Москва встретила Лену не очень дружелюбно. В этом городе каждый боролся за место под солнцем и выживал в одиночку. Она перебивалась случайными заработками: работала официанткой в Макдоналдсе, программистом, менеджером по рекламе, пыталась попробовать себя в модельном бизнесе, но не слишком удачно. Все свое свободное время Лена проводила в ночных клубах и разных модных заведениях, где можно встретить иностранца.
С Николосом она познакомилась на вечеринке в ночном клубе. Затем последовало свидание. Николас работал корреспондентом французской газеты Ле’Монд. Знакомым он хвастался, что является потомком старинного дворянского рода и даже имеет собственный замок. Они встречались четыре месяца, прежде чем Николас пригасил ее в Париж. Еще месяц ушел на оформление визы. Крошечная квартирка Николаса, расположенная в 10-м округе недалеко от Северного вокзала, не произвела на нее сильного впечатления. По соседству жили преимущественно переселенцы из Алжира и других стран Востока. Вечный шум, теснота и грязь оставляли не самое лучшее впечатление. Родовой же замок Николаса, который он взахлеб описывал Лене в Москве, представлял собой живописные руины, поросшие бурьяном. Зато прогулки по центру Парижа привели ее в полный восторг. Сбылась мечта о загранице. Она жадно впитывала вольный дух и атмосферу города, эмоции переполняли ее через край. Париж представлялся ей городом-музеем: Елисейские поля, Эйфелева башня, Лувр, Триумфальная арка. Особенно ей нравились прогулки по Монмартру. В тот период времени она была счастливой идиоткой, не замечала неприятных мелочей. В одну из таких прогулок у базилики Сакре-Кёр романтичный француз сделал ей предложение. Лена сказала, что подумает.
Свадьбу отпраздновали на Бора-Бора. На этом настаивал Николас. Он в ярких красках описал церемонию полинезийской свадьбы в маленькой деревушке на берегу океанской лагуны.
Жизнь с Николасом оказалась совсем не такой, какой она ее себе воображала. Возможно, сказывалась разница в менталитете. Николас оказался отчаянным транжирой: за один вечер в казино он мог потратить весь свой гонорар за статьи. Ей же перепадали сущие копейки. Лена как-то заикнулась, что неплохо бы ей устроиться на работу, но Николас с апломбом заявил, что его жена должна хранить семейный очаг и растить детей. К слову сказать, Николас неоднократно намекал, что неплохо бы ей забеременеть. Лена возражала, что сейчас не время, нужно прочно встать на ноги, еще успеется. Вдобавок ко всему ее супруг оказался еще и ловеласом, не пропускавшим не одной юбки. Лена догадывалась о его связях на стороне, но помалкивала, надеясь, что все как-нибудь само образуется. Чаша терпения переполнилась когда однажды, вернувшись домой в неурочное время, Лена застукала его с любовницей. Как известно русские женщины в браке покладисты и терпеливы, но в гневе дадут фору даже темпераментным итальянкам. В гневе Лена была страшна. Она решительно сорвала простынку, которой прелюбодеи прикрывали свои библейские места, и вышвырнула любовницу из квартиры, причем та была в костюме Евы, то есть совершенно голая. Ее одежду Лена выкинула в окно. Выяснение семейных отношений закончилось разводом. Тогда и выяснилось, что традиционный брак по полинезийским обычаям во Франции не считается заключенным и при разводе ей не причитается ни копейки. Договор о сожительстве, который молодожены заключили сразу после прибытия на родину Николаса, всего лишь фиксировал факт совместного проживания пары, но не давал Лене никаких преимуществ.
– Я оплачу тебе билет до Москвы, – в порыве щедрости предложил Николас.
Лена была просто в бешенстве, – да пошел ты…!
