Скоро ей стало понятно, почему в этом мире не умели – или забыли за ненадобностью – пользоваться магией. Аборигены знали, что такое магия, но совершенно не представляли, как правильно плести заклинания. Странные формулы, которые требовалось обязательно произносить вслух, амулеты и талисманы, да мало ли чего... Магия не превратилась тут в науку, оставшись на уровне шаманских камланий. Одни «волшебные палочки» чего стоили. Да любое более – менее сильное магическое действие испепелит такую палочку в одно мгновение! Или превратит в ледышку, тут от заклинания зависит.

У неё самой был талисман, но это совсем другое дело. Камень не имел к колдовству отношения, он просто служил субстратом для аккумулирующего заклинания, не больше.

Картинка и звук впечатляли, но фильм пришлось бросить на середине. На Лизу напал дикий смех, она давилась, сдерживалась изо всех сил, но ничего не могла с собой поделать.

– Ой, спасибо, ой, удружил, – утирая слёзы, сказала Лиза.

Говорят, смех лечит. Лиза обнаружила, что она уже вполне ничего, уже не ощущает себя медузой, выброшенной штормом на камни.

– Что ещё можете предложить, кабальеро? – отсмеявшись, спросила Лиза.

– Мать, ты бодра и весела? – удивился Серёжа. – Ты готова к подвигам?

– Да! – вздёрнула подбородок Лиза.

– Тогда в клуб, – постановил Серёжа. – Оторвёмся по полной.

Ответить Лиза не успела. Охранник бросил машину влево, развернулся через двойную сплошную линию и погнал назад, к центру города.

Двери клуба «Галактика» были закрыты, там сегодня тусовалась золотая молодежь. Справляли именины дочери одного из отцов города. Для надёжности возле таблички «Спецобслуживание» дежурил вышибала. Тяжёлая челюсть ходила слева направо, бритый затылок подрагивал в такт музыке в наушниках. Верзила притоптывал на месте, качался с пяток на носок. Хотелось внутрь, к девочкам и кайфу, но нельзя. Гурам , хозяин клуба, за дежурство на улице платил двойной тариф. Хорошие деньги. И Гурам хороший человек, хоть и хачик.

На стоянку перед клубом зарулила иномарка. Вышибала смерил её взглядом. Ого, ну и богатей завернул на огонёк! Впрочем, рядом с папашей Мальвинки — дочка бонзы носила имя Лида, но красила волосы в голубой цвет и манерничала, так что все звали её Мальвиной, – любой богач держит себя скромно, если он не дурак, конечно. Но человек, наверняка, уважаемый. Некрасиво будет завернуть его просто так.

Первым появился водитель, помог выбраться пассажирке — молодой, скромно одетой женщине. Подхватил её под руку и повёл в направлении входа. Вышибала задумался. Не нравился ему этот тип. На вид ничего особенного: косуха, джинсы, короткая прическа, обычное, ничем не примечательное лицо. Несмотря на молодость, вышибала успел повидать жизнь. Парень был опасен как ядовитая змея. Расслабленный, но готовый в момент взорваться. Кажется, при оружии. Значит, охранник. Встанешь у такого на пути — жди беды.

– Моя спутница хочет потанцевать, – вежливо сказал, останавливаясь перед вышибалой, охранник.

– У нас приватная вечеринка, уважаемый, – решился вышибала. – Там все свои, вашей спутнице будет скучно.

– Видишь, сюда нельзя, – женщина с вопросом посмотрела на парня. – Поедем ещё куда-нибудь?

– Мне нравится это место, – ответил охранник, – здесь хорошо готовят и музыка приятная.

– Но я не могу... – начал вышибала.

– Я помогу, – сказал охранник. – Ты сейчас нам откроешь, а потом позвонишь Гураму и скажешь, что пропустил гостя от Ивана Иваныча.

Вышибала без слов разблокировал замок. Он прекрасно знал, кто такой Иван Иваныч. С такими людьми лучше не ссориться. Вряд ли кто-то будет блефовать, ссылаясь на такое знакомство. Надо быть большим дураком. Водитель Мазерати дураком явно не был.

Дверь беззвучно захлопнулась, еле слышно щёлкнули запоры. Вышибала достал мобильник, набрал номер:

– Гурам, приехали двое, сказали, от Ивана Иваныча. Я пропустил.

Выслушал ответ и облегчённо прислонился к стене. Пронесло.

Внутри царила полутьма, только подиум в центре зала освещали цветные прожектора. Сверху крутился зеркальный шар, разноцветные пятна ползали по стенам, по потолку, по лицам людей.

Звучала незнакомая музыка. «Виу, Виу», – плакали скрипки и виолончели, «Пф-бум, Та-да-бум-пф...» – отбивали ритм басы. Чуточку сладковато пахло горящим сеном. На танцполе извивались фигуры. Хорошо!..

