Поэтому для начала она приняла решение подумать об этом чуть позже, когда спадет злость за неоцененный подарок и она будет мыслить здраво, не поддаваясь эмоциям, которые сейчас просто переполняли ее. Внутри засела болезненная обида и разочарование, и Волчица даже не могла понять, с чего вдруг так расстроилась и разволновалась. Это была всего лишь первая попытка заставить бастарда обратить на нее внимание, и если эта уловка не удалась, то надо было просто молча перейти к осуществлению следующей идеи. Главное было достигнуть поставленной перед собой цель, ведь опустить сейчас руки — проиграть в борьбе за собственную жизнь.

Проходив весь день хмурой и раздраженной, Санса вышла на ужин не в лучшем настроении. Уолда, которая с самого утра поняла, что от девушки сегодня стоит держаться подальше, чтобы не нарваться на грубость, предпочла пропустить ее вперед себя, когда они столкнулись в коридоре по пути в чертог, где должен был сегодня подаваться ужин.

Этот и остальные такие же ужины можно было смело отправлять в копилку вещей, которые ненавидела дочь Старка. Нет, нет, она любила вечера, когда вся семья собирается за одним столом. Ведь это приносит чувство единства, принадлежности, укрепляет родственные связи. Но только не ужины в доме Болтонов. Язык с трудом поворачивался назвать этих четверых абсолютно разных и не имеющих ничего общего между собой людей семьей. Зачем Русе с завидным упорством продолжал собирать их всех вместе, было загадкой для Сансы.

Вот и сейчас дочь Старка с внучкой Фрея без всякого энтузиазма занимали свои места за столом, а лорд Болтон в молчании смотрел на них своими серыми скучающими глазами.

Когда Хранительница Севера находилась запертой в башне и не видела никого, кроме Грейджоя и бастарда, то вся ее ненависть была сосредоточена на последнем, с момента же ее освобождения и получения разрешения на, хоть и ограниченное, но все же передвижение по замку в ее поле зрения вновь попал Русе. В мыслях Волчицы этот подонок был виновен не только в том, что предал ее семью, но и в своем безразличии к поведению Рамси, попустительском отношении к его выходкам. В руки к Болтонам приземлился ключ к Северу, а они с завидным упорством закидывали его в самые темные уголки, стараясь и вовсе позабыть о его существовании. Девушке было страшно осознавать, что здесь ее содержали в качестве свиноматки, годной лишь для того, чтобы родить Болтону легитимного наследника — потомка Болтонов и Старков, а затем, как только ее долг будет исполнен, от Сансы ничего не останется, ее уничтожат, отдав на растерзание кровожадным зверям бастарда. И с такими гнетущими мыслями Хранительница Севера была вынуждена спускаться в Чертог снова и снова, терпеть возле себя присутствие своих врагов и мучителей. Обычно она, не имея никакого аппетита и съедая лишь пару кусочков овощей или картофеля, чтобы совсем не лишиться сил, медленно ковырялась вилкой в положенной себе на тарелку ради приличия еде. Санса досиживала так до того мига, когда уже было позволено уйти, и поспешно удалялась в свои покои, желая как можно скорее оказаться одной. И вот теперь все должно было повториться.

Не успели леди рассесться, как в зал чертога зашел Рамси и присоединился к ним, занимая место сбоку от жены. Санса нехотя и с плохо скрываемой неприязнью обернулась к нему, чтобы сдержанно поприветствовать, и на мгновенье потеряла дар речи от удивления. На Болтоне была надета иссиня-черная рубаха с вышитым серебристыми нитями изящным узором на рукавах, а поверх нее — кожаная черная жилетка с воротником, обитым лисьим мехом. Верх смотрелся элегантно и подчеркивал цвет глаз Болтона.

Всматриваясь в новый образ бастарда, Санса отметила про себя, что он не дурен собой и даже привлекателен, и, если бы не его скверный характер и низкое происхождение, то Рамси мог бы пользоваться спросом у женщин. Кроме того, девушке было приятно, что Болтон все же надел сшитую ему одежду, над которой жена столько трудилась. Хоть он и не отблагодарил ее словесно, что изначально было сомнительно, однако одного того, что бастард будет носить этот комплект, было достаточно.

