Стайлз разблокировал экран.

«Джерард Арджент пригрозил Скотту, что если до конца игры тот не выдаст ему мое логово, то Джексон кого-нибудь убьет, на трибунах или на поле. Утопит в крови всех, кого он любит».

Стайлз покосился на табло, хотя и без того знал, что осталось всего тридцать секунд. Слишком мало, чтобы Скотт смог что-то решить — он всегда медленно думал, — зато вполне достаточно, чтобы натворить глупостей.

— Стайлз! Эй, Стайлз! — позвал его Скотт со скамейки запасных. — Вы с Айзеком должны помочь мне выйти на поле.

Мда, похоже, тот не понял, что дедулю Арджента слышал не только он, но и все оборотни в округе. Что лишь подтверждало предыдущую мысль Стайлза. И что на это ответить? Стоит ли вообще пускать Скотта в игру, позволить ему оказаться возле Джексона?

Мобильник пиликнул. Стайлз опустил глаза.

«Пусть выходит».

Ну, раз Дерек так уверен…

— Как нам тебе помочь? — громко прошептал Стайлз. — Шантажировать Финстока мне точно нечем.

— Кажется, у меня есть идея, — медленно проговорил Айзек и заговорщицки подмигнул.

Что ж, его способ решения проблемы был… небанальным. Смотреть на то, как Айзек вырубает игроков одного за другим, было даже приятно — если абстрагироваться от того, что это члены их же собственной команды. А потом Айзек столкнулся с Джексоном и упал.

Умом Стайлз понимал, что, скорее всего, Джексон просто его оцарапал, а не убил, но трудно мыслить рационально, когда сердце подпрыгнуло так резко, что, кажется, застряло в горле.

— Канима отравила Айзека, — выдавил он из себя хриплый шепот.

Тренькнул телефон.

«Я видел. С Айзеком все будет в порядке».

Стайлз сглотнул и кивнул сам себе.

Игру, конечно, остановили, Айзека, как и прочих, уложили на носилки и унесли с поля, и вот тогда-то наконец Финсток выпустил Скотта. А заодно и самого Стайлза — видимо, решил, что все равно терять нечего.

Стайлз не успел даже толком осмотреться, когда в глаза ему бросилась знакомая фигура, склонившаяся над носилками Айзека. Какого черта там делает Джерард Арджент? Тем временем последний выпрямился и махнул двум державшим носилки мужчинам, чтобы те несли их раздевалку. Внутри взметнулась паника: вот, вот оно! То, чем Арджент угрожал Скотту!

Уже не рассуждая, Стайлз подлетел к Скотту и пихнул его в плечо, разворачивая.

— Они схватили Айзека! Ардженты!

К чести своей, Скотт переспрашивать не стал: он сощурился, отшвырнул клюшку и ринулся за носилками.

А Стайлз остался стоять посреди поля, совершенно не представляя, что ему делать. Телефон лежал на скамье, Дерек был за границей стадиона, остальные тоже далековато… а Джексон — вон он стоит, ухмыляется. Что делать?

Стайлз в отчаянии бросил взгляд на табло. Пятнадцать секунд до конца.

И тут что-то словно щелкнуло.

Надо доиграть.

Он не видел, кто перекинул ему мяч, но это уже не имело значения. Зрение сузилось до тоннельного, и все, что теперь стояло перед Стайлзом, это ворота. Он даже не знал, насколько они далеко. Он просто побежал.

Трибуны взревели многоголовым и многоголосым чудищем, и до Стайлза дошло: он забил гол. Кажется, это значит, что они выиграли.

Внезапно Стайлз ощутил на себе взгляд. Словно ковш холодной воды за шиворот. Нет, не воды, какой-то более вязкой субстанции, липкой, как клей. Он повернул голову — и Джексон стоял прямо напротив и смотрел на него в упор. А потом выронил шлем и задрожал. Стайлз, как завороженный, пялился в вертикальные зрачки, уже не пытаясь, впрочем, разглядеть за ними человека.

Где-то в этот момент вырубились одновременной все прожекторы. Кто-то закричал, люди зашумели и засуетились. Стайлз думал было рвануть к Дереку, но не знал, где тот сейчас. К волчатам или отцу — слишком опасно, особенно если канима увяжется за ним. Оставалась лишь раздевалка: возможно, Скотту понадобится помощь.

