За неприятностями из-за сказки Алистер совершенно забыл про Риэла, а поэтому не шарахнулся от приветственных объятий и вообще не сразу вспомнил, с чего это имперец так рад его видеть. Вспомнив, он, конечно, отстранился и наверняка покраснел, но после слишком бурного приветствия Риэл вел себя совершенно прилично, ухмылявшиеся шпионы вслух ничего не ляпнули, Сарет сразу спросил о Таише, и стало ясно, что ребята, в соответствии с договором, унялись. Засунув за щеку предложенную Ивертом тянучку, успокоенный "коллега со звезд" вернулся к своему "кино".
Вчерашнее усовершенствование Ленни принесло несомненную пользу - за три или четыре часа Алистер проглядел больше записи, чем за столько же дней раньше. Миэли, правда, практически перестал разговаривать, так что агрегат разом проматывал очень большие куски. Там, где запись замедлялась, было все сложнее заставлять себя не отворачиваться, и Алистер в который раз задумался - зачем же он все-таки это смотрит. Ответа не было, но и бросать почему-то было стыдно. От отчаяния он перепрыгнул к концу пленки, просмотрел последний разговор Миэли с Грашичеком, но оборвал запись перед расстрелом, вытер слезящиеся глаза и решил, что ему необходим перерыв. Одени рядом не было, Ленни тоже, да и вообще комната к вечеру сильно опустела. Какое-то у них расписание "плавающее"... Райни, сидящий у двери в отдел дальней разведки, обернулся, почувствовав на себе взгляд.
- Закончил?
- На сегодня.
- А. Хочешь посмотреть новости с Ко-Миринды? Про нас сегодня.
- Давай.
- Пошли к нему тогда, чтобы экран не менять.
Одна из панелей над головой Райвена действительно показывала знакомого диктора, оживленно рассказывающего о чем-то взрывающемся и горящем. Райни жестом включил звук, и Алистер с возрастающим ужасом прослушал о нападении на мирную планету, о взрыве целого комплекса санаториев атомным оружием и о последующем превращении курорта в радиоактивную пустыню.
- Зачем? - спросил он, когда диктор перешел к другим новостям и звук снова исчез.
- Что ты, нас там даже рядом не было! - уверил Райни. - Это каждую неделю, как где-то что-то не так, так сразу мы виноваты. Взрываем что попало, расстреливаем скот, травим посевы, грабим лайнеры и даже, кажется, один раз наслали саранчу. Райвен выясняет, что пошло не так в этот раз, но есть подозрение, что это даже не Солнечная Корона, а просто рванула электростанция. Или даже не рванула, а просто там что-то потекло или переплавилось...
Поверить было... и просто, и непросто. Как "правдивы" бывают иной раз официальные новости, Алистер знал по своему опыту. Но... но все-таки.
- Райни, а правду про вас когда-нибудь говорили?
- Обязательно, - уверил шпион. - Про украденных детей и разбитые эскадры вторжения, например, чистая правда, только они не всегда говорят, где именно эти эскадры "нечаянно потерялись". И про военные базы тоже правда, и про колонию строгого режима, и про станцию экспериментальной социологии. Но какой смысл бомбить курорт? Атомным оружием, которого мы вообще не делаем и от которого перемрет все живое на кто знает сколько лет вперед?
Про "все живое", учитывая реакцию Таиши на несчастную судьбу волшебного леса, прозвучало очень убедительно. Про детей и военные базы - тоже.
- А какой смысл бомбить социологов?
- Ну что ты все так буквально понимаешь! Никто никого не бомбил. Мы просто забрали у них жертв эксперимента, и то не всех, а которые сами хотели. И из колонии тоже забрали не всех, даже не половину. Вам они все равно не были нужны.
- Это почему нам были не нужны социологи?
- Социологов мы оставили, - ответил Райни, улыбаясь до ушей. Алистер и сам поражался бредовости разговора. - Забрали подопытных. Они, конечно, все когда-то подписали документы о добровольном лечении, но некоторые с тех пор пожалели. Вот кто пожалел, тот уехал.
- И от чего их лечили?
- От гомосексуализма.
Алистер, готовый с удовольствием продолжать то ли спор, то ли допрос, осекся на следующей фразе. Об этой станции он, оказывается, слышал краем уха незадолго до своей отправки в Империю, и еще успел подумать, что кому-то совсем делать нечего.
- Что не спрашиваешь, как? - усмехнулся Райни.
