-Пойдем с нами, — сказала Лили, утирая слезы с моих щек ладошкой. –Ведь ты— наш сюзерен, а мы— твои подданные! Будь нашим господином, живи с нами!
-Прости, — я покачал головой, стряхивая с ресниц соленые капли— я не могу…там, в Башне Живого Сердца меня ждёт один человек…ему я нужнее, чем вам. Замок Стейн теперь твой, Лили. Твой и Мича…я ведь знаю, вы хотели пожениться…пусть это будет мой свадебный подарок вам. Это ничто в сравнении с тем, что вы дали мне!
Они обняли меня, надолго замерев так, а я понимал, что люблю их обоих. И всех тех, кто был вокруг. Эта любовь была во мне, возрожденная из крошечной искорки в самой глубине сердца. Она была всегда…только я не замечал её.
…Башня была уже так близко, что я мог видеть отроги черных боковых башенок-бойниц. Я остановился ненадолго, отерев пот со лба. Черт бы подрал эти доспехи, тяжело в них всё-таки!
====== Лицом к лицу с прошлым ======
Темные коридоры встретили холодом, тревогой и одиночеством. Им всё тут было пропитано, каждый камешек в кладке стен, каждая капля влаги, сочившейся с полотка. Одиночество было повсюду, и оно было страшным. Как если бы ты остался совершенно один во всей вселенной и знал, что впереди у тебя— Вечность бессмертия в одиночестве. Я шел по коридору, всматриваясь в сумрак, рассеченный лишь редкими тусклыми гнилушками, воткнутыми в кладку стен. Впрочем, я мог бы обойтись и без этого света, так уж я устроен. Дверь появилась внезапно, словно ниоткуда. Я просто оказался перед ней, хотя ещё несколько секунд назад впереди была только тьма. По моему телу пробежали мурашки. Достаточно один раз побывать в этом месте, чтобы знать— двери здесь часто ведут в лучшем случае в Никуда, в худшем же— в твой самый страшный кошмар. И лишь изредка— туда, куда тебе действительно нужно попасть. Открывая дверь, я старался думать об Алисе. Представить Её, такую, какой запомнил. Это было нетрудно, я хранил её облик в памяти. Я помнил каждую черточку её лица, её глаза и губы, её прекрасные волосы. Дверь подалась легко. Я вошел, держа перед внутренним взором её лицо и фигуру. Потом открыл глаза. Она сидела в углу, сжавшись в комок. Длинные волосы закрывали лицо. Платье на ней было разорвано, а на белоснежном плече четыре синяка— следы пальцев…
Я застыл на мгновение, ощутив, как сердце оборвалось куда-то вниз, на секунду замерев от осознания ужасающей правды. Мысль о том, что хрупкая девушка могла стать жертвой того же кошмара, что терзал меня, показалась невыносимой.
-Алиса…— едва слышно позвал я, но в тишине голос прозвучал как грохот труб. –Алиса…я…пришел помочь тебе вернуться в Страну Чудес…
Наверное, голос у меня дрожал. Я боялся подойти к ней, боялся напугать её. Потому что помнил, каким паническим ужасом отзывались у меня в мозгу тяжелые шаги в коридоре.
-Он здесь…— голос её был таким слабым, что я с трудом уловил его.
-Кто здесь? Кто, Алиса?
-Он!— сказала она, повернув ко мне бледное лицо с темными провалами глаз. А потом я услышал шаги. Те самые…
Я повернулся и встал так, чтобы загородить девушку. Не стану врать, что не испытал страха, увидев эту громадную худую фигуру, так долго терзавшую меня в моих кошмарах. Страх? Скорее это можно было назвать ледяным, сносящим рассудок ужасом. Я почувствовал, как немеют губы, а по спине струится холодный пот. Сам того не замечая, попятился, пока не наступил на край Её платья.
-Илосович, подойди!
…Так он обычно подзывал меня, когда хотел сделать нечто особенно грязное, либо начать с причинения боли. Когда он звал меня полным именем, я часто думал о том, что легче просто умереть. А такую роскошь я себе позволить не мог, ибо Квиринус пригрозил отыскать Тера и отдать его своей солдатне.
-Илосович Стейн, я к тебе обращаюсь!
-Я здесь, отец.
…Он навис надо мной, сверля своими жуткими глазами. Напрасно я пытался внушить себе, что это лишь призрак прошлого, что на самом деле Квиринуса давным-давно нет в живых. Где-то в глубине души я знал, что здесь и сейчас передо мной настоящий Квиринус Стейн. Он подошел почти вплотную и уставился на меня таким взглядом, словно был сильно пьян.
