Ее сумка – она повисла на шее у Джеймса, захлестнув ее петлей… Бессмысленная мелочь, но Лили отчаянно в ней нуждалась; сосредоточилась на ней изо всех сил, словно этот пустяк – единственное, что отделяло ее от безумия. Не исключено, что это и впрямь было так… как в Коукворте, в доме ее родителей; она тогда проснулась, и в ушах стояла тишина – все смолкло, Гарри больше не кричал, и в голове вдруг возникла мысль: мне надо почистить зубы. Я в пижаме, и мне надо почистить зубы.
А сейчас ей было нужно отцепить свою сумку от Джеймса.
- Эванс? - у него перехватило дыхание – то ли Лили перестаралась и слишком сильно рванула за лямку, то ли Джеймса так поразил ее сегодняшний вид – ну еще бы, после того вчерашнего кошмара… - Ты уже выздоровела?
В горле успел поселиться ком размером со скумбрию, так что вместо ответа получилось только кивнуть. Они оба дернули за сумку – одновременно, и умудрились сшибить с Джеймса очки; он нагнулся за ними, и Лили заметила Сириуса – тот развалился с каким-то ветхим фолиантом в красном кресле у камина. Сириус – и с книгой? У Лили голова пошла кругом; может, она действительно сошла с ума?
Нет, надо было выметаться отсюда, и поскорее; мысль зудела, словно комариный укус: прочь отсюда, прочь отсюда, прочь отсюда… Расталкивая толпу, Лили поспешила к выходу, но у самой двери ее схватили за руку – Джеймс! – и душа провалилась в пятки.
- Эванс? - на нее уставились встревоженные глаза, брови приподнялись над очками… “Лили, это он! Хватай Гарри и беги!..” - это были его последние слова…
Она ударилась в слезы.
- Джеймс! Что ты натворил? - возмутился мелодичный женский голос.
- Ничего! - возразил он в замешательстве. - Эванс, в чем дело?.. Что не так?
- Сохатый… - это был голос Сириуса; Лили ничего не видела из-за слез, но воображение отчетливо дорисовало, как он закатывает глаза. - Когда перед тобой плачет девчонка, полагается не стоять столбом, а начинать ее утешать.
Джеймс осторожно похлопал ее по плечу – она зашлась всхлипом и уронила лицо в ладони. Кто-то пытался ее успокоить – девичий голос шептал что-то участливое…
- Ничего-то ты не умеешь, - произнес Сириус и, судя по звукам, поднялся с кресла и подошел ближе – а потом вдруг приобнял Лили за плечи одной рукой и слегка погладил чуть выше локтя; она настолько этого не ожидала, что даже отняла от лица ладони.
- Вот так это делается, - и с этими словами Сириус подтолкнул ее навстречу Джеймсу – они налетели друг на друга, оба пошатнулись, он рефлекторно ее поймал…
- Бродяга!..
Лили стояла к нему вплотную, уткнувшись носом в школьный галстук… Но от Джеймса почему-то не пахло Джеймсовым парфюмом – наверное, еще не начал им пользоваться. Никаких знакомых запахов… лишь ароматы Хогвартса, но не ее Джеймса – ни морковного пюре, ни сливового детского питания, ни ярко-синего одеколона, которым он так щедро поливался по утрам, ни маггловской зубной пасты – Лили всегда держала в ванной небольшой запас… Только шерсть. И школьное мыло.
Странно, но от этой мысли ей наконец-то удалось взять себя в руки – промокнуть глаза, выпрямиться, еще раз утереть слезы; она шмыгнула носом, опасаясь, что из него вот-вот потечет – кто-то протянул ей платок, Лили уже хотела поблагодарить – и только тогда осознала, чья это рука.
Питер. Он даже казался обеспокоенным. Должно быть, она переменилась в лице; Питер зарделся, явно ничего не понимая, и пробормотал:
- Ты… ты как, Эванс?..
- Я… - Джеймс и Питер таращились на нее, не скрываясь, как и все, кто был сейчас в гостиной. А там, у фикуса – неужели это кто-то с Хаффлпаффа?..
- Мне надо идти, - выпалила она, развернулась к закрывавшему выход портрету – Сириус проворно отступил в сторону – и выскочила из комнаты, толкнув картину с такой силой, что Полная Дама едва не вывалилась из рамы.
- Нельзя ли поосторожнее?.. - пронзительно возмутилась та.
- Извините, - выдохнула Лили; споткнулась и едва не упала – сумка за что-то зацепилась…
- Постой же, Эванс!
