- Ну хорошо, слушайте. – Эльф сел, собирая всю четвёрку вокруг себя. – Ещё пятьсот-шестьсот лет назад, когда Кривой Ворон принадлежал Рону, у жителей степи не было проблем с рыбой. Хотя гарнизон города не давал степнякам ловить рыбу в Журчее. Река тогда была ближе к городу. В Веселушке крупной рыбы отродясь не было, только ершы водились и ротаны, там где течение не очень сильное. А от Кривого Ворона до деревни Мосты, постоянно встречались рыцарские патрули. На юге находилось герцогство Чалот. Сейчас уже почившее. Те места ещё до заселения людьми называли Чалот. Но там теперь такие же степи, стойбища кентавров, несколько безхозных деревень да руины былых городов. Остался только городок Степной Братишка.

- Мы вернули себе исконные земли. – Тут же вставила кентаврица. – Чалот, это наше название тамошней части степи. Диким полем называются земли к западу от Журчеи.

- Я согласен и не собираюсь спорить. – Успокоил её эльф. – Так вот секрет той рыбы крылся в пещере. Там находился вход в длинные подземные туннели и пещеры, где в подземных озёрах водилась крупная рыба. Иногда её называли пещерным карпом. Рыба была слепой, поскольку всю жизнь проводила во тьме и отлично клевала на местных слизней. Она была большой. Длиной с мою ногу и действительно похожа на зеркального карпа. Рыбы было много, хотя активная ловля изрядно сократила её численность. В поисках рыбы рыбаки уходили на своих лодках вглубь пещер и иногда не возвращались. А у самой пещеры можно было видеть сохнущие сети и вёсла, будто на берегу моря.

- Так вот откуда у нас рыболовная сеть и лодка. – Задумчиво произнесла Чиутаха. – У нас в вигваме моего рода хранится целый набор для рыбалки и каное, хотя к Журчее мы ходим только за водой. Рыбачим мы только с берега и не сетями, а только удочками.

- Да, кентавры объяснили людям, что их способы ловли истощают природу. – Кивнул Вышень. – Как и эльфы они тонко чувствовали все те струны, на которых природа играет своё бытие. Но триста лет назад, как раз когда кентавры вернули себе Чалот, а Кривой Ворон объявил о своей независимости, вход обвалился. Все эти события уложились в пять лет и сопровождались длительными военными противостояниями. Так что сперва никто не обратил на пещеру внимания. Она уже тогда называлась Рыбьей Норой. Странно, что Чиутаха не знает об этом. Но думаю саму легенду об этом сохранили только шаманы. Они говорят, что верховная кобылица, воплощение Маниту, разгневалась на людей и ударом копыта вызвала землетрясение, вследствие которого свод пещеры рухнул, и проход в нижние пещеры был закрыт, оставив только одну верхнюю, в которой, в принципе, ничего нет. Только вот почва там не стабильная. Пол пещеры, это огромный пласт глины, под которым ничего нет, кроме нижних пещер. Каждую весну пещеру затопляют дожди, а потом вода уходит через трещины в породе вниз. Но рано или поздно этот пласт не выдержит и обвалится.

- А мы ещё думали одно время танк там поставить. – Хмыкнул Ласкин.

- Ваша малышка точно бы провалилась. – Поддержал старлея эльф.

- Слушай, Вышень, а может ты ещё кое-что знаешь? – Оживился Ласкин. – Например, никак не могу понять и спросить забываю, почему ворон кривой? Я имею в виду город Кривой Ворон.

