-Эта вещь не из твоего мира, вернее, не из твоих миров, – мягко произнес Чешир, с легкостью одолевая полузатопленную тропку. Стейн двинулся за ним, стараясь ступать туда, куда ступал татуированный кошак. Алиса ушла вперед, виднелась только её ультрамариновая юбка, взлетавшая яркой птицей при каждом прыжке.
Стейн возвращал в памяти слова старика о Мэри. Так значит, то действительно была она! Каким-то образом вернувшаяся в другом теле, живая. Его Мэри… но попытавшись вернуть в памяти личико Ирландского Пламени, он вернул другое, нежное, с мягкими ласковыми губами и темными глазами. Алиса Кингсли, его любовь и его проклятие… …Алиса никогда не спрашивала его ни о чем, что было до брака. Она долго привыкала, «принюхивалась» к нему прежде, чем все же дала согласие на этот брак. Решающим доводом оказалась смерть бедного старого отца Лионесса, дедушки маленькой Сэлли. Чтобы не отдать девочку в приемную семью или в работный дом, следовало предоставить ей полноценную семью.
-Я знаю, у тебя свои резоны для этого брака, – Алиса нервно ходила из угла в угол. –И для тебя не секрет, что я вовсе не чинная и благонравная дама из общества. Здесь, в этом мире поверить в шесть невероятностей до завтрака труднее, чем в твоем мире победить Бармаглота.
Ты всё ещё боишься меня? тихо спросил он, покачивая в руках засыпающую Сэлли Лионесс. Малышка посасывала пальчик, уткнувшись лбом в его грудь. С некоторых пор она засыпала только у него на руках. Стейна же всякий раз охватывала пронзительная нежность при взгляде на белоснежный лобик, на густые темные реснички и алые губки бантиком. Он представить себе не мог, что так сильно привяжется к этому ребенку. И он скорее умер бы, чем отдал её в работный дом, да куда угодно.
-Нет… и да, – Алиса села, сложив руки на коленях, – Стейн, я не знаю, смогу ли быть тебе хорошей женой. Ты нравишься мне, ты дважды спасал мне жизнь. Но не думаю, что я смогу стать когда-нибудь порядочной и благонравной жёнушкой. Скорее уж кем-то вроде твоей бывшей госпожи, если не повезет.
-Ну, Ирацибета по-своему была неплохим человеком, – Стейн с улыбкой опустил уснувшую Сэлли на дно колыбельки и задвинул полог. Пламя из камина освещало резкие, словно вырубленные из мрамора черты его лица.
-Ирацибета… и та девушка… Мэри, – Алиса опустила голову. –Уверена, после них я покажусь тебе скучной.
-Могу поспорить, что именно скучно мне с тобой никогда не будет, – усмехнулся Стейн, протягивая длинную руку и поднимая девушку со стула. Алиса улыбнулась как-то беспомощно. А потом уткнулась в его грудь лицом, не делая попыток оттолкнуть.
Стейн, как я могу доверять тебе? прошептала она, наконец подняв голову. –Ты однажды уже предал меня, отдав на откуп Ирацибете мою жизнь. Как я могу довериться тебе?
Он смотрел в её нежное прекрасное лицо. В темные глаза, полные отчаянной, недоверчивой надежды.
-Это было до того, как я узнал, что есть вещи страшнее смерти, – он пожал плечами, стараясь говорить ровно. – Алиса, если ты выйдешь за меня, то я сделаю всё, чтобы ты и малышка Сэл были счастливы.
Он наклонился, сдув локон с её лба, коснулся губами. Затем выпустил, нехотя раздав кольцо рук. Но к его удивлению и радости она не сделала попытки отойти. А спустя миг две тонкие сильные руки обвились вокруг его шеи и мягкие губы прильнули к его губам. ..
…Время растянулось. Он помнил каждое мгновение этого сумасшедшего поцелуя, становившегося все более жадным и голодным, каждое касание язычка, каждое движение этих нереально сладких губ. Он поднял её и отнес в спальню, где обычно спал в одиночестве. Раздевать её было наслаждением, настолько пронзительным и острым, что он едва не кончил, когда расстегнутое платье сползло с белоснежных плеч, оставив Алису в одном тонком батистовом исподнем. Он едва сумел перевести дыхание при виде гибкого нежного тела, пленяющего своими изгибами, при виде крошечных бугорков сосков, вздымающих тончайшую ткань. Он принялся целовать её сквозь батист, поглаживая, исследуя, вслушиваясь в её дыхание и звуки, словно опытный настройщик, ласкающий свой инструмент. Алиса вздрагивала от его прикосновений, в какой-то миг её маленькая ладошка опустилась на его макушку. Он уткнулся лицом в её животик, вдыхая сладкий аромат её тела. Его ладони заскользили вниз, обняв её ягодицы. Он поддел на ней исподнюю рубаху и потянул завязки её панталон, осторожно, ласкающим движением спустив их вниз. Поднял голову, встретившись с затуманенным взглядом.
