- Да вот, вспомнила о тебе, дай, думаю, узнаю, как поживает эта итальянская задница Забини, - ухмыльнулась Булстроуд и поцеловала меня в щеку.

- Не буду вам мешать, - чересчур чопорно сказал Снейп и быстрым шагом вышел из комнаты. Мне показалось, или его обычно бледные щеки были залиты румянцем? Пожав плечами, я повел подругу в свою спальню.

Милли рассказывала о себе, что родители не разрешают ей общаться с друзьями, учитывая, кем мы все теперь стали, но она все равно тайком ходила к Панси. Паркинсон получила серьезные травмы во время нашего налета, но уже идет на поправку. Правда, родители Миллисент узнали об этом и пригрозили отправить ее к тетке в Америку, если она еще раз сбежит из дома. Но сегодня Булстроуд снова сбежала, на этот раз ко мне.

- Знаешь, я думаю, что идея уехать к тетке не так уж и плоха, там тебе будет безопаснее, - серьезно сказал я, глядя в глаза подруги. В них ясно читалась тревога. А я просто не мог наглядеться. Последнее время я общался только с Упивающимися смертью и их пленниками, и Миллисент была словно глотком свежего воздуха – единственный не причастный к этому ужасу, в который теперь превратилась моя жизнь, человек.

- Панси мне все рассказала. О метках, налете и отце Тео…

Меня передернуло, стоило вспомнить, как Темный Лорд убил Нотта-старшего. И как мне пришлось сегодня рассказать об этом Теодору. Он старался держаться стойко и не плакать, но, когда Луна взяла его за руку и стала что-то рассказывать про свою маму, и что они все ушли в лучший мир, он не выдержал и разрыдался у нее на плече. Потом мы все втроем обнимались и плакали, после рассказывали какие-то истории из детства, связанные с родителями, снова говорили о фестралах и других животных… В общем, просьбу Темного Лорда поговорить с Ноттом о том, чтобы присягнуть ему на верность, я так и не выполнил.

- Ей не стоило этого делать, - ответил я, пряча глаза и инстинктивно касаясь левой руки. Это движение не укрылось от Булстроуд, и она схватила меня за запястье.

- Можно? – Мягко спросила девушка, я ничего не ответил, позволяя ей задрать рукав и выставить на обозрение мое до сих пор не зажившее предплечье со вспухшими кровоточащими рубцами вокруг уродливой черной татуировки. – У Панси так же, не проходит. Это очень больно, Блейз?

- Делать ее было больно, - я не хотел вспоминать о процедуре, тогда я думал, что просто потеряю сознание, и лишь присутствие мамы и Северуса давало мне силы терпеть. – А сейчас просто саднит, но я уже привык это не замечать. Мать говорит, не заживает, потому что я сопротивляюсь принять власть Темного Лорда над собой. Эта татуировка делает его нашим Господином, это омерзительно, если честно. И за одни такие мысли он в любой момент может убить меня, Миллс. Правда, лучше поезжай в Америку.

Вместо ответа Миллисент обхватила меня за шею и заключила в самые тесные объятия, на которые была способна.

- Я боюсь за тебя. Обещай, что будешь жив и здоров. Обещай, Забини! – Она прекрасно понимала, что просит о невозможном, и что я не мог выполнить ее просьбу. Я молча поцеловал ее в висок и погладил по спине, вдыхая цветочный аромат каштановых волос.

- Я буду очень стараться, Миллс.

Оторвавшись от меня, подруга вытерла одинокую слезинку и широко улыбнулась.

- Мне пора. Надеюсь, скоро увидимся. Провожать не надо, - встав, девушка подошла к двери и открыла ее, но на миг замерла в дверном проеме.

- Северус хороший человек, я знаю. И он любит тебя.

Не успел я что-то ответить, как дверь захлопнулась, оставляя меня с большим количеством вопросов, чем ответов. Неужели она все про нас знает? И… одобряет? Но откуда ей… Впрочем, Милли всегда была очень проницательна. Насчет Драко на Рождество она оказалась права.

6. Северус

Слова Булстроуд не выходили у меня из головы. Возможно, она была права, и мне следовало проводить с Блейзом больше времени и действительно попытаться стать ему отцом? Может статься так, что мы сумеем забыть обо всем, что между нами было последний год, оставляя прежние восемнадцать лет отношений ученика и учителя, трансформируя их в более близкую дружбу отца и сына? Мне было сложно в это поверить, но попытаться стоило. Я не хотел, чтобы мы и дальше избегали друг друга, все сильнее отдаляясь и становясь чужими людьми. Мальчишка был для меня важен, и я хотел быть к нему как можно ближе, не имеет значения, в какой роли. Поэтому я обязан был с ним поговорить и выяснить, хочет ли того же он сам.

