- Да ничего. Пригнала несколько отрядов к городу, усилила патрули на севере. Тут стойбище недалеко находится. Мы разбили вигвамы в дне пути от города. Может, зайдёшь как-нибудь? Просто посмотреть, как мы живём?

Чиутаха не понимала, что с ней. Она сердилась на себя, хмурилась, кусала губы, но предательский румянец постоянно выдавал её. В прошлый раз она была решительнее. И хотя ей с первого взгляда понравился Дмитрий, она не чувствовала стеснения. Скорее всего дело в том, что она успела передумать за несколько дней разлуки. Может, правы были древние, когда говорили: «Любовь как огонь, разлука же подобна ветру. Маленькое пламя она гасит, большое – раздувает в лесной пожар» ? И похоже этот пожар сейчас и бушует в её груди. Но если не избегать неловких пауз в разговоре, то потом разговориться будет труднее. Поэтому кентаврица спросила первое, что пришло ей в голову:

- А у тебя что нового? Ты с чего оставил службу у барона? Не то чтобы меня огорчал или заботил этот факт, просто интересно.

- Понимаешь, я думал, что сражаюсь за правое дело. – Переключение на философскую проблему позволило Дмитрию успокоиться. – Но меня стали одолевать сомнения. Знаешь, для меня идейная составляющая всегда была важнее, чем деньги. И я решил во всём разобраться сам. Экипаж тоже согласился со мной и мы отправились сюда. Увидев, как люди и монстры живут в гармонии и мире, я понял, что город нужно сохранить как образец такой жизни.

- Тебе нравится Кривой Ворон? – Чиутаха не заметила, что уже не так сильно стесняется. – Мне тоже. Знаешь, вся эта охота на мужчин пахнет каким-то варварством. Кентавры – это благородная раса. Мы даже при прошлых владыках демонов пытались жить мирно с людьми, хотя не всегда получалось. И в новой эпохе уже жестоко порицаем тех, кто ведёт себя по отношению к людям низко и гнусно. Подумать только, они используют мужчин как свои игрушки. Ты можешь такое представить? – Кентаврица даже сжала кулаки. – Они не понимают, что это по меньшей мере бесчестно. А кроме того, настраивает людей против всех монстров.

- Да. Я согласен с тобой. – Приободрился мужчина. – Но люди тоже хороши. Развести такую пропаганду, не разобравшись. Как вообще возможно обвинять всех монстров в том, что они ведут себя как дикие звери? Люди просто не хотят принимать кого-то, кто на них не похож. Они даже друг друга убивают только потому что одни разбивают яйцо «не с той стороны». Почему они не хотят поговорить спокойно? Я думаю, что такие города, как Кривой Ворон, должны быть более многочисленны. Тогда можно будет создавать целые страны, где монстры и люди могут жить в мире и гармонии. И хорошо бы людям поучиться у монстров не причинять друг другу вреда.

Идея о том, что люди и монстры должны жить вместе, сняла барьер смущения и к термам мужчина и кентаврица подошли уже вовсю обсуждая права и обязанности людей и монстров в новом мире. Однако в термах началось настоящее испытание для нервов двоих влюблённых. Сперва им пришлось оплатить вход, что сделал сам Дмитрий. Причём он решительно пресёк попытки Чиутаха заплатить за себя, аргументировав это тем, что если бы они пошли как друзья, то это было бы нормально, но поскольку у них свидание, то платить должен мужчина. Затем настало второе испытание. Сдержав свои эмоции, парочка прошла в раздевалку смежного отделения, где их встретила милая девушка в банном халате, чепчике и со странным пернатым хвостом. Впрочем, одним хвостом странности анатомии девушки не ограничивались. Волосы тоже показались странными. Несколько прядей явно не являлись волосами. Девушка поклонилась и мелодичным голосом поприветствовала гостей.

- Приветствую вас, странники. Уж простите, но пока вода не очень горячая и в парной недостаточно пара. Мы не ждали, что с утра кто-то придёт. Раздевайтесь. Пока вы моетесь, прачки постирают ваши одежды и погладят их. За сохранность вещей тоже не беспокойтесь.

Чиутаха смущённо кивнула и, отвернувшись от Дмитрия, сняла воинское снаряжение, а потом стала стягивать одежду. Мужчина же уставился на странную девушку:

- А вы не будете выходить?

- Я выйду, как только заберу вашу грязную одежду, а вещи можете сложить в один из шкафчиков. – Она указала на ряд шкафов, стоящих чуть в отдалении. – Кстати, вот, возьмите. – В руках мамоно как по волшебству появились полотенца, скорее всего она взяла их, но спрятала под халат.