-Ты долго не отзывался, где ты был?
-Я всё время был здесь.
-Почему я тебя не видел?
Я промолчал, понимая, что скажи я неверное слово, и этот монстр попросту разорвет меня пополам. Квиринус медленно коснулся моего плеча. Как ни удивительно, но это прикосновение вернуло мне самообладание. То-есть, я всё ещё находился во власти страха, но перестал воспринимать его как страх. Я чувствовал ненависть, злость, горечь, стыд, желание прекратить этот кошмар для себя и других. Я вцепился в эти ощущения, раздувая их в себе, как то крошечное пламешко в глубине сердца. А потом швырнул между нами, поставив заслон, решив для себя, что прошлое больше не будет иметь надо мной власти.
-Странно…-пробормотал он, не глядя на меня-…мне показалось, волосы у тебя были намного короче…и эта одежда…откуда она у тебя?
Я вдруг ощутил исходящую от него неуверенность. Он смотрел через моё плечо на скорчившуюся в углу фигурку. А я заметил что-то, чего не замечал до сих пор. Ему пришлось ПРИВСТАТЬ НА НОСКИ, чтобы заглянуть через меня.
-Как тебе моя новая игрушка?— ухмыльнулся он. Но и в ухмылке этой теперь было что-то такое, что заставило меня окончательно сбросить гипнотические путы ужаса, которыми призрак воспоминаний всё ещё окутывал меня.
-Она не твоя, и не игрушка!— рявкнул я, отталкивая его обеими руками.
Он отлетел в центр комнаты и уставился на меня красными от гнева глазами. Я бросил короткий взгляд на Алису.
-Не бойся, я не позволю ему ничего тебе сделать.
-Да ну…а как насчет этого ублюдка?
Когда я вновь обернулся в сторону Квиринуса, то увидел, что он смеется, а у его ног лежит хрупкая человеческая фигурка.
Террант поднял голову, изо рта у него стекала струйка крови, глаза казались огромными, в них застыл отчаянный страх. Он был в той же обрезанной ночной рубашке, в которой я оставил его в Замке Червей.
-Можешь оставить себе девчонку, — усмехнулся Квиринус, нагибаясь и беря Терранта за шиворот. –А этот будет моим…он вполне симпатичный, хотя и малость худоват.
Я ощутил боль в ладонях и только сейчас понял, что сжал кулаки так сильно, что ногти пропороли кожу. Ненависть кипела во мне, бурля, клокоча уже у самого горла, ища выхода. Я шагнул вперёд и ударил, собрав всю силу и злость. Мой кулак с треском впечатался в челюсть Квиринуса.
-Ты не получишь никого из них!— прорычал я, нанося удар за ударом, отбрасывая его всё дальше от Хайтоппа. –Ни Терранта, ни Алису! Ты ни с кем больше не сделаешь того, что делал со мной!!!
Он попытался ответить ударом на удар, но я отклонился. А потом въехал ему в глаз и едва не снёс челюсть. Он пригнулся, уходя от очередного тумака, и нанёс удар прямо в лицо. Ему всё-таки удалось задеть мою скулу, в глазах вспыхнул фейерверк. Я отступил на шаг, но тут же перед глазами встала картина того, что я сам некогда сотворил с Элизабет. А следом молнией прожгла мысль о том, что то же самое он мог сделать с Алисой. И с Тером…Меня захлестнуло неуправляемое, сносящее последние остатки человечности бешенство. Я врезался в Квиринуса, швыряя его о стены, нанося удары руками, ногами, головой. Я бил и бил, пока он не сполз на пол у стены, всхлипывая и невнятно умоляя о пощаде.
-Пощады?— я сквозь зубы сплюнул, отбросив его руку, которой он пытался ухватить меня за сапог, и вытащил кинжал. – А с чего мне тебя жалеть? Ты не жалел никого, Квиринус Стейн! Разве за свою мерзкую жизнь ты сжалился хоть над одним живым существом?
-Ило…прошу тебя…ведь я твой отец!— проскулил он, выплевывая осколки выбитых зубов.
-Отец? Ты ни разу не вспомнил об этом за те десять лет, что терзал меня!
Я опустился на одно колено и поднял кинжал.
-Ты умрешь не за то, что изломал, испоганил и растоптал мою жизнь и жизнь моей матери с бабушкой. И не за то, что любимого отнял… Я прикончу чудовище, чтобы оно больше никому не сделало зла.
