— Из искры сомнений и неповиновений возгорится пламя борьбы и открытых военных действий! — горячо воскликнул Дэнвил, потрясая кулаком перед моим носом.

За время беседы мы проделали путь от душа до кипящего медного котла, где Надин продолжал колдовать над вентилем, спуская давление до приемлемых величин. Наконец, стрелка манометра ушла из красной в жёлтую, а затем в зелёную зону. И он, почтил нас с Дэнвилом своим драгоценным вниманием:

— Подполье в городе-цилиндре долго готовилось к сопротивлению. У нас есть поддержка и среди офицеров императорской гвардии. Везде, где только можно, сочувствующие нам развешивали на этажах для простолюдинов прокламации с призывом свергнуть власть императора Оттавия. Твоя задача, Васка, выйти сухой из воды, то есть направить погоню по ложному следу. А затем сидеть тихо в своём кухонном блоке до сигнала от Вина Локвуда. Поняла? Если сюда прибудет спецназ, выкручивайся сама, как можешь!

Слова Надина прозвучали, как выстрел.

— Предатель, — процедила я, отвесив ему оплеуху такую, что он отлетел метра на два от вентиля. Эффект рукоприкладства поразил даже меня саму. — Надин, я нечаянно, не хотела, это виноват ген супермыши!

— Но ведь ты знаешь запасной выход! — рассердился Дэнвил и, повернувшись к Надину, подал ему руку. — Вставай!

— Я-то знаю, но стоит ли ей показывать его. Пусть ищет сама. Дэнвил, работай, а то бригадир уже интересовался, куда ты исчез. Будешь идти против Совета подполья, я тебя сдам аборигенам. Извини, Васка, ты теперь супермышь, или как там тебя называть, суперчеловек, что ли? Нюхай! Мышиные рецепторы тебе в помощь!

Он вернулся на рабочее место, и ткнул напарника в спину. Дэнвил виновато развёл руками за его спиной.

— Ладно, соплеменники на «Скитальце» сочтёмся, — ответила я, разозлившись.

Время поджимало. Из условно отведённых сорока двух минут на опоздание погони у меня оставалось всего пять. Оценив расстояние до возможного выхода, я побежала наугад в сторону мельницы. Не исключено, там за нею, будет ещё один выход. Я мысленно сверилась с пожарной схемой и обрадовалась; за мельницей прятался грузовой лифт. Он же соединял цех с кухонным блоком, доставляя туда муку для выпекания хлеба. Я зашла в лифт вместе с пятью грузчиками и их тележками, как раз в тот момент, когда в цех ворвался спецназ с химерами собакокошками. Среди технологических запахов они могли потерять мой след. Двери лифта закрылись, мы поехали...

Лифт остановился на первом этаже, и грузчики, выкатив тележки с мешками муки, направились прямым ходом в кухонный блок. Я немножко подождала, наблюдая за процессией. И лишь удостоверившись, что они не свернули никуда за угол, последовала за ними, старательно находясь поодаль. Дистанцию для манёвра и внезапного бегства, — правда, не знаю куда именно, — я держала на всякий случай. В хорошо освещённом коридоре моя кожа ничем не отличалась от кожи белого человека, чему я страшно обрадовалась. Бело-кремовые стены кое-где с облупленной краской, через которую просвечивал прежний слой коричневого цвета, почему-то меня успокоили. Такой же некрасивый пол, застеленный тёмно-болотным углепластиком в белую крапинку, оптимизма в интерьер не добавлял. Ощущалось запустение и забвение хозяйственного сектора высшими чинами. «Забвение, пожалуй, — это мне на руку», — подумала я и с облегчением выдохнула.