- Простите, а ничего, что я раздеваться тут буду? – Пробурчал Дмитрий, стягивая рубашку.

- Нет. Я уже замужем, так что не волнуйтесь. – Снова улыбнулась незнакомка.

На пол полетела одежда кентаврицы, а сама воительница смущённо прикрыла грудь и промежность между передними ногами предложенными полотенцами.

- Д… Д… Дима. Ты скоро? – Вождь каманчей покосилась через плечо. – Девушка, этот человек из других земель. Вы бы не могли отвернуться, он стесняется.

- Ох уж эти люди. – Всплеснула руками кикимора и отвернулась.

- Можно поворачиваться! – Через несколько секунд крикнул Ласкин. Он скинул одежду и повязал вокруг бёдер полотенце, прикрывая хозяйство. Впрочем, ему пришлось об этом сильно пожалеть.

Когда парочка отправилась в моечное отделение, шарм кентаврицы вызвал физиологические изменения в теле Дмитрия, которые мужчина пытался скрыть. С распущенными волосами и практически без одежды она, казалось, стала ещё прекраснее. А как она умудрялась так грациозно покачивать бёдрами? Это было особенно странно, если учитывать, что это были не человеческие ноги. Повышенная активность отдельно взятой части мужского тела не укрылась от Чиутаха, поскольку породила большую складку на его полотенце.

- Ты возбудился от моего практически обнажённого тела? Даже боязно с тобой идти в парную. Я от жары быстро сомлею, ты же можешь воспользоваться этим. – При этом голос Чиутаха не был кокетливым или грозным. Кентаврица просто констатировала факт, правда румянец снова её выдал.

- Я могу держать себя в руках. – Ответил старлей, хотя уже начал сомневаться в этом. – Если хочешь, мы не пойдём в парную.

- Ну уж нет! Пойдём обязательно!

Тяга монстродевы к парной объяснялась довольно просто. Там румянец можно было объяснить не смущением, а жарой. В парной действительно оказалось не очень жарко. По меркам Дмитрия, градусов 60-70 по цельсию. Он залез на верхнюю полку, Чиутаха расположилась на полу, но уже не стала скрывать своё тело, постелив полотенце под себя. Стойкий боец Ласкина, который в бане всегда предпочитал тактику вялого обвисания, а особенно в парной, на этот раз остался верным долгу часового. С минуту человек и монстрица сидели молча. Мужчина старался не коситься на бюст своей подруги, а та, в свою очередь, предпочла изучать стены помещения. Наконец она сказала:

- Дима, иди сюда. – Её рука постучала по нижней полке прямо над её крупом. – Я понимаю, что тебе не жарко, но у нас как бы свидание, а я не могу подняться на полки. У меня от жара голова кружится.

- А я думал полки не выдержат тебя. – Сказал Ласкин, спустившись на указанное место.

- Нет, выдержат. Они рассчитаны даже на жуков-солдат. Я просто, когда чувствую головокружение, выхожу из парной, но если это случится на полке, то я могу оступиться, спускаясь, и упасть.

- Понял.

- Смотри на меня, хорошо? Не страшно, что твоя страсть ко мне выражается таким вот образом. – Чиутаха смахнула пот со лба и посмотрела на своего возлюбленного, не отводя взгляда. – Просто смотри на меня. Скажи, я тебе действительно нравлюсь?

- Конечно. Или ты думаешь, что у меня такая реакция на любое обнажённое женское тело?

- Но дело не в этом. Просто с тех пор, как я тебя увидела в первый раз, ты не выходишь у меня из головы. Но самый бестактный твой поступок – это явление во сне. Зачем ты изводил меня по ночам?

- Я?

- Конечно. Постоянно снился, практически ночи не было, чтобы не заявлялся. И в каждом сне я пыталась тебя догнать, а ты пропадал. То в толпе людей исчезнешь, то посреди голой степи окажешься миражом. Однажды мне снилось, что я скачу по дороге в лесу, вокруг много паутины, а ты стоишь среди деревьев и даже не смотришь на меня, а я всё бегу и бегу. Проснулась, когда на меня вылили ведро воды. Оказалось, что я так била ногами, что сбила подпорки вигвама. Кожи упали на меня и я их приняла за паутину. Смеёшься? – От кентаврицы не укрылась улыбка мужчины. – Сейчас и мне это кажется забавным, но вот моя семья обеспокоилась. Да и в племени стали на меня косо смотреть.