-Не бойся, – прошептал он, снова утыкаясь лицом в пушистую поросль между стройных бедер.
Последней на пол полетела сорочка. Ошеломленный, он стоял, глядя на это совершенство, словно изваянное из белого мрамора. Но когда потянулся к собственной сорочке, Алиса шагнула к нему и с улыбкой взялась за пуговицу.
Я тоже хочу… она погладила его по груди, ненароком задев сосок сквозь плотную крахмаленную ткань, от чего он едва слышно вздохнул, сквозь стиснутые зубы. От неё не укрылась его реакция.
Тебе приятно, когда делают вот так? лукаво спросила она, снова скользнув пальчиками, теперь уже в отворот рубашки. Он хрипло выдохнул и прикусил губу.
-И так…и кое-как ещё, – он улыбнулся в ответ, находя в себе силы не умереть на месте от охвативших его эмоций. – Вот тут…
Она помогла ему стянуть рубашку и с восхищением принялась рассматривать его тело, трогая его пальчиками, а кое-где и губками. Он стоял смирно, молясь лишь, чтобы не схватить её, не сорваться, не напугать, изо всех сил борясь с самим собой. И он победил! И в ту, самую первую ночь, и в последующие…
Ты что, спишь на ходу что ли?
крепкие пальчики стиснули его запястье, помогая выбраться из трясины. Стейн с трудом вынырнул из омута воспоминаний. Они находились в некоем хитросплетении из двух больших зданий, согнувшихся навстречу друг другу, и могучего вида арки над ними.
-Думаю, нам следует поторопиться, скоро солнце зайдет, – Чешир помог Алисе втащить Илосовича на узкую железную полосу, видимо, исполняющую роль тропы. –Грюмы повылазят. Так что пошевеливаемся.
Они двигались почти бегом, хотя у бедняги Стейна немилосердно кружилась голова. Высота приводила его в состояние, близкое к истерике, и он сам не мог понять, как ещё не сорвался, вопя от ужаса. Наверное, все же маленькая фигурка Алисы, храбро бежавшая впереди, не давала ему свихнуться от страха. Чешир подстраховывал сзади, пару раз поддержав буквально перед самым падением.
Да что такое с тобой, Илосович Стейн? удивленно спросил кошак, когда они очутились на каменных плитах, куда бедный Илосович почти рухнул. Алиса подошла, присев рядом, с сочувствием глядя на Стейна.
-Всё в порядке, там дальше уже сплошная дорога до Башни. Осталось перебраться через Топкую Яму.
Стейн кое-как поднялся на ноги. Да так и застыл, глядя на громадное, темное, медленно, будто нехотя поднимающееся из глубины зловонного котлована по другую сторону каменной платформы. Алиса перехватила его взгляд и обернулась. Коротко взрыкнула сквозь зубы.
-Чешир, веди Илосовича внутрь, в дом. Там будет всякая мелочь, но там думаю, вы справитесь. Я попробую перебеседовать со старым другом Грюмандином.
Стейн не успел даже сказать, что никуда не пойдет. Котяра уже тащил его к пустоглазому остову, некогда бывшему многоэтажным домом. Алиса вытащила из-за пояса тесак и пошла к котловану.
====== Часть 21 ======
Когда Илосович Стейн был подростком, то частенько любил убегать в горы, к древним развалинам замка, что некогда принадлежал семейству Аркейнов, заклятых врагов его семьи. Развалины не пустовали. Здесь он познакомился с Велфом, последним отпрыском древнего рода Аркейн, а так же его сводной сестрой Балис. Они играли вместе, придумывали кучу приключений в руинах и в лесах, прилежащих к территориям Аркейнов. Однажды Илосович привел свою младшую сестренку Ашассарет, и игры стали ещё веселее. Увы, малышка Аш не смогла сохранить тайну, сболтнув об их приключениях и новых друзьях своей родной матери, мачехе старшего братишки. Леди Шелис, второй супруге герцога Квиринуса, ненавидевшей пасынка, ситуация была на руку, дабы избавиться от наследника. Настропалив мужа против мальчика, она настояла на его изгнании из замка и отправке в военное училище. Но страшнее всего для маленького Ило оказалась разлука с друзьями и с любимой младшей сестренкой, с которой они были привязаны друг к другу. Он умолял отца передумать, но лишь ещё больше взбесил его.
