— Надеюсь, Неа Талка, — буркнул Йетя Кантор, — если, конечно же, ничего сверхординарного не произойдет. Видишь ли, я скептик.

— А я, понимаешь ли, оптимистка-аа, — радостно пропела Неа и отключилась.

***

Вот и лаборатория биотехнологий. Я, зажав в руке пропуск, который, по просьбе Асаки, любезно вручил мне Ордуэлл, усмирила волнение перед входом. Нажала кнопку звонка и мило улыбнулась видеокамерному глазку, помахала рукой:

— Привет, всем, я Васка!

Мне никто не ответил. Однако входная дверь лаборатории бесшумно отъехала вбок. За нею оказалась шлюзовая камера с блестящими перфорированными стенами и потолком. Из динамиков раздался металлический голос, наверное, робота: «Снимите всю одежду»! Я пожала плечами: «Это дезинфекция»? Быстро сняла форменный комбинезон работника кухни и нижнее белье. Оставшись нагишом, оглянулась, ища что-то, куда бы можно было сложить мое барахло. Невидимый робот не замедлил с подсказками: «Положите её в бокс». Автоматически распахнулась круглая дверца справа от меня, и едва я успела положить в зияющее тёмное отверстие одежду и обувь, как нечто поглотило их. Бокс захлопнулся.

Следом на меня со всех сторон обрушилась лавина сухого горячего пара, отчего я заойкала, пытаясь от него увернуться. Но в камере деться было некуда, и я почувствовала себя белой мышкой в клетке. Затем тугая струи неизвестного газа ударили по спине и животу, рукам и ногам. Пришлось зажмуриться, чтобы эта гадость не попала в глаза. Через несколько минут активных обеззараживающих изуверств, надышавшись неизвестной химией, я в полуобморочном состоянии прислонилась к стенке:

— Эй, ты железяка безмозглая, или кто там вместо неё, — воззвала я к роботу, стоящему по ту сторону динамиков, — может, хватит издеваться над белым человеком? На мне теперь не приживётся ни один микроб.

— Три минуты. Процедура дезинфекции окончена, — безразлично пророкотал робот. — Выражайтесь правильно. Вы не белый, и не человек.

— Как это? — обалдела я. — А кто же тогда?

— Вы красно-розовая женщина.

— Эх-м… — я чуть не поперхнулась собственной слюной от возмущения. — Вы намекаете на эффект посещения биотехнологической лаборатории?

Робот замолчал. Я осмотрела себя, и, вправду, цвет кожи стал розово-красным. Сквозь кожу просвечивала сетка фиолетовых капилляров. Я в ужасе стала ощупывать копчик, а вдруг эти биотехнологи приняли меня не за экскурсантку, а за добровольца-испытателя не-пойми-чего. Слава Двуединоначалию! Хвост не вырос. Вновь открылась дверца бокса, и автомат выдал новую одежду и обувь: серое термобельё, серебристый комбинезон и белые ботинки с самозащёлкивающимися браслетами. За неимением иного, пришлось надеть и обуть предложенное. Браслеты на ботинках замигали. «Да они же с чипами слежения»!? — догадалась я. Отступать было уже поздно, да и некуда. Шлюз выпустил меня, открыв проход вовнутрь, в святая святых имперской лаборатории.

— Меня зовут Йетя Кантор. Позвольте ещё раз взглянуть на ваш пропуск, — подскочил ко мне молодой человек, в общем-то, приятной наружности. — Так-так, вижу виньетка самого императора Оттавия. Хорошо, Васка, я буду гидом в вашей экскурсии, о чём меня попросил сам офицер Ордуэлл, важное лицо при императоре. Что вас интересует больше всего?

— Генномодифицированные мыши, о которых говорят на Острове. И, хотелось бы услышать о них всё с самого начала, если можно.

— Ну, опыты с трансгенными мышами, — это моё любимое направление в биотехнологиях. Прошу к вольерам с белыми мышами; мы получили несколько новых линий. Следуйте за мной, — воодушевился Йетя Кантор и решительным шагом направился по узкому проходу между нагромождением стеклянных клеток в центральную часть лаборатории.

