– Все, порядок!

Но это было не так…

– Ты такой смешной с этими усами, очками и с этой прической, и когда ты, ты… – начала она и упала ему на грудь, снова разразилась приступом смеха. Когда она соскользнула на пол, он тоже принялся смеяться. Как долго он этого хотел, увидеть ее радость, увидеть, как она скинула с себя тяжелое бремя хотя бы на один вечер. Он смотрел, как она сидит на полу, положив голову на край биде и держится за бока от хохота. Разве это не здорово будет, если она выйдет вместе с ним в мир, разделит его радости или даже если они вдвоем просто посмеются друг с другом, разделив маленькую тайну. Черт возьми, ведь он хотел, чтобы она была рядом с ним, даже когда она плакала, потому что он любит, всем сердцем любит ее. Прошло несколько минут и Холли наконец утерла глаза:

– Извини, это из-за твоих усов, стоит тебе приблизиться ко мне, ты начинаешь ими подергивать.

Эвен пригладил волосы, потом ущипнул себя за нос.

Нет, рано еще говорить ей, что он ее любит, рано.

– Да плохо я все продумал, – сказал он, – пиджаки плохо сочетаются.

Он помог ей усесться обратно на биде.

– А теперь все, серьезно, пока клей не высох.

– Есть, сэр!

Взяв ее двумя пальцами за подбородок, он приподнял ее лицо, и взгляды их встретились. Потом его взгляд опустился ниже, и, тщательно примерившись, он мягко приклеил усы на место.

– Ну и как я выгляжу?

Речь ее была невнятна, поскольку она пыталась не шевелить мышцами лица, это было невероятно трудно, ибо лицо Эвена было всего в нескольких дюймах от ее лица, и пальцы его мягко держали ее за щеки.

– Ты похожа на одного человека, которого я как-то отказался вывозить на самолете из Колумбии, сиди тихо!

Не могла она сидеть совершенно тихо при нем, ей хотелось кинуться не то к нему, не то прочь от него. В данный момент ей хотелось придвинуться дюйма на четыре ближе, но мало ли кому какого рожна хочется. Она вздохнула, его пальцы помедлили у кончиков ее усов и принялись ощупывать восхитительную поверхность ее губ, она с подозрением посмотрела на него.

– Ты что делаешь?

– Проверяю, симметрично ли вышло, и не разговаривай, иначе все расклеится.

Уловил суть, подумала она, глядя на широкие отвороты его легкого полотняного пиджака. У нее и так все расклеивается, а теперь, когда он так близко и так решительно настроен, и им так весело, как она скажет ему, что все его тщательно продуманные планы не сработают? Побуждения у него восхитительные, но как могут фальшивые усы и мешковатый костюм спрятать ее от толпы? Если уж на то пошло, как сможет это сделать Эвен? Да, решила она, пора, видимо, с этим кончать.

– Можно я теперь посмотрюсь?

Эвен взглянул на часы и отпустил ее:

– Конечно.

Он встал и подал ей руку.

– И все-таки кем я буду? – спросила она, вставая.

– Познакомься, Холли, это Карлос, торговец изумрудами, мой хороший близкий друг.

И он указал на зеркальную стену. Проявив гораздо больший интерес, чем ей хотелось бы, Холли встала, повернулась к зеркалу и потеряла дар речи. То, что она увидела, ошеломило ее. Она подняла волосы, стянула их на макушке и стала смотреть, что вышло.

– Так ведь, так ведь получается вылитый дядюшка Ричард… Эвен, я выгляжу в точности как мой дядюшка Ричард!

Ей впервые за вечер пришло в голову, что выйти за ограду возможно. И на самом деле можно пойти на праздник. Она отпустила волосы, они рассыпались по плечам, и повернулась к Эвену.

– Милый мой, это же чудо на самом деле!

– А теперь снова подыми волосы, мы примерим шляпу.

Он вышел из ванной, и она следом за ним.

– А ты нам и шляпы припас?

Она остановилась напротив своего отражения в зеркале шкафа и выжидательно приподняла волосы:

– Давай же!

Он порылся в комоде и вернулся с двумя шляпами, одна была уже надета на его голову, а другую он нес в руках.

– Ты что, торопишься? – спросил он. – Мы что, куда-то собираемся?

