В нише у двери висело большое зеркало. Андронов приостановился, взглянул на себя и машинально провел пальцами по подбородку. На подбородке, так же как и на щеках, уже обозначилась щетина - брился-то он в последний раз еще в Москве. Правда, щетина не делала его похожим ни на бомжа, ни на террориста, ни на рыночного торговца. В зеркале отражался статный темноволосый мужчина зрелых лет, облаченный в черную куртку и черные джинсы. Лицо у мужчины было загорелое, чем-то похожее на маску, скрывавшую истинные чувства. Сизо-карие глаза тоже ничего определенного не выражали. На виске мужчины белел косой шрам.
"Нет в тебе былого энтузиазма, Иваныч, - сказал себе Андронов. - Нет былого огня".
И вошел в зал.
...С блинчиками ничего не получилось, не настал еще час блинчиков - пришлось довольствоваться яичницей и сосисками. Зато кофе имелся, а значит, все было не так уж плохо. Андронов смаковал горячий напиток, непрерывно держа в поле зрения двери гостиницы - он устроился напротив окна, - и неспешно размышлял о том, что характер работы стал теперь совсем другим, не в пример напряженке прошлых лет. А ведь и кулаками раньше махать случалось, и ножичкам противостоять, и огнестрельному оружию разных марок и калибра. И стрелять, как когда-то... Течение времени уносило бесшабашность и удаль, их сменяли трезвость и расчетливость... Сердце закрылось на замок, душа смирилась с новыми реалиями - и нужно было закрепляться в своей нише, приспосабливаться, переделывать себя, с наибольшими удобствами обустраивая свое место под солнцем. Мир шел совсем не туда и не так, как виделось когда-то ему, Андронову, и многим-многим другим - и приходилось шагать вместе с миром в иную сторону. А что еще оставалось делать?..
- Сигаретку бы, - плеснул ему в ухо хрипловатый молодой голосок.
Андронов не успел еще повернуть голову, а девица-красавица, покачнувшись, уже отодвинула тяжелый, с высокой спинкой стул и плюхнулась за столик. В руке она держала пустой бокал. От нее крепко тянуло отнюдь не шелками и туманами - тянуло от нее перегаром. И явно не от только что выпитого пива, а застарелым, ночным. Девица была совсем юной, в пределах второго десятка, не более, и симпатичной. Хотя и слегка опухшей. И, надо полагать, физически крепкой, коль до сих пор бодрствовала. Или успела-таки покемарить два-три часика? Возможно, у нее уже начался рабочий день, и она приступила к съему клиента... Правда, на профессионалку она не была похожа, да и какие профессионалки будут торчать с утра в какой-то пустой кафешке?
Вставать и идти за своими сигаретами Андронов не хотел, дабы не отрываться от наблюдения. Но и отказать страждущей было бы не по-джентльменски и не по-христиански.
- Возьми там, в нагрудном кармане, - он повел головой в сторону вешалки у входа, на которой висела его одинокая куртка. - И зажигалка там же.
- Самому в лом, дядя? - вопросила девица.
Однако тут же поставила бокал, оторвалась от стула и, сопровождаемая взглядом полнотелой барменши за стойкой, поплелась к вешалке.
"Эх... - мысленно вздохнул Андронов. - Э-эх... Дурочка ты, дурочка..."
Девица вернулась, бросила на стол пачку "Мальборо", прихлопнула ее зажигалкой. Продемонстрировала ладони:
- Вот, ничего больше не брала.
- Я и не сомневался, - повел плечом Андронов.
Он, продолжая контролировать портал "Салюта", открыл пачку, протянул юному созданию. Когда девица воткнула сигарету между губ, поднес выплюнувшую язычок пламени зажигалку. И решил сразу расставить все по местам, дабы "прекрасная незнакомка" не питала иллюзий на его счет. Если таковые у нее имелись.
- Пить нехорошо, - тошнотворно-назидательным тоном сказал Андронов. - И чему тебя в школе учат?
После такой сентенции девица должна была послать его подальше и отвалить. Однако она продолжала сидеть и стряхивать пепел в тарелку из-под яичницы.
- Что, нравится такая жизнь? - сделал вторую попытку Андронов. - Других развлечений нет, что ли?