***

Я пошла следом за гидом, едва успевая крутить головой налево и направо, чтобы увидеть место, где тайны и загадки природы становятся обыденной работой и рождаются варианты полезных организмов, минуя естественную эволюцию. Отдельную секцию занимали химерные организмы. Я вспомнила уроки истории на «Скитальце-1001». Учителя рассказывали, что давным-давно на Земле атлантам удалось сотворить организмы-химеры в секретной лаборатории «Миссия в Будущее». Жуткое сочетание коня и мужчины они назвали Кентавром. А объединив гены женщины и рыбы, предки получили Русалку.

Химеры у островитян получились мельче и безобиднее, на первый взгляд. Единственной опасностью могла стать их возможная ядовитость для человека. «Спросить об этом генетика Йети или лучше промолчать? Мало ли, а то подарю свои идеи биологам-монстрам. Не нужно забывать, однако, — большинство островитян для «скитальцев» враги», — подумала я. Но всех химер мне откровенно было жалко. «Единственно, чего взамен физических преимуществ могла дать им искусственная эволюция, — это разум», — подумала я, невзначай взглянув в красные глазки странной мышки с шестью лапами и жабрами.

— Привет, мышка, ты, наверное, меня понимаешь? — сказала я, погладив через стекло ей животик.

Она, как мне показалось, моргнула красными глазками. Я бы сочла это за знак согласия. На клетках были надписи, сообщающие тип генетической линии мышей.

Между тем, мой гид Йетя Кантор, с восторгом от собственных достижений, вещал, чуть ли не взахлёб:

— Мы, биотехнологи Острова, давно обнаружили, что функции генов и их структуры у человека и мыши ужасно подобны. Как вы понимаете, вывод самоочевиден. Легко перенести положительные мутации у мышей на человека.

— Так уж и легко? — засомневалась я.

Образование на «Скитальце-1001», прежде всего, научило нас, пилотов, анализировать всю поступающую информацию на предмет процентного соотношения «истины» и «лжи».

— Э-ээ, — замялся исследователь, — да, теория трансмутантных генов, не без подводных камней, есть некоторые трудности. Конечно же, скопировать эту процедуру необходимо не один в один, а после множества генетических экзекуций с человеческими клетками. Как это сказать проще? М-мм… «ин витро», что ли. В общем, мы над этим усердно работаем.

Я непроизвольно скорчила скептическую гримасу и криво усмехнулась. К счастью биологический гений, Йетя Кантор, этого не заметил. Обиделся бы. Мы остановились у клетки с надписью: «Супермышь». Внутри большого стеклянного куба бегала обычная на вид белая мышка с о-оочень длинным хвостом. Йети нажал кнопочку, мигнул красный глазок над спортивным колесом в клетке. И мышка, как по команде, залезла туда и побежала во весь опор, ускоряя темп вращения колеса. Лапки мелькали быстрее и быстрее, словно в фильме с ускоренной съёмкой. Через несколько секунд колесо и мышь слились в единую смазанную картину. Различить, где мышь, где колесо оказалось невозможно. Я с удивлением посмотрела на гида:

— А когда она остановится?

— Когда устанет. Возможно, это произойдет не раньше, чем через пять километров пути. Генномодифицированные мыши этой линейки, своего рода супермены; эти особи чрезвычайно выносливы. Они в десять раз активнее простых мышей, представляете?

— Я с мышами до сих пор не имела дела, поэтому мне трудно сравнивать. За счёт чего же, такое быстродействие возможно? — спросила я. — Ведь биомеханика движений имеет собственные непреложные законы. Сокращение мышц и биохимические реакции живого организма взаимосвязаны, и их потенциал ограничен во времени, не так ли? Или я ошибаюсь?

— Мы это учли, просчитали и методом проб и ошибок получили доступ к дополнительной стимуляции некоторых генов, ответственных за движение. Суперэкспрессия гена силы приводит мышь к сверхспособностям.