Пенелопа всё ещё старшая сестра и знает его лучше всех. Её рука уверенно сжимает запястье Генри, тянет к ней, ближе, притягивает для мимолётного объятия. Пенелопа выдаёт извиняющуюся грустную улыбку, почти вежливо кивает в сторону Смотрительницы и тянет брата за собой. Она ещё даже не знает куда, может быть даже к деду, но подсознательно понимает -- нужно немного времени для Генри и для неё самой. И много объяснений, которые она надеется ему дать.
Генри возвращается домой после полуночи. Он оставляет сестру у одной из дорожек из жёлтого кирпича, не рассматривая то, о чём читал в детской сказке. Даже не обращая внимания. Он бродит какое-то время по городу, заходит в несколько тупиков и сталкивается с группой вампиров. Генри не уверен, что это именно они, но скорость, красные глаза и клыки кажутся ему свойством именно этой расы. Он не знает так ли это, жалеет, что нет никаких книг, на которых он мог бы построить свои знания.
Генри валится в свою кровать без сил, не смотрит вокруг и, забыв закрыть двери в номер, засыпает. Асмодея недовольно вертится вокруг, лает, чтобы привлечь к себе внимание и, не дождавшись реакции -- бегает по номеру. Генри сквозь сон отмахивается, не способный вспомнить о собаке, которую подобрал и та замирает, наклоняет голову на бок и ложиться на полу, сворачивается и обиженно сопит. Генри, конечно, этого не видит и не может отреагировать, он тихо дышит, иногда вертится по кровати испытывая неудобство от сна в джинсах.
Если бы он закрыл дверь в номер, то всё сложилось бы другим образом, но он не закрыл её. Свет, падающий сквозь щель, из коридора, моргнул и померк. Асмодея, снова подорвавшись, забегала по номеру. С коридора тянуло холодом, таким промозглым, словно могильным. Асмодея замерла, встопорщив купированные уши, тихо зарычала глядя в узкий проём между дверью и косяком. Подуло сильней и дверь, слабо скрипнув, открылась ещё немного. Всё затихло, из коридора не доносилось ни звука, холод исчез. Асмодея с сомнением наклонила голову, вглядываясь по-собачьи чёрно-белым зрением во тьму коридора, не понимая, что её настораживает. Тьма, словно живой охотник, замерла. Асмодея не по-собачьи устало вздохнула и снова легла, положив голову на лапы, мордой к двери, прикрыла один глаз и задремала. Тьма колыхнулась, снова потянула могильным холодом, дверь опять скрипнула, открываясь чуть больше. Асмодея вскочила на лапы и с лаем бросилась в атаку -- дверь распахнулась и тьма поглотила собаку. Генри всхрапнул, в коридоре, со стороны лестницы, раздались торопливые шаги. Тьма, словно отвлёкшись на них, снова покачнулась и, когда шаги стали ближе -- рассеялась, словно её и Асмодеи и не было, в коридоре снова стало светло. У лестницы выглядывая в коридор замерла А-Соль, нахмурившись она, внимательно посмотрела в обе стороны, ничего не увидев качнула в руке дубинку и развернулась, чтобы спуститься назад в холл.
Генри перевернулся на другой бок и уснул, дверь так и осталась приоткрытой, но тьма этой ночью больше не возвращалась, уже забрав себе жертву.
Утром Генри встаёт раньше обычного, солнце ещё не встало, но его будит шум в коридоре. Он трёт глаза, пытается спрятать голову под подушку, но голоса не стихают, спорят двое мужчин, громким шёпотом который невозможно разобрать сквозь вату в голове. Открытая дверь не защищает Блэка от внешнего мира и шума. Он вяло пытается скрыться от звуков и падающего на лицо света, но безрезультатно. Рядом с ним почему-то отсутствует мягкое тепло Асмодеи, но ещё спящий мозг не может обработать сразу же столько данных и сигналов. Генри раскрывает глаза и сомнамбулически вытаскивает себя из кровати и волокёт к открытой двери. Информация о том, что он не закрыл номер -- проходит мимо его сознания, оседая где-то ещё на подходе к уровню инстинктов, не доходя до думающей части мозга вообще.
