Всю дорогу до замка Забини развлекался тем, что пытался полоснуть себя ножом, но на нем не оставалось ни царапины.

========== 4. Помоги мне ==========

1. Блейз

Все выходные прошли, как в тумане. Снейп разрешил не приходить, сказав, что после ритуала нам обоим нужно восстановить магические силы. Действительно, даже простейший Люмос давался мне с большим трудом. Драко спрашивал, что со мной случилось, и пытался отправить меня к Помфри, но я отмалчивался, говоря, что все нормально. На тренировки команде пришлось отправляться без меня. Я лежал на кровати и прокручивал в голове события ночи Самайна. Этот странный ритуал. Казалось, все это было не со мной. Та глупость, что я сделал…. Или это было правильно? Теперь мы со Снейпом неразрывно связаны. То, как он понизил голос, говоря о хозяевах-любовниках. Мне показалось, что его обычно бледные щеки слегка порозовели…. Почти полностью обнаженный профессор, идущий впереди меня к озеру. И мокрый и дрожащий, прижимающийся ко мне чтобы не упасть Снейп на обратном пути. Обжигающее зелье со вкусом одновременно горькой полыни и сладкого клевера, но более всего – человеческой крови…. Этот канун Дня Всех Святых я не забуду никогда, - прошептал я в пустоту спальни, нащупывая на груди отчего-то всегда холодную каплю янтаря.

Он не позвал меня ни в понедельник, ни во вторник… Я видел его только на уроках, и профессор снова никак не показал, что между нами произошло что-то важное. Я написал письмо матери, поблагодарив за подарок и сообщив, что Снейп любезно провел ритуал в ночь Самайна. О том, что у ножа два хозяина вместо одного, я предпочел умолчать. На ее расспросы о профессоре я ответил, что мы с ним необычайно сблизились, и я был бы не против, чтобы он стал моим отцом, а о ней он всегда отзывается с большим уважением. Хотя, о ней мы так ни разу и не говорили.

В четверг профессор наконец-то задержал меня после урока Зельеварения.

- Я опять уезжаю, Забини. Вам снова придется варить зелье для профессора МакГонагалл.

- Для профессора Дамблдора, - это был не вопрос, а констатация факта. Я не такой уж идиот, чтобы не заметить почерневшую руку директора, и что он все реже выходит из своих покоев. И мне хватило ума поискать в библиотеке информацию о зелье, которое я варил. Сложить два и два оказалось еще проще.

2. Северус

Мальчишка обо всем догадался. Хотя, я был бы разочарован, если бы он не разгадал эту примитивную загадку. Мой личный ассистент обязан обладать пытливым умом и сообразительностью. В этот раз, оставляя его готовить лекарство директору, я уже ни сколько не волновался. Он обязательно справится. Сам же я в пятницу утром снова отбыл в Мексику. Того ничтожного количества колючек, которое у меня осталось, хватило бы не больше, чем на неделю. Так что я снова аппарировал в страну ацтеков, впервые за долгое время облачившись во все белое. Сейчас – прямо в пустыню. В свое время я дорого заплатил, чтобы узнать, каким заклятием защищены границы магического заповедника, и как их преодолеть. За пределами заповедника отыскать Агаву Живительную было практически невозможно, можно было блуждать неделями и так ничего и не найти. Ибо у волшебного кактуса был один секрет. Пока ты чувствуешь себя хорошо, ты никогда ее не увидишь. Лишь умирая от жажды, человек способен узреть эти магические растения. Они являются несчастному путнику, чтобы он мог выжить, испив целебного, возвращающего силы сока, которым полны их листья. Но стоит только человеку утолить жажду, как кактусы бесследно исчезают.

Я одолжил у Забини нож. Мне нужно будет чем-то срезать с кактусов колючки. Палочки в заповеднике перестают работать – кактусы глушат любую магию на несколько километров вокруг. И если меня поймают за браконьерством, то не прирежут моим собственным ножом. Просто не смогут. А сами мексиканские колдуны никогда не носят холодного оружия, убивая только магией. У них запрещено пролитие крови. На обращенное против врага его собственное оружие запрет почему-то не распространяется. Правда, они нашли выход из положения и обычно просто забивают браконьеров палками.