– Только не колдуй, – шепнул сзади Серёжа.

– Да, конечно!

Лиза сбросила куртку на руки Серёже, прошла, приплясывая, на танцпол. С полминуты постояла, покачиваясь, привыкая к ритму. Сейчас она им покажет. Бывало, в Академии устраивали танцевальные вечера, она была первой, и в классике, и в модерне.

Время остановилось, тело с радостью вспомнило па. И Лиза зажгла! Кажется, ей освободили круг, кажется, начали хлопать. Потом рядом образовался пижон в чём-то блескучем и обтягивающем. Пижон умел. Он не только уверенно повторял её коленца, но и расцвечивал акцентами, добавлял что-то своё, особенное.

В коротком перерыве пижон спросил:

– Классный дэнс, старуха! Как звать, почему не знаю?

– Тебе зачем, старик? – в тон ответила Лиза. – Я редко танцую. Лизой зовут.

– Всё равно здорово, – сказал пижон. – Я Макс, тут никто, как ты, не умеет. Курнуть хочешь?

– Не курю.

– Тогда зажуй конфетку, – Макс вытряхнул из коробочки зелёный леденец, – не пожалеешь!

Аура Макса светилась радостью и приязнью, ещё удивлением и немножко завистью. Он хотел только добра. Лиза взяла леденец и забросила в рот.

Хорошо! Все вокруг были друзьями, все радовались, и Лиза радовалась вместе с ними. Макс смотрел на неё, улыбаясь.

– Чего? – спросила Лиза. – Что смотришь?

– Ничего, – ответил Макс, – музыка.

Поставили новую композицию. На подиум вышел музыкант с золотой трубой, повёл сложную тему. Лиза прикрыла глаза. Сквозь ресницы пробивались жёлтые, зелёные, красные всполохи. Музыка звала, музыка приглашала за собой, музыка поднимала в высоту. Лизу подхватил медленный смерч, закрутил, потащил за собой. Золотая труба была везде, музыка звучала со всех сторон, музыка наполняла её всю...

– Лиза!

Лиза очнулась. Мелодия стихла. Сверкали блицы. Снизу и с боков, с галереи второго этажа. Из граней стеклянного шара, совсем рядом, рукой подать, смотрели на неё десятки лиц с огромными, расширенными зрачками. Её лиц.

– Ты обещала, Лиза!

На подиуме стоял Серёжа и, задрав голову, смотрел на неё испуганно и зло.

Даже между собой никто из подчинённых не называл его крысой. Неожиданная при небольшом росте сутулость, редкая щёточка белёсых усов под длинным, вечно сопливым носом, чёрные навыкате глаза. Генерал ФСБ Викентий Казимирович Кот был умён, зол и не прощал ошибок. Не нашлось женщины, рискнувшей связать с ним судьбу, поэтому Кот постоянно засиживался на службе допоздна. Красноватые от полопавшихся сосудов белки глаз делали сходство с грызуном ещё явственнее. Викентий Казимирович знал эту особенность своей внешности, и с мстительным удовольствием ждал, когда найдётся дурак, который посмеет…

Заступив на должность, Викентий Казимирович сам подбирал сотрудников, поэтому дураков и самоубийц в его структуре не водилось. Все чуяли нутром, что генерал простит многое, но не это. С другой стороны, за подчинённых он стоял горой, предпочитал разобраться с нарушителями внутри коллектива и не выносить сор наружу. В конце концов, начальству неинтересны дрязги, начальству важны внешняя благопристойность и результат. Его Викентий Казимирович делать умел.

– По вашему приказанию.

– Заходи.

Полковник Носовой аккуратно прикрыл дверь и прошёл к столу.

– Подожди несколько минут, – сказал Кот.

Носовой кивнул, сел в гостевое кресло и по привычке огляделся.

Будучи лично весьма скромным человеком, генерал Кот очень щепетильно относился к обустройству рабочего пространства. Его кабинет мог служить образцом функциональности и удобства. Экран для просмотра видеоматериалов – во всю стену, с функциями паузы и повтора, с разнообразными интерфейсами и переходниками. Компьютер – малошумный и компактный, но ни в коем случае не ноутбук. По твёрдому убеждению хозяина кабинета, ноутбуки капризны и ненадёжны, тогда как надёжность и скрупулёзная работа с информацией – главное в защите безопасности. Ковёр на полу – толстый и безукоризненно чистый, хоть сейчас снимай обувь и разгуливай босиком; ходили слухи, что вечерами генерал так и делал. Мебель из натурального дерева, с закруглёнными углами. Гостевое кресло – кожаное, мягкое и покойное, мечта лентяя. Не знакомый с повадками генерала посетитель, усевшись в это кресло, поневоле расслаблялся, проникался доверием к сидящему напротив человеку. Чем Кот с удовольствием пользовался.