- Не нуди, дядя, - устало отмахнулась девица. - Ты что, мой папанька, да? Другие развлечения, промежду прочим, тоже имеются.
- О! - поднял брови Андронов. - Это какие же?
- Да хоть флешка, - девица хихикнула. - Прикольно!
- Флешка? - переспросил Андронов. - При чем здесь флешка?
- Прикольно, - повторила девица. - Р-раз - и все замерли!
- А-а, флешмоб, что ли? - наконец сообразил Андронов.
Девица часто-часто закивала, словно стараясь встряхнуть слипшиеся мозги. Но тут же болезненно скривилась.
- И что же вы тут новенького придумали? - с участием осведомился Андронов. Участие это относилось не к похмельной собеседнице, а к местной молодежи, занимавшейся такими тупыми делами.
- Прикольно, - заклинило девицу. - Идем-идем по площади - и вдруг замрем. Или возле стадика: все разом - руки за голову, лицом к стенке... А народ не врубается. Прикольно!
- Да уж, - вздохнул Андронов. - Прикольнее не бывает. Видать, большие вы тут приколисты...
"За что боролись?" - холодной печальной рыбой проплыл в голове привычный рефрен.
И Андронов тут же забыл о девице.
Потому что из дверей гостиницы вышел Регбист. Пора было вновь превращаться в Костика-хвостика.
3.
За визитером из центра местные прислали к гостинице зализанный белый "Опель", а не какую-нибудь малолитражку. Он был хорошо заметен в довольно хлипком ручейке авто, и следить за ним не составляло никакого труда. Андронов решил не указывать своему возничему на объект, из-за которого они пустились в путь, а просто коротко командовал: "прямо", "за светофором направо" и опять "прямо", придерживаясь маршрута "Опеля". А маршрут этот вел через уже знакомый Андронову мост, мимо кинотеатра, сквера с непонятным черным кубом и красивого старинного здания с кариатидами, изуродованного стеклянной пристройкой ресторана. Вскоре "Опель" еще раз повернул за угол, проехал перекресток и остановился у двухэтажной, модерново отделанной коробки с искусственными пальмами возле вычурных, с розетками, завитушками и прочими прибамбасами, дверей.
"Неаполь", - прочитал Андронов витиеватую надпись на боковой стене и усмехнулся.
Ну, конечно, именно "Неаполь". В этом захолустье. На фоне гоголевских луж. "Неаполь", блин, а не какая-нибудь тебе рабочая столовка номер три.
- Стоп, - сказал он шоферу. - Приехали пока.
Тот молча кивнул и затормозил метрах в тридцати от "Опеля". Белая дверца открылась, и Регбист с сумкой в руке вышел на тротуар, выложенный свекольного цвета плиткой. Брюки на нем были те же самые, это Андронов отметил еще когда его подопечный показался в дверях гостиницы. Значит, и "паучки" тут тоже присутствовали, и исправно все зафиксируют.
Регбист опустил руку в карман плаща, вытащил мобильник и посмотрел на экран. Из "Опеля", со стороны водителя, выбрался сопровождающий - приземистый, коротко стриженый тип в распахнутом длинном пальто цвета кофе - и, обойдя автомобиль, приблизился к Регбисту. И почти тут же выскочил из-за дальнего угла гладкий упитанный "мерс". Наискосок рванул на встречную полосу и, подкатив к "Неаполю", остановился как вкопанный, нос к носу с "Опелем". Медленно вылупился из черной туши рослый господин в солидном черном одеянии, из обеих задних дверей, как черти из табакерки, выпрыгнули еще двое, пожиже, но тоже явно не из простых.
- Ого-о... - протянул таксист. - Какая персона с утра пораньше!
- Что, знакомый? - спросил Андронов.
- Знакомый! - фыркнул таксист. - Вы приезжий, что ли? Это же Аптекарь, кликуха у него такая. Аптеки держит. Давно в мэры рвется, мля...
"Ага!" - сказал себе Андронов.
Все сходилось, все укладывалось в схему. Дельфин и Русалка, Регбист и Аптекарь... Колеса и бабки...
- Значит, на лекарствах сидит, да еще и в мэры хочет, - медленно сказал Андронов, провожая взглядом всю компанию.
