Рэму попросту не требовалось кричать, чтобы заставить себе повиноваться.
***
Рота добежала до полигона за час. Многие солдаты пришли туда сильно уставшими. Дрейк тоже запыхался, но по сравнению с другими новобранцами выглядел более-менее боеспособным. Юноша не без радости отметил полезность своих ежедневных пробежек за городом.
Растирая горящие бёдра, Дрейк начал рассматривать полигон.
Он был достаточно крупным и мог с легкостью уместить в себя две-три сотни солдат.
Полигон делился на несколько участков, разграниченных красной линией. Первый представлял из себя площадку, утыканную тряпичными манекенами. Чуть поодаль к ней примыкала специальная зона с мишенями для стрел и метательных оружий. Второй участок занимал большую площадь и являлся длинной полосой препятствий. Она включала в себя: деревянные стены высотой в несколько метров, лишь к некоторым из которых были приставлены лестницы, и то не внушающие доверия; череду рвов, заполненных мутной зеленоватой жидкостью; следующую за рвами широкую дорогу, которая состояла из вязкой на вид грязи, таким образом имитируя болотистую местность; крутой земляной холм, на вершине которого покоялись крупные дубовые бочки; и прочие преграды.
Третий же участок составлял одну третью от всей площади полигона. Это была ровная площадка, разделённая черными линиями на равные квадраты. Так как она была абсолютно пустой, Дрейк предположил, что участок предназначался для спаррингов между солдатами.
Сержант уже стоял на первом участке, ожидая когда новобранцы построятся. Наконец шеренга окончательно сформировалась, и он заговорил в свойственной ему безразличной манере:
-А теперь выберете себе оружие и встаньте у манекенов . Посмотрим, на что вы, слюнтяи, способны
Солдаты стали поочередно подходить к столам оружейников. На выбор давали копье, меч и топор. Безусловно, все оружие было тренировычным и полностью состояло из дерева. На мечах и топорах ещё была некая пародия на лезвие - притупленная и плоская, порезать такими 'остриём' можно было разве что расплавленное масло. Копье же вовсе представляло из себе примитивную длинную палку, тупую с обоих концов.
Большинство новобранцев взяли мечи. Самые крупные, по-видимому из-за сложившегося стереотипа о топоре как об оружии для силачей, взяли именно его, хоть по весу он был равен мечу, при этом проигрывая последнему в длине. Копье взяло меньшинство - Дрейк и горстка других новичков.
Юноше нравились копья. Они имели неплохой баланс в руке, с легкостью держали противника на дистанции и в умелых руках были не менее смертоносными чем топоры или мечи, при этом значительно выигрывая их в весе. Дрейк изначально тренировался с этим оружием с детства. И к тому выбору, как это часто бывает с детьми, его подтолкнули вовсе не преимущества копья, о которых он узнал позднее. А один занимательный случай.
Пару лет назад, в те времена, когда нынешний новобранец ещё только думал о военной профессии, в его родном городе прогремела грандиозная ярмарка. Дрейк, которому посчастливилось на ней побывать, увидел множество фееричных для ребенка представлений: номера шпагоглотателей и 'людей-драконов', выдувающих из своего рта пламя, искусные акробатические трюки коэтцких монахов, изысканные стеклянные изделия наргильцев, концерт лучшего серпасского менестреля, впечатляющие своими узорами доспехи мастеров с Фьондварских гор и даже представление мага-иллюзиониста, способного начертить в небе любого животного. Однако больше всего тогдашнего Дрейка впечатлило выступление искусного копейщика.
Этот человек, по слухам бывший член элитного лотарского отряда, привел всех зрителей в восторг, продемонстрировав своё умение обращаться с копьём. Он с колоссальной грацией кружил по сцене, очерчивая наконечником оружия изощеренные фигуры. Копейщик то уклонялся от незримого противника, то вновь бросался на него в атаку, плавно совмещая перекаты с широкими прыжками. Казалось, что он и копье буквально были одним целым. Более-того, копейщик удивлял своей непоедсказуемостью. Он мог замахнуться оружием на уровень собственной головы, но вдруг резко крутануть корпусом и перенести удар в плечо противника. Размашистый замах с разворота копейщик изящно преобразовывал
в неожиданный и длинный выпад.
