Заместитель директора, поскольку Минерва была в Лондоне, вполглаза следила за учениками, которые в один миг перестали есть и болтать. Что-то не так, все устремили взгляды на учительский стол. Гермиона повернула голову — удивительно, Северус пришел на ужин. Но не потому ученики так его разглядывают. Он без своей мантии. Развевающейся и все скрывающей. Только в непроницаемом сюртуке с высоким воротом, который она помнила еще со своих одиннадцати лет. Снейп изменился, что-то в нем изменилось. Гермиона не понимала, что именно, но он точно казался другим.

Наверное, он уже знает, кто та женщина из пророчества, и она в этой комнате. Может, Вектор все же интересуют мужчины? Или Снейпу нравятся женщины постарше? Например, Минерва? Нет, их интеллект, конечно, на одном уровне, но она старше его матери. Тем более МакГонагалл здесь нет, и нет смысла впечатлять ее отсутствием своей строгой учительской мантии. Помона Спраут? Замужем. Мадам Помфри? Замужем. Хуч? Нет, но с кем-то встречается. Синистра? Нет. А что если пророчество было совсем не о женщине? А что если Северуса не тянет к женщинам? Гермиона вздохнула, поймав удивленный взгляд Филиуса Флитвика.

— Все в порядке? — вежливо спросил он.

— Ах да. Спасибо, — ответила она, немного покраснев.

Он же не… или? Нет, он не любил бы Лили Поттер, если бы ему не нравился прекрасный пол. Мерлин, ей действительно нужно найти боггарта. Вытянуть наружу и заставить превратиться в дементора. Патронус! Тогда она точно узнает.

Северус едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Он решил делать вид, что взгляды учеников его не волнуют, более того, он их просто не замечает. Снейп поднял голову и увидел, что Гермиона тоже смотрит на него. Похоже, она не знает.

Тут и оклюменция не нужна. Она все еще пытается понять. Посмотрев на Северуса, Гермиона перевела взгляд на семикурсниц. Нет, она не может так думать. Даже он не настолько сумасшедший. Она не знает. Сама умная ведьма своего поколения, или как там они ее называют, не может понять, что Сибилла Трелони говорила о ней.

Не то чтобы это удивило Северуса: у Гермионы Грейнджер на любовном фронте никогда не было успехов. Ее бывшие кавалеры прекрасно иллюстрировали мысль Снейпа. Виктор Крам — болван, который, наверное, не смог бы правильно написать собственное имя. А потом младший Уизли, у которого не было ни изобретательности близнецов, ни амбиций старшего брата, ни страстных увлечений. Святая простота, по мнению Северуса, никак не подходила Гермионе Грейнджер.

Все, что он знал — из сведений «Ежедневного пророка», — что после этого в ее жизни не было серьезных отношений. Уизли женился на русской, и у них уже есть дети, Поттер создал семью с девчонкой Уизли, они тоже ждут ребенка. А может, уже не первого. Северус не был уверен, но ему было все равно.

Все указывало на то, о чем догадывался Снейп: личной жизни у Гермионы Грейнджер не существовало. Девушка жила своей работой, учениками, школой. Конечно, он мог ошибаться. Но не настолько. Она такая умная, но так и не поняла, что была женщиной из пророчества. Бедная девочка.

Северуса на самом деле не интересовали женщины, присутствовавшие в зале. Не отрывая взгляда от тарелки, он невозмутимо ужинал, будто бы вокруг него ничего не происходило. Утолив голод, Гермиона положила ложку на тарелку и собрала все свое гриффиндорское мужество. Она ведь желает ему только добра: для его же блага и для блага школы. Жаль, что не получилось освободить домовых эльфов. К счастью, кресло возле профессора оказалось свободным, и Гермиона уселась в него.

— Добрый вечер, профессор Снейп, — поздоровалась она, улыбаясь.

— Грейнджер.

— Я думала, вы не собирались приходить сюда на ужин, — заметила она.

— Я передумал, — медленно промолвил Северус. — Говорят, это прерогатива женщин, но я не верю.

Он так пристально посмотрел Гермионе в глаза, что та подсознательно выставила ментальный щит.

— Э-э… — пристыжено запнулась девушка. Он знает, почему она хочет поговорить с ним? Он догадался?

— Да? — нетерпеливо спросил Северус.

