— Я предпочел бы снять его голову, — мрачно сказал Гарлан. — Я слышал, снимание шкуры не действует против ящериц.
— Где ты это слышал? — спросил Бейлор, улыбаясь своей знаменитой улыбкой, когда они выходили из-под навеса под дождь.
— Уиллас, — признался Гарлан. — А он слышал от Оберина Мартелла, который, полагаю, что-то вроде авторитета в таких вещах.
Бейлор вздохнул, его улыбка рассеялась.
— Как он, Гарлан?
— Боится, что она будет ненавидеть его, когда мы вернем ее домой.
— Она ведь не будет, верно?
— Нет, но ты знаешь, каков он.
— Мрачный ублюдок.
— Можно немного поднять ему настроение, если мы вернем ее обратно ему. Я надеюсь, он… Я волнуюсь за него, Бейлор.
_______________________________________
Эйгон решил сам возглавить армию, оставив Джона ответственным за Штормовой Предел — ответственным за леди Сансу.
Она была красивой, в ней было всё от Талли и ничего — от Старков, но она так исхудала, что выпуклость ее живота сделалась неприличной, а ее огненные волосы истончились и потускнели, глаза сделались безжизненными и покраснели от слез, которые она изо всех сил старалась не проливать.
— Мы не так его воспитывали, чтобы он делал такое, — сказал Джон Леморе.
Это Эшара, не Лемора, смотрела на него в одеянии септы, подруга Элии, которой никогда не нравился Рейгар; любовница Брандона Старка; та, что сказала Неду Старку, где искать его сестру.
— В нем больше от Таргариенов, чем мы ожидали, — отрезала она. — Я буду смотреть за удобством леди Сансы — это лучшее, что я могу сделать. Ты понимаешь, что она постоянно молится о смерти Эйгона?
Джон вздохнул.
— Если бы я была на ее месте, я бы делала то же самое.
__________________________________________
Бейлор маниакально засмеялся, когда в боевых действиях образовалась некоторая остановка, передышка, позволившая им на мгновение объединиться.
— Руководитель атакой, — насмехался он. — Боги всевышние, никогда не слышал, чтобы атакой руководили из-за спины стражников!
Гарлан нахмурил брови, думая, как сложно будет добраться до Эйгона.
— Там только пять стражников, — сказал он. — Позови Хамфри — здесь дракон, которого я убью.
____________________________________________
— Пусть он умрет, — шептала она снова и снова, стоя на коленях в септе перед Воином — дай ему умереть, дай мне вернуться домой, пусть он умрет, пусть он будет убит; я никогда не попрошу ничего иного, просто прошу, дай ему умереть.
Становилось все трудней и трудней покидать комнату — Джон Коннингтон дал ей свободу перемещений по замку, если с ней будет септа Лемора — но она заставляла себя приходить в септу каждый день, заставляла себя встать на колени и молиться за свободу, за смерть Эйгона и за дом, за Уилласа.
— Я никому не позволю причинить тебе вред, малыш, — прошептала она своему животу, — но для тебя будет безопаснее, если твой отец умрет; нам всем будет безопасней, если твой отец умрет, потому что он сошел с ума, совершенно сошел с ума.
______________________________________________
Дыхание вновь вышло из Эйгона, когда кулак Гарлана снова впечатался ему в живот.
— Говори, где она! — кричал он. Эйгон рассмеялся.
— Слишком поздно, — прошипел он. — Разве не видишь? Если ты собираешься избавить ее от нашей дочери, уже слишком поздно — попытка сделать это сейчас убьёт и ее тоже, и твой брат никогда не простит тебе этого.
Гарлан редко горячился, но идиотизм Эйгона нарушил его самоконтроль (Санса улыбнулась ему, сидя рядом с Уилласом, и повязала знак своей благосклонности на кончик его копья. Мой рыцарственный брат, дразнила она, и Уиллас смотрел на нее с такой любовью, что Гарлан поразился, как его брат не лопнул от нее).
— Ты пропал, — яростно сказал он. — Ты разбит…
— И что, убьёшь меня? — издевался Эйгон, сплюнув кровь на сапог Гарлана. — Убей меня, если я так ужасен — но ты не убьёшь, ведь так? Твоей сестрёнки все еще нет, и ты не можешь позволить себе потерять ее навсегда, не так ли?