Человек может прожить без воды около трех дней. В пустыне – не больше нескольких часов. Агава невидима, пока не понадобится, так что ходить в ее поисках бесполезно, потому что она с одинаковой вероятностью может оказаться как там, где ты сейчас, так и там, куда придешь. Так что я просто лег на песок и стал ждать. У меня была фляга с водой, но пить было нельзя ни в коем случае. Глаза я закрыл, чтобы они не пересохли раньше времени. В горле нещадно першило. Прикрыв лицо белой материей, я просто лежал, стараясь ни о чем не думать. Я планировал умирать от жажды, а не от теплового удара, так что белые одежды пришлись как нельзя кстати. По моим ощущениям прошла пара часов, может быть больше. Голова немилосердно кружилась, а сердцебиение участилось в разы. Открыв глаза, я с трудом перевернулся на бок и осмотрелся. Никаких кактусов. Их тут нет, или я еще недостаточно измучен жаждой? Подождав еще несколько минут, я все же достал флягу и сделал несколько глотков. А потом еще.

Немного отдохнув, я аппарировал несколькими километрами южнее и повторил всю процедуру. В этот раз хватило всего часа, чтобы дойти до того состояния, в котором я был первый раз. Но сейчас я продолжил ждать дальше. И у меня началась сильнейшая рвота. А проклятые кактусы все никак не появлялись. С трудом достав флягу, я напился воды и на последнем издыхании аппарировал в отель, в котором снял номер. Для того чтобы переместиться через половину земного шара в Хогвартс у меня не хватило бы сил. Да и там я бы просто упал замертво возле антиаппарационного барьера, даже если бы смог совершить такой прыжок.

Целые сутки я отдыхал и восстанавливался, а на третий день продолжил свои скитания по заповеднику, отметив на карте ранее посещенные мной места, но поиски опять не дали результатов. Снова потратив день на восстановление, во вторник я вернулся в пустыню. В четверг мне так же не повезло. В субботу я уже был на грани отчаяния, проклиная Дамблдора с его кольцом и дурацким противоядием, из-за которого я чувствовал себя измочаленным, как никогда в жизни. Даже когда Темный Лорд пытал меня с помощью Круцио, заподозрив в измене, мне было не так плохо. Меня рвало каждый день, начались проблемы с мочеиспусканием, а кожа от постоянного пребывания на солнце покраснела и начала слезать клоками, будучи непривычной к какому-либо загару. В подземельях я редко принимал солнечные ванны.

Когда я, в очередной раз задыхаясь и сходя с ума от жары, потянулся к фляге с водой, я вдруг увидел их – несколько колючих темно-зеленых кактусов. Один – в десяти метрах от меня. Достав нож, я изо всех сил пополз к нему, не обращая внимания на головокружение и слабость. Если сейчас попить, чудесное растение исчезнет. Добравшись до Агавы, я принялся срезать с нее колючки. Так, этого хватит на месяц. Но кто знает, смогу ли я через месяц купить новую партию товара? А возвращаться сюда еще раз и снова так мучиться я был не намерен, а потому продолжил методично брить это чудо пустыни. Так, три месяца, четыре…. Когда я разжился колючками на полгода вперед, я просто не смог больше поднять руку. Обессиленная конечность упала на песок, и я вместе с ней. Жадность меня сгубила, - подумал я, соображая, что уже не могу не то что подняться, но даже пошевелиться. А ведь живительный кактус рядом, только протяни руку, срежь мякоть и выдави сок. Я предпринял последнюю попытку подняться, но в голове тут же вспыхнули тысячи ослепительных взрывов, а потом сознание померкло.

3. Блейз

Я каждый день в назначенное время относил зелье МакГонагалл. В пятницу, субботу и воскресенье она забирала противоядие молча. В понедельник, вторник и среду она уже волновалась, что профессора Снейпа долго нет, и спрашивала, не знаю ли я, когда он вернется. Я только разводил руками и качал головой. В четверг и пятницу преподавательница Трансфигурации уже была на грани нервного срыва и была уверена, что с профессором Снейпом случилось что-то ужасное. Я сдерживался только при ней, но все остальное время так же сходил с ума от неизвестности. Я не знал, ни куда он направился, ни как долго планировал отсутствовать, и не представлял, какие в его деле могут возникнуть сложности, чтобы его задержать.