Моя вторая мышиная суть искала норку или иное укромное место, где можно расслабиться и отдохнуть от погони. В голове всплыло слово «мимикрия». Я с сожалением посмотрела на запястья, забинтованные грязной тряпкой. «Эх, сейчас бы с роботом Механиком посоветоваться. Но никак нельзя, сумасшедший биолог Йетя Кантор и его напарница Неа Талка засекут сигнал от моего чипа»! — мысленно рассудила я, инстинктивно ища, как бы мне замаскироваться. — «Вывод должен быть парадоксальным и алогичным. Спецназовцы будут обшаривать укромные места, шкафы, туалеты и личные комнаты. Это очевидно. Действие по стереотипам свойственно военным. А на видном месте, так сказать, под фонарём или под носом, — вряд ли будут тщательно осматривать кто, да что. Они пройдут мимо поварих и кухонных работниц, месящих тесто, и тогда вовсе не обратят внимания на «инфицированный образец».

— Ай, молодец! — похвалила я себя шёпотом. — Конечно же, они будут искать по шаблону, по заданному начальством алгоритму. Но здесь есть большое «Но». Ищейки пройдут мимо, если я буду выглядеть также как и другие кухонные работницы.

«Васка, срочно переодеться и бегом на кухню, выпекать хлеб или чистить овощи»! — приказала я себе мысленно. Грузчики меж тем гуськом дошли до двустворчатых дверей и протолкнули тележки вовнутрь хозяйственного блока. Я мигом догнала их, — мышиный ген, давал мне силы на быстрый бег и хорошее ускорение. Прячась за широкими спинами крепких мужчин, я осторожно протиснулась в узкий боковой коридорчик и оказалась в жилом комплексе для кухонного персонала. Вот и моя комната! Понюхала кругом воздух, — пахнет Асакой и булочками; заглянула в щёлку неплотно прикрытой двери, — всё, как обычно. Я зашла и метнулась к гардеробу. Перебрав несколько плечиков с одеждой, нашла свежевыстиранную униформу в виде платья с белым воротничком и быстро переоделась. Длинные рукава, к счастью, скрыли мои забинтованные запястья. Косынка и фартук дополнили классический облик кухонной работницы. Вперед, на кухню! Пребывая в плену у островитян, ни разу я так не старалась быстро очутиться у рабочего стола с тестом, как сию минуту.

***

Асаки дома не было, и я подумала, что подружка крутит роман с офицером Ордуэллом. Такой долгий день, словно неделя минула! За это время я уже успела не только на «весьма незаурядной» экскурсии побывать, но и сыграть роль лабораторного экспоната, и даже пришлась по вкусу генномодифицирванным мышам, а также их создателю, сумасброду Йети Кантору. О, чуть не забыла: вдобавок ко всему, ещё ушла от погони. Надолго ли? И где же Асака? Вероятно, влюблённая парочка сидит в ресторане или же гуляет в ботаническом саду. Там много аллей и климатических зон, и каждая из них уникальна; она изумляет и услаждает глаз новизной. Есть беседки и ротонды со скамейками, укрытые от любопытных взоров. Лично для меня отсутствие Асаки сейчас помогало. Не нужно объясняться, изворачиваться и врать.

Пока я размышляла, добралась до кухни. Заглянула щелку, оценивая обстановку: — насколько она безопасна для меня, и нет ли там спецназа с химерами собакокошками. Неожиданно я вздрогнула, получив хороший шлепок по мягкому месту:

— Чего, это тут мы выглядываем? — вопрошала главная повариха Жадилина, подперев необъятные бока, пухлыми руками. — Три ведра мусора полным-полнёхоньки ждут тебя, а ты мышей не ловишь!

— Ой, мадам Жадилина, здрасьте, — сказала я как можно вежливее, — да задумалась что-то.

— Вижу, вижу, задумчивая ты наша. Марш работать!

— Да-да, иду, бегу и спотыкаюсь ловить мышей, — сказала я. И тут же подумала: «Будь они не ладны, эти мыши»!

— Эй, Васка, сначала, мусор вынеси!

— Непременно, мадам Жадилина.

Я подхватила два ведра и помчалась на задний двор.

***

За то время, пока я стремительно удирала от погони, в цехе механической мастерской разворачивалась воистину драматическая сцена. Химеры, спущенные с цепи, тщательно обнюхивали каждого человека. Добрались они и до медного котла, где трудились Надин и Дэнвил. Животные пропустили Дэнвила, не учуяв ничего подозрительного, а вот Надина, одна тварь свалила с ног и свирепо зарычала, придавив лапой грудь.