Гарлан наклонился ближе к его лицу, так близко, что даже державшие ублюдка за руки Бейлор и Хамфри не могли услышать, что он говорит.
— Скажи спасибо, ты, мелкий червяк, что перед тобой стоит не мой брат, — пробормотал Гарлан. — Он бы замучил тебя до полусмерти за то, что ты сделал с его женой. В самом деле, если ты не скажешь мне, где Санса, я поеду обратно в Хайгарден и привезу тебя туда, где Уиллас сможет делать с тобой, что захочет. Она в Штормовом Пределе?
— Если ты меня убьёшь, то кто будет заботиться о моей дочери? — спросил Эйгон, подняв бровь и торжествующе улыбаясь. — Ты не поверишь…
— Этот ребенок также и Сансы, — сказал Гарлан. — И мой брат полюбит его просто потому, что он от неё. Он будет воспитан в Хайгардене. Скажи мне, где она…
— Этот ребёнок — наследник Железного Трона, — насмешливо произнёс Эйгон. — Он не может воспитываться в Хайгардене…
— Этот ребёнок — бастард, рождённый от изнасилования, — прошипел Гарлан. — Но, так как мы знаем Сансу, и так как мой брат — лучший человек, которого я знаю, это не будет позорно. Скажи мне, где она.
— Когда я сяду на Железный Трон…
— И кто же тебя туда посадит? — спросил Гарлан, держа Эйгона за подбородок так крепко, что там непременно будет синяк. — М? Ты потерял Простор, а Дорн молчит, подозреваю, с тех пор, как ты пренебрег принцессой Арианной. Как ты думаешь, одной Золотой Роты будет достаточно, чтобы завоевать для тебя корону?
Эйгон ничего не ответил.
— Твоя тетя сейчас плывет в Вестерос со своими драконами, — мягко сказал Гарлан. — Она осудила тебя и не намерена делить свой трон — и каковы теперь твои планы? Ты уверен, что ты — третья голова дракона?
______________________________________________
Санса снова вскрикнула — схватки повторились.
— Слишком рано, — в отчаянии сказала она, цепляясь за руку септы Леморы. — Прошло только семь лун…
— Тише, милая, — сказала септа, убирая волосы с ее лица. — Все будет хорошо, просто сохраняй спокойствие, слушай Хелдона…
— Отпустите меня домой, — безнадежно молила Санса, в то время как все ее тело скрутилось от другой схватки. — Позвольте мне пойти домой, позвольте увидеть Уилласа еще раз, отпустите меня домой, домой, прошу, домой…
______________________________________________
Массивным замаячил Штормовой Предел на краю скалы, но Гарлан вздохнул с облегчением от того, что, наконец, он был там.
— Мейстер! — крикнул он через плечо, и тут же подоспел Ломис. — У Вас есть все, что Вам может понадобиться, чтобы ухаживать за леди Сансой?
— Все, что нужно, и даже больше, милорд, — заверил его старик. — Я готов присматривать за ней без всякого опасения.
Гарлан оглянулся на повозку, где был связанный Эйгон с кляпом во рту, и вздохнул.
— Тогда найдем мою сестренку, — выдохнул он, ткнув каблуками бока Флориана. — И помолимся, что ее все еще можно спасти.
_______________________________________________
— Уже близко, миледи! — призывал Хелдон между ее ног, но Санса забылась в полу-молитве «домой, домой, домой» и в ослепляющей боли (это должен быть ребенок Уилласа, его и мой, с вьющимися каштановыми волосами и румянцем на щечках) и не могла думать о Полумейстере. — Еще один рывок…
Она закричала, выгнувшись назад, а затем, затем…
— Мальчик, — сказал Хелдон, а Санса откинулась на матрас и зарыдала, как и младенец, разразившийся воплем. — Мальчик, миледи, сын.
Санса заставила себя посмотреть, и с облегчением заплакала, когда увидела пучок рыжих волос, знакомую бледность, замазанную кровью, и голубые глаза своего сына, глаза Талли, не пурпурные Таргариенов…
— Вы возьмёте его, миледи?
Она заставила себя кивнуть; септа Лемора помогла ей сесть, и было несколько неловко, когда Хелдон очищал младенца, а септа помогала Сансе расстегнуть ее рубашку.
Он был крошечный, рыжий и румяный и так похож на Рикона, что Сансе перехватило дух; но она прижала его к груди до боли сильно.
