-Мне нужен катер, хочу уехать отсюда подальше и побыстрее.

Лицо Хаксли разгладилось. Он закинул дробовик на плечо и стал тяжело спускаться по ступенькам.

-Ну да, я понимаю. У всех случаются проблемы, и все хотят порой сбежать от них подальше. У тебя есть наличные?

-Две штуки. Мне нужно что-нибудь с каютой.

-Не говори ерунды, парень. Пять штук минимум, и подберу тебе отличный вариант.

-Обойдусь без отличного варианта, мне катер нужен уже сегодня.

Хаксли растянул губы в улыбке.

-Торопишься, значит? Вставил не той девчонке?

Он перевел взгляд на Ганнибала, который неслышной тенью выскользнул из машины и теперь стоял рядом с Уиллом, заложив руки за спину.

- Или отсосал не тому парню, а?

Ганнибал чуть заметно напрягся - Уилл на подсознательном уровне ощутил исходящую от него молчаливую угрозу и шагнул вперед, становясь между ним и Хаксли.

-Убил не того человека.

И услышал позади тихий саркастический смешок Ганнибала. Хаксли тоже не выглядел убежденным.

Несмотря на не отпускающее его ощущение нереальности происходящего, Уилл понимал, что в дальнейшем им будут нужны деньги. А Хаксли теперь знал, что Уилл в отчаянном положении, будет набивать цену и торговаться за каждый цент. Единственная вещь, которая могла на него повлиять – это страх.

А учитывая, что обычно Уилл вызывал в людях недоумение и смутную жалость, а никак не страх, перед Хаксли ему нужно играть роль совершенно другого человека. И у него даже есть, в кого перевоплощаться – тысячи жестоких преступлений, прошедших за эти годы перед его глазами.

Уилл выпрямил спину и плечи, которые он неосознанно горбил в защитном жесте, и медленно улыбнулся холодной улыбкой, которую позаимствовал из арсенала Ганнибала. Образ Гаррета Джейкоба Хоббса, незримо присутствовавший в сознании, шептал ему: Видишь? Видишь? Да, вижу – мог бы с полным правом сказать Уилл.

Он чувствовал угрозу и страх, расходящиеся от него в стороны как круги по воде, и неприятная улыбка на лице уже не казалась ему такой чужеродной. Уилл шагнул вперед, и Хаксли непроизвольно попятился.

-Ладно, это твои дела, меня они не касаются, - пробурчал он, когда уперся пятками в грязный настил перед трейлером, и остановился. Уилл продолжал идти, пока не приблизился к нему вплотную. Вытащил дробовик из безвольных пальцев Хаксли - тот и не подумал возражать – и отбросил его в сторону.

-Покажи, что у тебя есть.

Хаксли вытер рукой губы и покосился на дробовик, валяющийся в мокрой траве.

- У меня? В городе выбор больше. Могу свести тебя кое с кем.

-Нет. Покажи мне лодки.

Уилл с Хаксли бок о бок направились к докам, Ганнибал следовал за ними, держась чуть позади. Когда Уилл повернул голову, то увидел, что выражение лица Ганнибала как две капли воды повторяет его собственное. Вернее, это лицо Уилла как две капли воды отражало выражение Ганнибала – не следовало путать оригинал с копией.

В доках, на привязи стояли три лодки, медленно покачиваясь на волнах. Черная вода билась о борта, шла рябью, отливая на гребнях бледно-синим в свете прожектора на причале.

Весельную лодку Уилл отмел сходу, поэтому на выбор осталось всего два судна: рыболовецкий катер, чье состояние было всего лишь немногим лучше трейлера, и старая 25-футовая яхта, на палубе которой гнили снасти и в беспорядке валялись спутанные сети. Когда-то она был выкрашена в зеленый, но краска давно облупилась. Всякий раз, как отхлынувшая волна обнажала борт, становился виден плотный слой облепивших его ракушек. Подвесной мотор на вид казался достаточно новым, но, за исключением лопастей, был весь покрыт въевшейся грязью. В общем¸ яхта представляла собой плавучую катастрофу. Уилл сразу ощутил с ней некое родство душ.

-Яхту, - сказал он. – Полторы штуки.

-Да брось! – возмутился Хаксли. – Она стоит в два раза больше!

Уилл помолчал, давая савану ночи поглотить отзвук прозвучавшей фразы.

-Она еле держится на плаву, - тихо сказал он, медленно поворачиваясь к Хаксли, который тут же попятился и едва не свалился с причала. – Две тысячи. И я забираю ее в ближайшие двадцать минут.