— Как вам теперь работается? — Гермиона взяла себя в руки и собиралась втянуть профессора в разговор.

— Так же, как и прежде, — сразу же ответил он.

— Не думала, что мы увидим вас здесь, после того что произошло вчера вечером.

— Но ее же сегодня нет, правда? — усмехнулся он, демонстративно осматривая зал.

— Нет, она действительно не так часто появляется. — Гермиона безнадежно надеялась, что когда-нибудь они смогут поговорить нормально.

Северус кивнул и бросил вожделенный взгляд на шоколадный пудинг, который стоял перед ним. Но есть десерт здесь он не собирался. Может, попросить Даффи, чтобы принесла кусочек. Бабушка Лакс должна ответить на некоторые вопросы. И она знает о его слабости к шоколадному пудингу.

— Профессор Снейп, как прошло взыскание? — радостно спросила Гермиона, наконец найдя тему для разговора.

— Хорошо. Они чистили котлы. Если вам интересно, как это, спросите Поттера или Уизли.

Гермиона вздохнула.

— Я бы спросила, но они оба так заняты своими семьями… — начала она и тотчас остановилась, заметив, что только раззадоривает Снейпа, рассказывая ему столь личные вещи.

— А-а-а, — Северус снова начал растягивать слова. — Я слышал, Уизли пошел по стопам родителей.

— Да, — улыбнулась Гермиона, но ее глаза оставались грустными. Северус очень хорошо разбирался в людях и сразу же заметил ее неискренность. — У него четвертый ребенок на подходе. А Джинни и Гарри ждут первенца.

— Впечатляет, — ухмыльнулся он с явным сарказмом.

Гермиона пораженно уставилась на него.

— Да, — откашлялась она. — Хотите пудинга?

Северус насмешливо покачал головой. Она заметила это и заговорила перед тем, как он успел ответить.

— Вам вообще нравится сладкое? Я никогда не видела, чтобы вы его ели.

— Не думаю, что это ваше дело, Грейнджер, — тихо прошипел он.

— Разумеется, но я всего лишь пытаюсь узнать получше своего коллегу, профессор Снейп. Вы уже больше не мой учитель.

— Я это знаю, заместитель директора, — ухмыльнулся Северус.

Гермионе хотелось узнать, как он собирается искать женщину из пророчества, и вдруг она сообразила. Наверное, он с ней встречается. Это разрешит проблему с боггартом.

— А что вам нравится есть?

— А зачем вы спрашиваете? — удивился Северус. — Вы дважды за два дня видели, как я ем, и все еще верите в слухи, что я вампир? — усмехнулся он.

— Конечно, нет, — запротестовала Гермиона. — Мне просто интересно. Но если уж говорить о вампиризме, я никогда не видела вас на улице.

— Я бываю на улице, Грейнджер, — возразил он. Она точно не подозревает. Ей просто интересно. Маленькая всезнайка.

— Хм, но вы не гуляете для собственного удовольствия.

Северус нахмурился.

— Допрашиваете меня? Знаете, Визенгамот решил, что я невиновен. Я — свободный человек, и, должен сказать, вы не самый приятный следователь, Грейнджер, — учтиво ответил он и встал, оставив Гермиону в глубоком смущении.

Вернувшись в комнаты, Северус сразу же налил себе огневиски. Сняв сюртук и немного ослабив ворот рубашки, он уселся напротив портрета бабушки.

— И? — нетерпеливо спросил он.

— И? Как ужин? Ты хорошо поел?

— Я думал, у тебя есть способы это выяснить.

— Конечно, мальчик мой. Но для этого мне нужно уйти, а ты ждешь, чтобы получить ответы.

— И?

— Ты хорошо поел?

Северус застонал.

— Да, — ответил он, а потом щелкнул пальцами и позвал Даффи.

— Профессор Снейп звал? — спросила та, гордая, что Северус научил ее грамматике английского, и она могла правильно говорить, хотя некоторые эльфы косо поглядывали на нее.

— Ты не могла бы принести мне шоколадного пудинга, который подавали на ужин, пожалуйста?

Даффи счастливо кивнула, ее ушки поднялись, и она исчезла с хлопком. Северус закатил глаза, когда увидел, что бабушка ухмыляется.

— Да, он все еще мне нравится, — признался он.