Оторвав взгляд от мужа, Санса обратила внимание, что ее работа была оценена и Русе, который, хоть ничего и не сказал, но незаметно для остальных посмотрел на нее с интересом и одобрением.

Возможно, не все еще было потеряно.

○○○○○○○○○○

Два дня спустя Санса, как ей казалось, в тысячный раз обходила замок. Недостаток общения и скука, ставшая ее постоянной спутницей, выгоняли девушку на свежий воздух. Каким бы ни был большим Винтерфелл, его территория все же была ограничена и однообразна. Не имея других альтернатив, Старк сначала проходилась по двору, затем поднималась на открытые террасы. Иногда она забиралась на высокие башни, откуда открывался хороший обзор, и долго всматривалась в даль, надеясь увидеть на поле пробегающего зайца, ласку или, может быть, даже лису.

Подмерзнув на прохладном осеннем воздухе и заскучав от однообразной картины, девушка уже собиралась возвращаться к себе в покои, когда один из слуг обратился к ней и передал, что Рамси Болтон велел привести его жену к конюшням.

Сердце Сансы бешено застучало.

“Только бы не освежеванный труп. Не надо мне этого”, — подумала она. Однако тут же осеклась в своих предположениях, когда поняла, что мертвый ободранный человек мог быть не худшим поводом для просьбы бастарда подойти к нему. Что если Рамси хотел взять ее прямо на конюшне? Или выпороть? Или то и другое одновременно? Что еще мог придумать? От всплывающих в голове идей становилось беспокойно и страшно да всё меньше хотелось идти к конюшне, и Волчица в неподвижности стояла на месте, оттягивая момент встречи с мужем.

Видя, что мужчина дожидается, чтобы она пошла следом за ним, Санса сделала усилие над собой и на ватных ногах двинулась вперед, медленно следуя за слугой.

Оказавшись около конюшен, Старк сразу же заметила Рамси, который, лишь заметив ее, изобразил натянутую улыбку и, дождавшись, когда она окажется около него, заговорил:

— Добрый день, леди Санса, — сказал он и по обычаю чмокнул жену в щеку.

Девушка же по привычке лишь зажмурила глаза и, давая бой своей гордости, заставила себя произнести.

— Добрый день, милорд.

От одного этого слова ее накрыло волной отвращения и омерзения; оно было сродни насмешки, от которой нельзя было никуда скрыться. Даже язык дочери Старка сопротивлялся выговаривать эти звуки, что казались ему чужеродными и отталкивающими. Однако приходилось смириться с этой вынужденной необходимостью и придерживаться какое-то время правил игры, чтобы точно проверить, была ли действенна эта тактика с бастардом.

Когда Рамси быстро обежал девушку равнодушным взглядом, то взял ее под локоть и повел в сторону ворот конюшни.

— Вы крепко держитесь в седле?

— Да.

Болтон молча кивнул головой.

Они подошли к конюшне, а им навстречу вышел конюший, ведя за собой вороного жеребца и гнедо-пегого, нарядного, мерина.

— Присоединитесь ко мне на прогулке? Хорошо, — в своей обычной манере, не дожидаясь от собеседника ответа, сказал болтонский бастард.

Он с искрой веселья подсадил Сансу на пегую, придерживаемую конюшим лошадь и, вскарабкавшись следом на своего жеребца, двинулся вперед, в сторону западных ворот.

Когда стены замка остались позади, Болтон поднял своего коня в неспешную рысь. Санса не отставала. Ее конь шел мягкой равномерной рысью, на которой было удобно сидеть.

— Вам нравятся подобные прогулки?

— Да.

— Хорошо, потому что теперь мы будем иногда так выезжать, - сказал Болтон, внимательно следя за реакцией дочери Старка.

Санса не ожидала такого поворота и на секунду растерялась, однако, спохватившись, исправилась.

— Спасибо, Рамси.

Он просто кивнул ей и погнал своего вороного коня вперед.

Что ж, похоже, план сработал, и теперь ей нужно было задуматься о своих следующих шагах да пристально следить за бастардом. Одна ошибка с ее стороны, и все пойдет насмарку, а Санса не могла допустить, чтобы такое произошло.