Спросив у Бьяджо, я узнал, что Блейз в конюшне. Раньше он бывал там редко, насколько я знал. Забини не любил верховую езду. Впрочем, эльф сказал, что мальчишка ходит туда на пару часов каждый день, и при этом не катается. Чем он тогда мог там заниматься, для меня оставалось загадкой, и я решил отправиться и лично все увидеть.

Проходя между стойлами, занятыми жующими сено или просто скучающими лошадьми, я заметил Блейза впереди, в дальнем конце конюшни. Там, где пустовали все стойла, кроме одного. Забини кормил сырым мясом фестрала. Взяв очередной кусок из стоящего рядом ведра, Блейз заметил меня и замер. Я медленно подошел, наблюдая, как кровь стекает по пальцам удивленно смотрящего на меня мальчишки и капает на землю. Фестрал же, недовольный тем, что его перестали кормить, наклонил тощую морду и вцепился зубами в вожделенный кусок, потянув его из руки Забини и тем самым заставляя того прийти в себя.

- Вижу, ты познакомился с Ноксом? – Задал я риторический вопрос, чтобы хоть как-то завязать беседу. Блейз удивленно приподнял бровь.

- Его так зовут? – Он усмехнулся. – Ему идет. Ты знал, что он у нас живет? – Я кивнул. – А знаешь, откуда он взялся?

Эту историю я, действительно, мог рассказать и не видел причин держать что-то в секрете.

- Твоя мать рассказывала, что нашла жеребенка фестрала на берегу. Он был ранен, крыло сломано, и не мог улететь. Она отвела его в конюшню и стала за ним ухаживать. А когда он вылечился, то все равно не улетел, и Нора к нему привязалась, и не стала выгонять. Да, приятель? – потрепал я по гладкой шкуре скелетообразного коня, а потом сунул руку в ведро и достал для животного угощение. – Она опасалась, что он напугает тебя. Нечто невидимое, к тому же, с ним связаны неприятные суеверия о смерти. А в этом доме и так умерло достаточно мужчин, чтобы беднягу Нокса начали в них обвинять.

- Да уж, - Блейз хмыкнул. – Люди склонны винить во всех своих бедах кого-то другого. – Он ненадолго задумался, и лицо его осветила улыбка. – Знаешь, Луна сказала мне, что они с друзьями летали на фестралах. Как думаешь, Нокс может меня покатать?

Я опешил. Не от того, что это могло быть опасно – Забини хорошо умел аппарировать и в любой момент мог переместиться, если начнет падать. Просто мне такая мысль не приходила в голову. Обычно я летал только на метле, и то при необходимости, предпочитая путешествовать на близкие расстояния аппарацией, а на дальние – портключом или каминной сетью. О том, чтобы играть в квиддич, в мои школьные годы и речи не шло. Но Блейз, как я знал, бредил полетами, и я пожал плечами.

- Почему бы и нет, если хочешь…

Фестрал, кажется, понял, что мы хотим, и, стоило мальчишке открыть его стойло, вышел и припал на передние ноги, опускаясь, чтобы Забини мог на него залезть.

- А ты не хочешь? – неожиданно спросил Блейз, и я снова опешил, качая головой.

- Нет-нет, это плохая идея, я вообще не люблю летать и… - Выражение лица Забини как-то сразу погрустнело, и мне показалось, что у него пропало настроение лететь и самому. А ведь я пришел сюда, чтобы его утешить и как-то развеселить. А, Мерлин с ним! – Вообще-то, хочу.

7. Блейз

Я не летал со времени последнего матча, но, стоило только фестралу взмыть в воздух, я снова почувствовал себя в своей стихии, словно и не слезал с метлы. По бокам от меня раскинулись широкие кожистые крылья, и тень Нокса быстро помчалась над виноградниками, а затем над водами Бристольского залива. И чем больше он набирал высоту, тем сильнее меня захватывало ощущение счастья, полного умиротворения и упоения ветром, солнцем и свободой. И теплыми руками, обхватывающими мою талию. И если летать на метле было приятно, то летать вдвоем с Северусом – просто волшебная, непередаваемо сладкая пытка.