Вот тогда-то вокруг стало совсем темно, а потом кто-то треснул его по голове.

========== Часть 8 ==========

В какой-то момент ромбики ограждения приблизились и растворились, и Дерек как на ладони увидел Стайлза и Джексона. Джексон был спиной к нему, и непонятно было, что с ним творится, — зато Дерек видел глаза Стайлза. Глаза человека, который смотрит в лицо своей смерти.

Дерек не помнил, когда ромбики оказались позади него, не слышал удивленный возглас Питера, но тот следовал за ним — и впервые за долгое время у Дерека появилось ощущение, что его прикрывают. Слабое, больное ощущение, несравнимое с тем, что оставалось с ним долгие годы, до пожара и всего остального, но оно было. И Дерек уже ни на что не отвлекался.

Погас свет, закричали люди, но Дереку это все не мешало: он по-прежнему видел спину Джексона, пробившиеся сквозь кожу чешуйки на его руках — и глаза Стайлза. И он бежал.

Бежал, пока звук, резкий и отрывистый, острый, как бритва, и раскаленный, как клеймо, не ввинтился ему в уши, не ударил по плечам, сбивая с ног, — и уже на земле, катаясь по влажной траве и сжимая норовящий расколоться череп, Дерек успел заметить, как двое стукнули Стайлза по голове и накинули на нее мешок, как они скрутили его и поволокли прочь. И слабым утешением было то, что Джексон тоже катался по полю рядом с ним.

Потом все кончилось, и Дерек поднялся на дрожащих ногах, щурясь от слишком яркого, вновь зажегшегося света прожекторов. Стайлза не было, и тех двоих не было, и в черепе Дерека глухо надрывался колокол, норовя вырубить зрение и вновь его опрокинуть.

С двух сторон его подхватили сильные руки.

— Твою мать, я не нанимался таскать парализованных оборотней, — проворчал справа знакомый голос.

— Дин! — возмущенного отозвался слева второй голос, не менее знакомый.

Охотники. Братья Винчестеры. Которые совсем не похожи на Арджентов.

Они отвели Дерека к трибунам и усадили на скамью. Оглушающий набат в его ушах постепенно сменился отдаленным звоном, раздражающим и надоедливым, как комариный писк, но, тем не менее, уже не отрубающим напрочь все ощущения, и Дерек наконец-то заметил, что рядом есть кто-то еще. Питер лежал, вытянувшись на скамье рядом выше, и наливающийся на его левой щеке синяк говорил о том, что для него последние несколько минут тоже выдались не из легких. Возле его головы сидела Лидия: она чуть покачивалась взад-вперед и явно была в паре шагов от того, чтобы впасть либо в ступор, либо в адскую истерику. Дерек предпочел бы первое, опасаясь, что еще один громкий и пронзительный звук окончательно превратит его мозги в подергивающуюся кашицу. Скорее всего, с Питером дело обстояло не лучше, но на его счет Дерек как-то не особо беспокоился.

Что его беспокоило по-настоящему, так это что ни Мэдисон, ни Эрики или Бойда на трибунах не было — значит, их тоже похитили, как и Стайлза. Вряд ли в такой ситуации они смогли бы уйти сами. Да и зачем?

Ночной ветер донес до Дерека запах Айзека и Скотта, а вскоре и сами они прибежали из раздевалки — судя по сдвоенному топоту. Винчестеры, что радовало, доставать оружие не стали — хотя явно чувствовали себя не в своей тарелке в окружении сразу четырех оборотней, пускай и частично оглушенных.

— О господи, что случилось?! — воскликнул женский голос, и почти сразу Дерека ощупали, кажется, со всех сторон. Честно, он и не подозревал, что руки миссис Маккол способны быть в стольких местах одновременно.

— Со мной все нормально… — прохрипел Дерек, вяло отмахиваясь.

— Ну да, и кровь из ушей — самое обычное дело, — однозначно, в Мелиссе Маккол собрался весь сарказм, которого не хватило Скотту. Если бы Дерек не знал обратное, он бы заподозрил, что ее сын, скорее, Стайлз. — Ох, Питер, и вы туда же…

Скотт громко ахнул.

— Что он тут… Почему он вообще тут? И живой?

Дерек собрался с силами и сел.

— К черту уши, к черту Питера. Вы на поле гляньте.

А на поле лежал Джексон, и люди сновали мимо, словно не замечая его состояния.