Кто положил солнце на небеси, да озаряет землю, и луну в нощи поставил, как свечу, подобно искрам рассыпал звезды по всему небесному своду, Тот же Самый кладет вам на сердце слово спасения, да примется верою и даст плод свой в тридесят, шестьдесят и сто.

Вся исполняяй Духом уст Своих да исполнит сердце ваше утешением, превосходящим все утешения! Исполнит — и скорби уничтожатся. Как в небе солнце, так в душе любовь согревает, радует и утешает, веселит и животворит. Покойтесь в Господе. Здесь же всякое утешение прежде предваряет скорбь.

Июня 26-го, 1830 г.

2.225.

Гимн Святой Церкви: «Все упование мое на Тя полагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим!» Позднее поздравление с Покровским праздником примите от искреннего моего сердца. Прошу прочесть радостный акафист Царице Ангелов, да пребудем мы до самого конца, до самого преселения нашего в премирный свет, под Ее милостивым покровом. Когда грустно сердцу и тоскливо, читайте сие радостное приветствие Божией Матери и получите в себе неизреченное утешение…

Вы знаете, что и маленькое уклонение в шуточные разговоры противно Господу и потому лишает душу святого утешения: тогда смущение и скорбь обымут душу, отвратившуюся от Слова Божия, покуда придет она в чувство покаяния и вновь обратится ко Господу. Спасайтесь, матушка, о Христе Иисусе! Гордым Бог противится, смиренным же дает благодать

(см.: 1 Пет 5, 5).

Хвала пламень угашает:

благословен еси, Господи, Боже отец наших, и хвально и прославлено имя Твое во веки

(Дан 3, 26).

Песнь 7-я.

«Не посрами нас,

— умоляют Господа три отрока, —

но сотвори с нами по кротости Твоей и по множеству милости Твоея и изми нас по чудесем Твоим и даждъ славу имени Твоему, Господи. И да посрамятся вси являющии рабом Твоим злая, и да постыдятся от всякия силы, и крепость их да сокрушится. И да разумеют, яко Ты еси Господь Бог един и славен во всей вселенной… Благословен еси, видяй бездны, седяй на Херувимех, препетый и превозносимый во веки

(Дан 3, 42–45, 54)».

Огорченное сердце ваше да усладится словом Божиим…

Помнящий вас Георгий

Октября 11-го, 1831 года

2.230. Марии Петровне Колычевой

При самом крайнем умножении великой скорби, Божиею милостию является внутрь сердца некоторое приятное наслаждение и мирная тишина, и мысль изрекает слово: не унывай, предайся Божию промыслу и разумей, что судьбы Божии неисповедимы! Что с тобой это сделалось? о чем ты плачешь? Почто забываешься и не помнишь о том, что един Господь просвещение твое и утешитель твой; а все прочее — небо и земля — мимо идет? Он в скорби распространяет сердце твое на обширное познание святой воли Его. Пусть тебя беспокоят находящие помыслы; пусть оскорбляет тебя и весь мир, — о чем ты прежде сего предупрежден был — пусть тебя оставляют и искренние твои: молись о них, по заповеди Господней, и не страшись, что это больно переносить чувствительному твоему сердцу. Конечно, это очень больно, и неиспытавшие сего никак не могут разуметь силу болезни сей: однако Господь призирает на тебя и не оставит утешением Своим в скорби твоей, где бы ни был; только ради Бога переноси с любовию всякую тяжкую скорбь, и взывай к Нему ежечасно в сердце своем: прибежище, стена и заступление мое Ты един Сам да будеши, Господи; пристанище и утешение мое — Твоя Божественная любовь: паче же сего — ни на земли, ни на небеси, ничтоже да вожделею, ничтоже да взыщу, но сим единым доволен буду и здесь и там. О Боже мой! Ты весь еси желание, весь еси сладость, Ты — всегда вечный и неизменяемый! И горесть в сладость, и скорби в радость Твоею единственно любовью мгновенно переменяются, и уже непрестанно более я награжден, нежели оскорблен. О, коль удобно душа оскорбленная приближается к Богу и приемлет неизреченное утешение от Господа! Покойтесь в Господе и поминайте меня в славу Божию, или совсем выкиньте из памяти вашей как недостойного, непотребного.

Ночь не светла неверным; верным же просвещение в сладости слова Божия.

Января 20-го, 1832 г.

2.245. Марии Петровне Колычевой

На это прошу обратить особенное внимание: как свечка зажигается огнем, так сердце словом Божиим. Потухло ли оно? надобно зажечь. Вы истинно разумеете, что читаете: поэтому стало светло вам. Только не вверяйтесь человеческим мнениям и пребывайте в судьбах Божиих. Око не видело, и ухо не слыхало, и на сердце человеку не приходило, какое блаженство и сладкий мир уготовал Господь любящим Его… Господи, сподоби мя любити Тя! Господь просвещение мое, и тьма не обымет меня. Господи, свет истинный! просвети тьму мою.

Июля 30-го, 1833 г.

2.268. К Анне Федоровне Поздняковой

Нет такой глубины, из которой бы взывающего сердца не услышал Господь; и нет такой прискорбной души, которую бы не могло посетить слово Божие утешением вечной жизни. Вы удостоверены в том, что сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит; и так по вере нашей буди вам! Да соблюдается вами в сердце вашем слово Божие, руководствующее всех обремененных многими скорбями в радость вечную.

1юня 31-го, 1834 г.

2.280. Екатерине Васильевне Даниловой

Вы меня очень утешили, предложив для врачевания моей немощи почтеннейшего доктора, человеколюбиво благорасположенного служить в пользу ближнего всеми средствами просвещенного разума и уже доказавшего свою опытность и искусство уврачеванием всякого рода болезней. Я рад вам сто раз повторить мою благодарность и еще более рад и готов, без малейшего сомнения, предаться свыше действующему на неизреченное уврачевание души моей святому Промыслу Божию. С искреннею сознательностью представляю вам на вид, что я испытываю великую пользу от самой болезни, меня посещающей: это служит мне в просвещение души моей, и когда я очень изнемогаю, тогда сильнее чувствую уверенность в надежде на могущего единым словом Своим восставить меня больного и воскресить совершенно мертвого. Теперь вы видите, есть ли это презрение жизни. Никак! Ежели бы наше существование ограничивалось только временною жизнью, то одна была бы участь человека с прочими животными; но мы сотворены для жизни вечной, и нет сомнения, что

воскреснут мертвии и востанут сущии во гробех.

Меня превосходно пользует, Божиею милостью, и самая болезнь: ею смиряется душа моя и видит превратности мира и непостоянство всех видимых вещей, и потому не привязывается к ним как ничтожным, но жаждет и ищет того, что выше всякого изменения. Вам же усердно желаю пользоваться всяко, по вашему благоусмотрению, в славу Божию, и еще благодарю вас.

Января 28-го, 1835 года