Встав позади нее, он надел ей на голову плетеную соломенную шляпу. На какое-то мгновение они встретились глазами в зеркале.

– Соломенная, а по форме как фетровая, – объяснил он, отступая на шаг.

Холли сдвинула шляпу чуть в сторону, чтобы прикрыть один глаз и стала рассматривать свой изменившийся облик. Отрицать было бессмысленно: Эвену удалось полностью сгладить почти каждую характерную черту «славной девочки».

– Да меня бы и мама родная не узнала, – шепнула она.

Внезапно их взгляды в зеркале снова встретились.

– Ты на самом деле думаешь, что все получится?

– По-моему, да, только вот торговец изумрудами по имени Карлос чересчур, по-моему, гордится шелковыми футболками.

Она еще раз заглянула в зеркало и увидела, как подчеркивает самое что ни на есть женственные линии грудей шелковый черный топик под пиджаком. Она громко вздохнула:

– Ну и что мы будем с ними делать?

Его руки скользнули под пиджак, обвили ее за талию, после этого пальцы его поползли вверх, вверх, вызывая в ней щекочущее ощущение.

– Я думал, ты никогда не спросишь, – откликнулся он в самой своей соблазнительной протяжной манере. Прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, он убрал руки и доверху застегнул ее пиджак.

– Ну, Карлос, двинулись, нам предстоит обмануть кучу народу, так что пойдем-ка отсюда к чертям собачьим и повеселимся вдоволь.

Продолжая смотреться в зеркало, Холли покачала головой своему отражению, однако она по-прежнему улыбалась.

– Но я же не сказала, что я иду.

– Ну так скажи, и пойдем.

– Эвен-н-н! – издала она совершенно театральный возглас.

– Да!

– А можно я надену очки?

Эвен вздохнул и с преувеличенной неохотой снял с себя очки.

– Ну так уж и быть, Карлос, только мне придется закурить сигару.

Она взяла очки и надела их на себя. Всесторонне удовлетворенная своей внешностью, она сунула руки в глубокие карманы мешковатых брюк и повертела головой из стороны в сторону.

– Великолепно, – сказал Эвен театральным шепотом, – пока ты тут стоишь и любуешься Карлосом, там, вероятно, уже кончаются пиво и пицца. Так как, ты готова?

– Эвен, – она склонилась поближе к зеркалу и внимательно рассмотрела свои усы, – а ведь у нас не получится как в кино, правда? То есть нам не придется их потом прилюдно срывать, а?

– Надеюсь, что нет.

Холли выдернула руки из карманов и медленно повернулась к нему.

– Ну так как, ведь все это шутка, правда?

Эвен напустил на себя совершенно невинный вид.

– Ну скажем так, в последний раз, когда у меня были усы, я их честно отрастил, это была очень интересная история, понимаешь, мы с приятелями поспорили…

Схватив за грудки, она притянула его к себе:

– Плевать я хотела на твоих приятелей, меня интересует моя верхняя губа, а также то, что с ней будет завтра!

Он сорвал с пояса блокнот с коммуникатором, поглядел на него какое-то мгновение и швырнул на постель.

– Карлос, милый, поверь мне!

– Хммм?

Не отпуская его, она еще раз глянула через плечо на свое отражение в зеркале. Придуманный маскарад был невероятно хорош.

– Слушай, а может мне волосы заплести и заколоть? Э, что ты делаешь?..

Но он уже обхватил ее рукой за талию, взвалил на плечи и потащил из комнаты.

– Иду с милой погулять!

Квартал за кварталом опять проносился сквозь ряды припаркованных машин, и Холли крепко обнимала бедрами Эвена.

– Расслабься, – поучал он ее, – на нем уже лет двадцать как подпорок нет.

Одной рукой Холли придерживала шляпу, а другой обхватила Эвена за пояс. На каждом повороте она плотно вжималась в его спину. Густо напоенный запахом моря воздух дышал неприязнью.

– Привяжем его у кафе «Кейпшелл», – бросил через плечо Эвен.

Продравшись сквозь группу ленивых тинэйджеров, он въехал на стоянку и проехал вглубь ее. Двигатель закашлялся и заглох. Эвен пожал плечами и похлопал мопед по бокам.

– Смотри-ка, снова обвели смерть вокруг пальца, я же с этой гремящей развалиной целую неделю возился, она уже много лет не гуляла, как впрочем, и я.