Да, безусловно все эти трюки были лишь красивым зрелищем, крайне далеким от настоящего боя. Но разве могло это прийти в голову мальчику, так сильно впечатленному подобным представлением?
Неудивительно, что с того дня Дрейк загорелся желанием научиться также искусно управляться с копьем. Месяц за месяцем он упорно шёл к своей цели, упражняясь с затупленным подобием этого оружия.
Копье, которое он в данный момент вертел в руках, было практически идентично тому, с которым он привык тренироваться. Единственное отличие было в том, что палка, выданная юноше оружейником была потяжелее - Дрейк предположил, что в неё добавили металлических уплотнителей.
Юноша подошел к манекену, приблизительно равному ему по росту и принялся вспоминать свои тренировки. Дрейк почувствовал неожиданный прилив силы и уверенности, сходный тому чувству, когда берёшься за хорошо известное тебе дело. Он знал, что Рэм будет пристально наблюдать за всеми новичками. Это был шанс для Дрейка, показать на что он способен. Годы его тренировок не пройдут даром.
Воодушевенный и переполненный жаждой действия, Дрейк с большим трудом подавил соблазн сразу же броситься на чучело в атаку и принялся разминаться. Он вспомнил основные выпады, уклоны и перекаты, слегка потянул мышцы руки и ног.
А после, как и множетсво раз во время прошлых тренировок, вообразил себя на поля боя.
Одно мгновение - и перед ним мелькали сотни и тысячи солдат, кружась в хаотичном танце. Повсюду были слышен всеобъемлющий звон металла, заглушаемый лишь криками, стонами и проклятиями. Дрейк практически почувствовал вкус крови на своих губах, жжение глубокого пореза на плече. Его сердце было переполненно яростью и жаждой битвы. Он знал что делать.
Вот безымянный солдат добил такого же безымянного противника и развернулся к Дрейку. На его замутнённом лице юноша смог разглядеть только наглую ухмылку. Ухмылку, бросавшую ему вызов.
Приняв его, Дрейк приблизился к воину, который на самом деле являлся неподвижным соломенным чучелом, и принялся кружить вокруг противника, ловко перебирая ногами.
Дождавшись, когда тот отвлёкется на движение его ступней, Дрейк резко бросился в атаку. Юноша побежал на врага с грозным криком , выставив перед собой копье. В последний момент он отпрыгнул в сторону от воображаемого меча и по инерции крутанулся вокруг своей оси, крепко держа оружие в том же положении.
Копье полоснуло рёбра противника ,оставив после себя длинную кровавую полосу. В реальности из чучела посыпалась солома, но для Дрейка это выглядело фонтаном крови, хлынувшим из врага. Воин испуганно схватился за рану, спешно переложив оружие в другую руку. Воспользовавшись его замешательством, Дрейк, будучи вне досягаемости его меча, стремительно перекатился ему за спину и широко замахнулся. Меткий удар - и древко копья со всей силы врезалось в затылок противника. Тот мгновенно упал на землю. Юноша развернулся, с победоносным видом оттолкнулся от земли и прыгнул на поверженного соперника. Наконечник копья приземлился на шею воина, с громким хрустом сломав его кадык.
Удостоверившись в свой победе, Дрейк закрыл глаза и, когда открыл их, оказался в реальном мире. Вот перед ним лежал уже не окровавленный труп , а самый обычный манекен, порванный в районе рёбер. Каким-то образом он умудрился проткнуть шею чучела, и соломенная голова, поддерживаемая лишь несколькими нитями, скосилась на бок.
Мысленно похвалив себя за точность, Дрейк поднял глаза. Большинство новобранцев оторвалось от тренировки с манекенами и с удивлением смотрело на юношу. Он с трудом сдержал самодовольную улыбку и как бы в невзначай бросил взгляд на командира роты.
От того не последовало никакой реакции. Дрейк разочарованно вздохнул. Он ожидал легкого удивления, похвалы, раздражения - да хоть какой-нибудь эмоции! Но лицо сержанта, бывшего для Дрейка героем, осталось таким же равнодушным и непроницаемым.