- Неинтересно. А зачем вам сдалась колония строгого режима?
- Эрвин туда летал смотреть, на что они вообще похожи, подружился там с кем-то и умолил Элиса дать им всем возможность переехать. Кто-то переехал.
- И поднял у вас преступность на сто процентов?
- Не-а, у нас сложно ее поднять.
Разговор закручивался все дальше и интереснее. Алистер спрашивал бы и дальше, но, отвернувшись от экрана, чтобы лучше видеть собеседника, увидел, что по искаженному лицу Тамира, сидящего за соседней с Райвеном панелью, текут слезы, и, пораженный, забыл, что хотел сказать. Тамир смотрел, не отрываясь, на экраны, его руки были плотно прижаты к серому пластику консоли, а крупные капли катились из глаз по щекам и падали на уже промокшую синюю рубашку.
- Что с ним? - Алистер потянулся тронуть имперца за плечо и был перехвачен за руку.
- Не мешай, - велел Райни. - Он работает.
- Но он плачет!
- Когда-нибудь перестанет.
- Почему?..
- Тамир недавно у нас. - Райни облизнул губы и мотнул головой. Что обозначал этот жест, Алистер не понял. - Он еще учится, а работа с несколькими усилителями часто болезненна. Привыкнет и не будет реветь.
- Ему нельзя как-нибудь помочь?
- Можно попросить Райвена пробить сопротивление за него, но тогда он не научится.
- Даже советом нельзя?
- Может быть... - Райни нахмурился и оглянулся, но кроме них, Тамира и Райвена в комнате никого не было. - Сейчас посмотрю, где он...
Имперец осторожно потянулся к панели через руку Тамира, коснулся пластика, замер, отдернул руку, как ошпаренный, и даже отступил на шаг...
- Что-то не так?
- Все не так! - огрызнулся Райни, и Алистер не решился спрашивать дальше. Сделав несколько глубоких вдохов, шпион расправил плечи и шагнул к машине, но касаться ее не стал, а обернулся через плечо и сказал: - Обними меня.
- Зачем?!
- Затем! Ты хочешь, чтобы я ему помог, или нет? Без тактильного контакта я не могу.
Первым побуждением Алистера было послать Райни так далеко, как только возможно в родном языке, но потом он увидел, что разведчика бьет дрожь, а на смуглом лице через загар проступает зеленоватая бледность, и вспомнил, как колотило Ленни после работы с машиной. Он тогда думал про "истерику без повода"... Повод явно есть, раз Тамир, которого не проймешь ударом ножа, ревет в три ручья... может быть, он смотрит сейчас, как поживает мама, если Риэл не врал. Алистер подошел поближе и обхватил Райни за плечи.
Разведчика трясло болезненной крупной дрожью, и Алистер против воли прижал его к себе покрепче, стараясь ее хоть как-то унять. Райни снова коснулся пальцами панели, помолчал минуту, две, три... Озноб не прекращался, но с Ленни они это уже проходили, и Алистер всерьез забеспокоился, только когда Райни закашлялся и обвис в его руках. Ну вот и что с ним делать теперь? Оттащить подальше и уложить на пол, откуда не больно падать? Наверное, он бы так и сделал, если бы еще через пару секунд разведчик не обрел способность дышать нормально, не выпрямился и не сказал срывающимся голосом: "Тамир, в два раза дальше, чем тебе полезно. Отходи. Отходи; хочешь сгореть раньше срока? Нет там ничего срочного, отходи, не увлекайся. Ты меня слышишь? Так слушай!"
Внешне в Тамире ничего не изменилось, но что-то Райни удовлетворило, потому что он встал еще прямее и сделал попытку отойти от экрана, по-видимому, забыв о том, что его удерживают. Алистер сжал его покрепче, отступил к окну и с облегчением сгрузил на подоконник. Имперец привалился к каменной поверхности неудобно, боком, и начал заваливаться вниз - пришлось опять подхватывать и усаживать на пол. В процессе обустройства шпиона Алистер с ужасом увидел, что он тоже плачет, давясь слезами, постоянно вытирая лицо, кусая губы... да что ж у них стряслось? Но, по крайней мере, ниже пола тут никто не упадет, а пол недалеко. Алистер отпустил Райни, огляделся, убедился, что Тамир еще погружен в свое телепатическое не пойми что, а вот Райвен уже встал с кресла и неодобрительно разглядывал подчиненного, но пока молчал.