Так она оказалась в чужой стране, в чужом городе практически без денег. Слава богу, что за год семейной жизни Лена вполне сносно овладела французским. Опять пришлось перебиваться черновой работой: ее университетский диплом во Франции был просто кусочком картона с водяными знаками. Лене еще повезло: она нашла работу официантки в кафе. Париж – достаточно дорогой город, ее зарплаты с трудом хватало на то, чтобы снять комнату на окраине и купить самой дешевой еды. Этот период стал для нее самым трудным; возвращаться домой казалось для Лены унизительным, но и нищенское прозябание в городе своей мечты было невыносимо. Она перестала следить за собой, начала выпивать, сначала немного – просто для того, чтобы скоротать вечер и забыться, а потом – практически каждый день. Если бы кто-нибудь из старых знакомых увидел бы ее, то вряд ли узнал бы в неряшливо одетой девушке с грязными волосами и потухшим взглядом прежнюю Лену. От окончательного морального падения ее спасло, как ни странно, детское увлечение программированием. Четырнадцатилетней Лене родители подарили на день рождения персональный компьютер – старенький IBM 286. Она вполне сносно научилась составлять программы на Бейсике и Паскале, с удовольствием читала компьютерные журналы. Знания, полученные в детстве, потом очень пригодились в университете. Сейчас, вспомнив детское увлечение, Лена все свободное время стала проводить за компьютером. Интернет стал для нее отдушиной, окном в другой мир. Однажды в Интернете ей попалось интервью с девушкой-хакером, в котором та делилась своими впечатлениями о жизни. Прелестница доверительно сообщала, что в момент взлома испытывает ощущения сродни оргазму, даже сильнее. Лена, у которой полгода не было мужчины, решила попробовать: изучала специальную литературу, часами пропадала на хакерских сайтах. Первый свой взлом она запомнила на всю жизнь – это была известная хостинговая компания. Естественно, сразу же последовал дефейс[11]. Лена была на седьмом небе от счастья. Ее баннер с антиглобалистскими лозунгами, подобно черному пиратскому флагу на захваченном корабле, гордо реял на сайте целых пятнадцать минут, пока совершенно ошалевший от кофе, сигарет и ночного бдения системный администратор не заметил подмену. На этапе скрипт-кидди[12] она оставалась недолго. Составлять собственные программы для взлома оказалось гораздо интереснее, чем пользоваться чужими. В сети она познакомилась с компанией французских хакеров. В отличие от своих российских коллег, которых интересуют в основном материальные блага, западные хакеры в большинстве своем были идеалистами, как правило, левого толка. Они свято верили в необходимость глобального переустройства мира.
«Эх, вас бы ребята на полгодика в Россию, на перевоспитание, – частенько думала Лена, – сразу бы дурь из головы вышла».
Впрочем, отношение к хакерам в Западном обществе было более либеральным. Хакерство являлось для них своеобразной ступенькой в карьере. Не редки случаи, когда «продвинутый» хакер получал престижное место в крупной IT- компании. Это считалось в порядке вещей. В России же, вершиной его карьеры являлась в абсолютном большинстве случаев тюрьма. Ходили, правда, слухи, что в Центре информационной безопасности ФСБ, в качестве консультантов работали бывшие хакеры, но, скорее всего – это просто слухи.
Однако переломным моментом для нее стала встреча с Патриком. Он читал лекции в Académie de Paris – наследнице легендарной Сорбонны. Однажды ее знакомый, буквально боготворивший Патрика, притащил Лену на одну из таких лекций. Сначала, Патрик не произвел на нее впечатления. Она ожидала увидеть седого благообразного профессора, облаченного в мантию. Вместо этого перед ней предстал худой очень подвижный человек лет пятидесяти, одетый в джинсы и свитер. А вот тема лекции Лену чрезвычайно заинтересовала, хотя речь шла вроде бы о вещах, далеких от вопросов безопасности информационных сетей.
– Современное общество испытывает дефицит идей, – вещал Патрик с кафедры. – Все наше мнимое благополучие базируется на достижениях прошлого века. После краха коммунизма стала популярна идея о конце истории. Якобы самое справедливое общество уже построено. Россия и Китай погружены в свое прошлое. Но разве не то же самое начинает происходить и у нас, в Европе?
По окончанию лекции он предложил задать интересующие вопросы.