- Ах это? – Эльф широко улыбнулся. – Знаю конечно. Дело в том, что городов с именем Ворон на свете существует немало. Не говоря уже о всякой вороньей атрибутике. Типа Вороньего Кургана или Вороньего Когтя. И вот чтобы отличать этого Ворона от других таких же названий, город назван был Ворон Ронский. Но когда сюда стали прибывать монстры триста лет назад, то люди поняли, что с ними лучше дружить. Они сперва отказались выполнять догмы церкви, а потом барон повысил налоги и город взбунтовался. Город тут же объявил себя свободным, а барона послал в детородный орган Верховной богини. Так началось длительное противостояние. Купцы Ворона подкупили глав Эрмена и устроили Рону войну на два фронта. Война закончилась плохо для всех. Эрмен потерял много сил, но ничего не добился. Рон в ходе войны утратили часть земель вокруг Ворона, а сам Ворон лишился торгового пути через перевал Поющих Гарпий. Сперва ситуация казалась скверной, потому-что единственный путь, который остался у местных купцов, это была торговля со степью, далёким Булатоградом и ещё несколько деревень в нижнем течении Журчеи. Однако уже через год ситуация изменилась. Дело в том, что в Чалоте уже пять лет шла война степняков и кентавров против Ордена и поселившихся там людей. Герцог Чалот кричал, что эти земли ему дарованы самим королём, но на самом деле там, на юге от Каракана, идёт так называемое пограничье и туда ссылают людей. Независимые баронства и герцогства ведут свою политику и существуют независимо от остальных государств. Затем герцог влюбился в кентаврицу, совершенно внезапно и война стала сходить на нет. Сложно сказать, что произошло в действительности, но не зря же кентавры разрешили построить в Чалоте резиденцию Шабаша. Думаю теперь понятно, почему городок Степной Братишка так назван? Там и находится резиденция Шабаша, одна из самых небольших. А теперь собственно о Вороне и нелюбви местных к магичкам и суккубам. Дело в том, что позиции церкви Верховной в городе были очень сильны. А арахны, слизи и кентаврицы уже допускались в город. Тогда и было введено интересное правило, что есть монстры хорошие и плохие. И всякие голставры, арахны и кентавры, это хорошие монстры, а суккубы, импы и прочие демоницы или как их всех назвали «рогато-крылатые» – плохие. Отчасти это было связанно с тем, что на землях, где большинство составляют суккубы небо приобретает багровый оттенок, а вместо солнца… Да что я вам рассказываю? Варну вы видели. Ну вот вам и наглядный пример. Так что монстры от которых небо становится «кровавым» были признаны злом. Кстати, амазонки тоже входят в общий список, потому что они тоже суккубы.

Но вернёмся к тем временам когда Чалот вернулся к кентаврам. Понятное дело, что расклад сил изменился. Ворон заключил соглашение с племенами каманчи и торговые пути через Чалот открылись для купцов Ворона и закрылись для Рона. Городок Петушки превратился в деревню. Большие деревни Нижние и Верхние Осельки стали меньше. Наметился отток населения. Разорённое крестьянство бежало. Тогда же первые монстры поселились в Гнеловке и Хлобыстии. Благодаря таким изменениям на политической карте горные монстры тоже получили большую свободу действий. У Рона был только один выход: отбить Кривой Ворон и договориться с кентаврами Чалота. И в один, далеко не прекрасный день, войска Рона осадили Ворон и пошли на штурм. За день до этого, патриотичные граждане отказались называть свой город Ворон Ронский. Над воротами города висит герб с вороном, он висит там и сейчас. В его глаз был вставлен огромный рубин, переданный в дар городу одним купцом. И город назвали Краснооким Вороном. Три дня шёл обстрел с обеих сторон стрелами и камнями из требушетов. Три дня баронские войска и наёмники заваливали ров фашинами и пытались забраться на стены, получая в ответ стрелы и потоки кипящей смолы. Вражеские маги посылали на город огненные шары и молнии, а помощи от ведьм в этом магическом проивостоянии не было. Так что в городе невзлюбили магов всех мастей. Эта часть монстров тоже попала под запрет. Потом запрет сняли, но неприятие осталось. Как и к суккубам, хотя они не запрещены законом. Через год после этих событий церковь Верховной была подвергнута гонению, поскольку поддерживала барона, которого поддерживала вся церковь Верховной богини. Хорошо, что тогда нашлась отзывчивая драконица, которая несколько уравняла шансы. Она и сейчас там живёт. Итак, на четвёртый день началось большое наступление. Бой был жестоким и кровопролитным. Он шёл с утра и до глубокой ночи, чтобы продолжиться на следующий день. На пятый день выяснилось, что кто-то выбил глаз ворону на гербе. Куда пропал рубин, было неясно. Штурмующие дружинники стали радоваться и кричать, что Ворон не долго пробыл Краснооким, а вскоре снова будет Ронским. Однако один из каменьщиков, прикрываемый щитами двух воинов, смог «наложить повязку» на выбитый глаз герба. А тогдашний комендант сказал: