Наташа стала приближаться к окну столовой, которое была меньше чем в гостиной. Собственно это и было настоящее окно. Но всё равно она остановилась сначала в метре от него, а потом стала вытягиваться, и постепенно приблизилась.

- Какое всё маленькое! – с детским восторгом воскликнула она.

- И как всего много.

- Ой, а там я живу.

- Пока кофе готовиться, может ещё раз в гостиную?

- Ай, подожди. Как всё видно: библиотека, «Латвия», а «петушок» не такой уж и высокий.

- Не «Латвия», а отель Рэдисон Блю, - съехидничал я.

- Ой, не умничай! «Латвия» и – «Латвия»!

- Наверно она от этого названия никогда не избавится, и никакое новое к ней не прилипнет. А ведь достойный и раскрученный брэнд, надо бы его в достояние нации, - размыслил со смехом я. - А «петушок» высокий, просто пика теряется.

- Блин, и ты каждый день наслаждаешься таким видом?

Я изобразил удивление.

- Наталья, что за выражения?! – она показала мне язык (мммм, я б с удовольствием сошёл с ума, не сходя с места, если б мне удалось упросить её показать его ещё раз, только медленно). – Бывает и получше, - не оставил я её вопрос без ответа, думая о её розовом языке.

Я достал блюдца, ложечки, сахар, распечатал коробку конфет. Поднёс конфеты Наташе, она взяла одну.

- Вон салфетки, - указал я ей взглядом, - а конфеты я уношу в гостиную, так что, если ты захочешь ещё одну, придётся преодолеть препятствие. Кофе будем пить там.

Она состроила недовольно-довольную гримасу.

Вернувшись из гостиной, я стал устанавливать чашки с кофе на блюдца.

- Пошли?

Я стоял с двумя кофе. Наташа стала отходить от окна, но остановилась передо мной, игнорируя мой пропускающий её вперёд жест. Я цыкнул и с улыбкой двинулся первым. Зайдя в гостиную, обогнул диван и присоединил к лежащей на журнальном столике коробке конфет наши кофе. Наташа остановилась через метр от двери, смотря в раскидывающееся безграничное пространство за стеклянной стеной.

- Ты можешь перелезть через диван и сразу в него плюхнуться – сидя не так страшно, - попытался я её рассмешить. – Иди сюда, - сказал я поспокойней, когда обнаружилось, что ей действительно не до шуток.

Я протянул к ней руку, она дала повести себя за свою.

- Разглядывай кожу дивана, - улыбнулся я.

Уловленное ею боковым зрением отразилась паникой на её лице. Она даже побледнела.

- Согласись, уже лучше?

- Лучше.

Мы расположились на диване.

- Тебе станет легче, если я подойду ближе к стене или пока не стоит?

- Не стоит, мне даже неприятно подумать об этом стало.

- Хочешь, я тебя прямо с диваном разверну в противоположную сторону?

- Ты с ума сошёл?

Я рассмеялся.

- Шучу, шучу.

- Я от такого перемещения сознание потеряю.

- Шучу, шучу. Я ж тоже не перевариваю высоту, поэтому легко и представил, что ты ощутишь от таких слов. Этот скрежет, тяжёлое громыхающее перемещение, когда покажется, будто дом содрогнулся.

- Ой, хватит, хватит, - завизжала она, закрыв ладошками уши.

- Конечно. Давай сладеньким успокоимся, кофеинчиком взбодримся.

- Да, давай.

- Могу жалюзи опустить.

- Нет-нет, когда я ещё насмотрюсь таким видом?

- В следующую пятницу…

Я бросил вопросительный взгляд на её профиль.

- Что ты делаешь, когда ты чего-то не хочешь, но надо?

Как я испугался, если она своим вопросом имела в виду то, что я подумал. Да и что можно было подумать, услышав такой её вопрос, принимая во внимание, каков предмет обсуждения у нас сегодня происходит весь вечер? Я апеллировал к тому, что она неудачно выразилась или обращается ко мне за помощью по житейскому вопросу.

- Пойди навстречу желанию, и оно пойдёт навстречу тебе.

- Так просто?

- А всё просто. Настолько просто, что даже не доставляет удовольствия. Главный наш секрет нисколько не закамуфлирован бытием, он лежит перед нашими глазами. Например, чтобы добиться успеха в чём-либо, достаточно поставить это на первое место в своей жизни. Однако, надо быть готовым к тому, что во второстепенных вещах тебе придётся столкнуться с незавершённостью и несостоятельностью, но хуже - реакция самого человека на это. Порой, это мелкое разочарования, иногда - депрессия, а самое печальное – паранойя и самоубийство. Если бы люди могли думать о двух вещах одновременно, о трёх, четырёх и так далее, они бы могли и делать одновременно много дел. Но это не происходит нигде, и не происходило никогда. Как нельзя одновременно делать вдох и сглотнуть, так и только что-то одно может быть обдумываемо, и только каким-то одним делом человек может заниматься в какой-то известный момент. Из десятков дел, которые можно сделать в ближайшие три минуты, ты выберешь то-то и то-то, остальные свершаться в той мере, в какой их «потрогают» другие люди, бытие, и по ним будет результат, не тобой желаемый. То же самое можно сказать и о делах дня. Это правило распространяется и на дела недели, месяца, года, жизни. Что устанавливаешь на первое место, там и достигнешь высшего результата, а проще – того, что хочешь.

- Это тяжело принять. Жизнь имеет намного больше граней, чем их можно разглядеть, послушав тебя.

- Ты как все, - улыбнулся я.

- Что у тебя на первом месте?

- Зарабатывание денег.

- Значит, ты согласишься, что вопросу об устройстве мира с его главным секретом ты отвёл в своей жизни второе и более место, а значит, в этом вопросе ты столкнёшься с незавершённостью и несостоятельностью? Ты не имеешь достаточных знаний в этом вопросе, потому что никогда по-настоящему им не занимался, как ты это делаешь, зарабатывая деньги, поэтому, извини, но ты не можешь быть гуру в таком деле.

Я слегка взбесился. Так меня ещё никто не осаживал. Кроме Оли. Я мог бы выкрутиться, сказав и о ней тоже самое, равно как и о том, что давать оценку людям тоже не входит в её приоритеты, поэтому она вообще должна быть осторожна, бросая такие слова, а мог бы сказать, что вопрос «главного секрета» это вообще из придаточной области главного направления движения моих мыслей. Но я решил, что эту победу оставлю за ней. Изредка людям надо давать себя победить, чтобы они не хирели вообще.

- Но кое-что из того, что я тебе сказал, я мог бы доказать тебе прямо сейчас с помощью любой вещи. Но не будем об этом. Ты хотела бы, чтобы я рассказал тебе ещё что-то из того, что я тебе предлагаю.

- Да, расскажи.

- Что-то надо тебе, что-то надо мне. Я хочу заполучить, в разумных пределах, естественно, твоё тело, твои эмоции и твой разум, ты же вправе попросить что-то от меня. Надеюсь на твоё благоразумие, и сам постараюсь быть таковым. Благоразумным, то есть. В следующую пятницу я хочу пригласить тебя к себе сюда. Я хочу обставить это как сексуальное приключение. Я куплю всё, что необходимо для этого случая. Ты знакома с культурой подчинение-доминирование и садо-мазо в сексе?

- Смотрела видеоролики.

- И всё?

- Да.

- В принципе, я и сам не очень-то в этом вопросе, но скажу, что знаю. Доминирование-подчинение - это передача власти от одного человека другому. Это надо осознать, и это стоит того, чтобы это осознать. Ты девушка, и ты быстро сориентируешься в ситуации, но всё-таки кое-что я хотел бы тебе сказать. Я передам тебе власть над собой. Ты будешь вольна делать со мной, что захочешь, и для этого необязательно тебе испытывать ко мне безумное влечение, а я буду рад подчиняться всем твоим прихотям. Второстепенно, что всё должно носить околосексуальный характер. Второстепенно! Для меня важно на определённый момент отключить волю. Очень важно! В жизни мне приходится каждую секунду контролировать мысли, поступки и настроение окружающих меня людей, чтобы добиваться своей цели, но иногда это исторжение воли становится тягостно. Тягостно настолько, что жизненной энергии начинает хватать только-только, чтобы переваливать из мгновения в мгновения. Мне надо иногда расслабляться. Я бы хотел знать, что ты улавливаешь из того, что я говорю, насколько то, что я говорю, сколько-нибудь находит отражение в тебе, и таким образом иметь возможность судить твой предыдущий опыт. Итак: что ты улавливаешь из того, что я тебе говорю?