в конверте, Чтобы враз укусила, не шлёт, дурак. Утром в церковь не тянет, шепчу молитвы, То двенадцать, а то тридцать с лишним все, А в горле свербит, будто острой бритвой, И желанья – не те, и спасенья не те. Ну, а где оно, главное – боль притупит, Вот отрада б была, вот бы благодать, Истолочь её в гулкой медяной ступе, До спокойствия зелья вкруг подмешать. Отворите калитку, и по апрелю Выйду, небом вздохнув, облака согнав, Не с ума же сошёл я, ведь, в самом деле, Коль в дороге давно, эту жизнь приняв. 2016 Вспоминая наше плавание Я к тебе обращаюсь: внезапно весна затопила Холодов приморозки и теплом их приветить смогла, Тихо землю согрела, оставив на Божию милость Перекрестья дорог, на которых ещё не была. Мы нежданно проплыли по тропикам влажным и жарким, Сингапур и Тайланд, по затонам вьетнамским в Шанхай, Грезил свежий апрель расцветающим жарким подарком, Распускался пирующий утрами яркий миндаль. И забывши себя, все года и препонов заслоны, В возраженьях замолкли мы, спорить совсем перестав, Вдаль стремится корабль, плечи наши и головы клонит, Как по юности ранней склоняло друг к другу не раз. И под ветром чужим с свежей влагой и посвистом птичьим, Где плескалась волна в равнодушную дерзкую даль, Доверяли слова мы друг другу без всяких приличий, Что развеять могли наших ссор и тоску, и печаль. Нет целебнее вздохов и утренних прикосновений, Слов чуть слышных, проснувшись в тиши, свет лишь брезжит в окно, Это мир просыпается, словно в день первый творенья, Это сердце усталое ждало, так ждало давно. 2016 На девятое мая Я родился, когда забывались страданья войны, Инвалиды в декабрьские зимние прятались щели, И не думал никто, неужели и в самом мы деле От опасной той жизни земной навсегда спасены? С сорок первого до сорок пятого плавился ад, Похоронками птицы летели, сломавшие крылья, Кто же выживет, было неведомо, стонами выли, Но надеялись, может быть кто-то вернётся назад. И под танками грозно саднила, стонала земля, И проложен был скорбной пехотой весь трудный маршрут, Шли обозами мёртвых тела, кои в вечность везут, И печально склонялись главой в небесах тополя. Будьте прокляты те навсегда, кто в безумье своём, В блудный час над Россией занёс шестипалую руку, Отгремели, застыли за семьдесят лет все победные звуки, Ну а тех, кто ушёл безымянно, пусть степь отпоёт. Величают вас марши и золотом блещет парад, И георгиевских лент перекрестья сплетаются в волны, В поминальные списки ушедших заглянем невольно, Будет орденских планок над вами шуметь листопад. 2016 |