Одна половина ее души требовала развернуться и кинуться ему на шею, а вторая – ни в коем случае не останавливаться. На нее столько всего навалилось – и отголоски того проклятия, и боль, когда не знаешь, как теперь быть, когда остаешься с этой болью один на один, потому что никто тебя просто не поймет…
Нет. Северус – он понимает.
Лили широко распахнула глаза. Она же собиралась идти искать Сева! Вот дерьмо!
Джеймс схватил ее за руку – и отпустил так поспешно, будто его ударило током.
- Извини – просто я… Слушай, Эванс, повернись ко мне? Пожалуйста?
Несколько вдохов, сделать бесстрастное лицо – и только тогда Лили обернулась. И тут же едва не заплакала снова: его волосы – этот вихор справа, что постоянно не слушался и лез в глаза… На слипшиеся ресницы набежали слезинки; как же хорошо, что она сегодня не стала краситься…
- Извини, - не своим голосом выдавила Лили, - мне надо идти. У меня… назначена встреча.
Да какого черта – что она, директор какой-нибудь?..
- С кем? - немедленно переспросил Джеймс. - Можно, я тебя провожу? Короткой дорогой – я их массу знаю, а заодно бы мы поговорили…
- Н-нет. - Ой, нет, нет, только не это! Идти искать Северуса с Джеймсом на хвосте… это казалось ужасной идеей – по целой тысяче причин. - Спасибо, но я… Мне надо одной, понимаешь? На завтрак я, скорее всего, не попаду, так что…
- Хочешь, покажу, как пробраться на кухню? - в нем вспыхнула надежда, он уже явно строил какие-то планы…
- Я и так знаю, - хрипло сказала она. - Большой натюрморт с фруктами – нужно пощекотать грушу.
На несколько мгновений Джеймс оторопел, но потом в его глазах зажегся странный огонек. Похоже, он был и впрямь впечатлен – и почему-то это только пугало…
- Да, именно так. Не знал, что ты тоже туда пробираешься. Мне казалось, мы бы тебя заметили…
На допрос это не походило, но Лили все равно сказала:
- Нет, я там ни разу не была – просто случайно услышала ваш разговор, - и, сделав вид, что взглянула на часы, добавила: - Слушай, извини, но мне и в самом деле пора…
- Да, конечно, - и с этими словами Джеймс забрал у нее сумку – она даже не успела возразить, только вздрогнула всем телом. - Нечего тебе всякую ерунду таскать. Итак, куда мы направляемся? К Макгонагалл? К Помфри? Ты уже выглядишь гораздо лучше, Эванс, но я не уверен, что тебе и правда лучше. Ты бы лучше…
- Перестань повторять “лучше”, - обреченно попросила Лили. - Джеймс, мне и впрямь надо туда одной, так что будь так добр, верни мою сумку, пожалуйста…
Она потянулась вперед – рука задрожала. Джеймс и не подумал ей что-то отдавать.
- А почему одной? - с искренним любопытством поинтересовался он – а затем прищурился: - Погоди-ка – одной… Это все Снейп, да? Его рук дело?
- Что именно? - подбородок вздернулся вверх словно сам по себе.
- Например, то проклятие, от которого ты пострадала, - без запинки отозвался он.
Лили так и застыла – будто от заклинания, превращающего в камень; сузив глаза, уставилась на Джеймса – тот моргнул, но и не подумал отступать.
- Джеймс, давай-ка кое-что проясним, - решительно заявила она. - Да, проклятие на мне было, но его наложил вовсе не Северус. И сейчас я уже здорова, и если ты… вздумаешь ему мстить за то, что он меня якобы проклял, то даже не успеешь договорить “шалость удалась”, как загремишь на отработку до конца семестра. Я доступно изъясняюсь?
Но он только сильнее сощурился и спросил воинственно:
- Тогда кто тебя проклял?
- Я бы поставила на Люциуса Малфоя, - дернув за лямку, она забрала у Джеймса свою сумку и надела ее через плечо, не зная, стоило ли вообще ему что-то рассказывать… сомнения кольнули снова – у него округлились глаза, от лица отхлынула кровь… - Извини, но я правда очень спешу, так что…
- С чего это ты с ним вообще встретилась? - требовательно спросил он. - Наверняка это все Снейповы происки!
- Ради всего святого! - она едва не треснула его сумкой по башке, но удержалась и лишь топнула ногой – как самый распоследний подросток. - На Северусе свет клином не сошелся! Существуют и другие люди, знаешь ли! Которые тоже способны на дурные поступки!