Хаксли, еле восстановив равновесие, усердно закивал.

-Деньги в машине, - сказал Уилл. Страх Хаксли согревал его, как солнечные лучи, наполняя сердце невыразимой воздушной легкостью. Облегчение при мысли, что можно наконец-то позволить себе не быть жертвой, было таким всеобъемлющим, что глазам становилось больно.

Их маленькая процессия двинулась обратно к трейлеру. Ганнибал ускорил шаги, подойдя к Уиллу вплотную, скользнул ладонью по его ребрам и шепнул, почти касаясь губами уха:

-Ты невероятно прекрасен сейчас. Полагаю, ты должен это знать.

И невозмутимо отстранился.

-Нарцисс, - пробормотал Уилл в ответ и, пытаясь игнорировать щекочущее ощущение, разлившееся по коже от прикосновения Ганнибала, чуть не напоролся на низко растущую ветку дерева. Позже он не раз думал, специально ли Ганнибал хотел отвлечь его внимание именно в тот момент, когда они уже подходили к поляне возле трейлера. В любом случае – намеренно или нет – у него это прекрасно получилось.

Хаксли приотстал, нагнувшись за дробовиком, выпрямился, пыхтя и отдуваясь. Уилл остановился, ожидая, пока он поравняется с ним, но Хаксли целеустремленно прошагал мимо него, резко оттолкнув с дороги плечом.

Ганнибал поджал губы, когда дуло дробовика уперлось ему под подбородок, и брезгливо отвернулся от Хаксли, тяжело дышавшего ему прямо в лицо. Уилл видел, как он весь подобрался, как сжатая пружина – и знал наверняка, что именно так выглядит Ганнибал Лектер за секунду перед тем, как сбросить маску социализации.

-Ганнибал, нет.

-Почему нет? Он бесполезен. Его запах ужасен, он отвратительно груб. Ты не выносишь этого человека, причем с самого детства. Какие у тебя могут быть возражения?

Уилл схватился за переносицу.

-Ты не можешь вот так просто убивать людей!

-Мой жизненный опыт свидетельствует об обратном.

- Вы, оба, а ну заткнитесь! – заорал Хаксли.

Ганнибал адресовал Уиллу взгляд, полный глубокого сдержанного страдания.

-Что вы хотите, мистер Хаксли? – спросил Уилл.

-Я хочу, чтобы вы, двое двинутых, убрались отсюда! Чокнутый! Еще ребенком ты все время за мной шпионил, следил вот этими самыми стеклянными пустыми гляделками!

-Расширенные зрачки и бледно-голубая поволока? – вмешался Ганнибал.

Гнев Хаксли захлебнулся, его лицо озадаченно вытянулось.

-Чего?

-Посмертное помутнение роговицы, - автоматически пояснил Уилл. – Наступает примерно через три часа после смерти.

-Ты знаешь это… потому что ты коп? – неуверенно спросил Хаксли.

Его голос дрогнул на последнем слове, взгляд заметался между Уиллом и Ганнибалом.

-Он знает это, потому что много раз смотрел в глаза мертвецам, - вкрадчивые слова Ганнибала вспороли ночную тишину как клинок кожу.

Уилл с точностью до секунды уловил момент, когда Хаксли запаниковал. Ганнибал, должно быть, специально провоцировал его, и тем не менее сильный удар в подбородок прикладом дробовика сбил его с ног. Намерения Хаксли, который с исказившимся от страха и ярости лицом наставил на него дуло ружья, были очевидны. Поле зрения Уилла резко сузилось до разворачивающейся перед ним сцены – и Ганнибала, стоящего на коленях, окровавленного, с приоткрытым ртом и затуманенными глазами. Он даже не сразу понял, что делает, пока не ощутил тяжесть ножа в своей руке.

Струя алой крови брызнула на запястье, растеклась по ладони, закапала с пальцев. Голова Хаксли тяжело мотнулась в сторону, рана на шее вышла глубокой, чистой и ровной. Уилл оказался в сбывшемся кошмаре, преследовавшем его многие месяцы, кошмаре убийства – горячее, тяжелое, неистовое ощущение.

В свете прожекторов на крыше трейлера ему казалось, что руки выпачканы в нефти. Даже когда он поднес их к лицу, в полосе света мелькнул лишь слабый отблеск красного. Кровь медленно ползла по коже, заполняя каждый изгиб, каждую линию, стекалась в лужицу в центре ладони.