В коридоре двое постояльцев переругиваются между собой -- Генри никогда не видел их, но появление его фигуры привлекает внимание обоих мужчин. Генри сонно трёт глаза, щурится от ярких ламп. Его мозг сам по себе фиксирует внешность спорящих мужчин: Двое. Один старше, но в куда лучшей форме: возраст выдают седые виски и тонкие сеточки морщин вокруг глаз. Голубой свитер, хорошо подчёркивает рельефное тело и Генри не осознанно оценивает его, скованно складывает руки на груди, но всё равно улыбается. Второй мужчина моложе, но выглядит не столь холёным и куда менее заботящимся о себе, он угрюмо смотрит на Генри и, видя мягкую улыбку, -- сердится ещё больше. На нём обычная футболка с почти детским принтом, в ней он смотрится чужеродно рядом со своим спутником. Старший мужчина обворожительно улыбается замершему в дверях Генри и младший, всплеснув руками громко возмущается:
-- Роджерс, какого чёрта!
Не дожидаясь реакции на свои слова, он разворачивается на пятках и слетает с лестницы, перемахивая сразу через несколько ступенек. Генри в недоумении смотрит на оставшегося в коридоре спорщика, Роджерса. Он ничего не понимает, что только что произошло, но чувствует, что его в чём-то обвинили или заподозрили. Мужчина от которого он надеется получить какие-то объяснения дарит ему виноватую улыбку, от которой Блэк теряет желание спрашивать что-либо, и мягко произносит:
-- Простите, что разбудили.
Генри теряется и улыбается в ответ ещё глупей, сонный мозг не успевает обрабатывать информация, поэтому в ответ ничего не звучит. Блэк заторможено кивает, разворачивается к своему номеру и, наконец-то, соображает, чего не хватает.
-- Асмодея? -- растерянно тянет Блэк, опираясь рукой на стену и чувствуя растерянность. Он оглядывает номер и высовывается, снова, из своего номера. Роджерс уже стоял с ключом в конце коридора, и Генри не видел.
-- Извините, вы мою собаку не видели?
Мужчина замер, разворачиваясь и ответил:
-- Я не брал, -- голос его в этот момент выражал одновременно растерянность от того, что его спросили о подобном и то, что мужчина явно не впервые произносил подобные слова. Генри, обеспокоенный пропажей Асмодеи и обворожённый мягкой улыбкой мужчины, на привычность и автоматизм ответа не обратил внимания, только прикусил губу.
Генри хмуро кивнул и вернулся в номер, прикрыв за собой дверь, он принялся искать Асмодею, надеясь, что та просто обиделась на него и спряталась. Собаки нигде не было. Звук закрываемой двери в коридоре раздался только через пару минут, когда мужчина убедился, что Генри не выскочит снова в коридор, чтобы о чём-то просить снова. Блэк забрался под кровать, словно просто откинуть одеяло и заглянуть под неё, встав на четвереньки, было мало чтобы убедиться, что там никого нет. Укромных мест в номере не было, ни за комод, ни за маленький узкий шкаф было невозможно забраться, даже маленькому цвергшнауцеру. Мебель стояла впритык, и за ней и под ней было не скрыться. Генри сильней нахмурился и начал кусать губу нервно.
Собаки нигде не было.
Спустившись в холл Генри привычно улыбается А-Соль. У неё на коленях кошка с блестящей шерстью. Если бы Генри был привычней к окружающему его миру и лучше его замечал -- то он бы заметил, что шерсть блестит куда ярче, чем это возможно при освещённости холла, в чёрной шерсти словно запутались звезды. Генри не видит этого, обращает внимания, что у кошки разноцветные -- голубой с зелёным -- глаза, что у кошки очень пушистый хвост и её урчания совершенно не слышно. Вовсе. Генри останавливается уже у самой двери, замирает, схватившись за ручку и оборачивается к ресепшен. А-Соль увлечённо гладит бока кошки и та урчит, сидя на стойке регистрации и следя за передвижениями Блэка. Генри слышит и одновременно не слышит этого звука, словно он идёт отовсюду. И его нет.
Генри возвращается к стойке, запинается за собственные ноги, синий ковёр сильно контрастирует с белым деревом пола. Блэк помнит, что раньше в Теремке было другое оформление, но сегодня всё синее и бежевое с белым, а А-Соль совершенно спокойна и Генри думает -- может быть просто она давно не спит и просто привыкла. И сразу думает о том, спит ли вообще эта красивая девушка, потому что когда бы он не был в холле -- она казалось вообще всегда была на месте. И с каких-то пор у неё всегда на коленях кошка, которую она наглаживает. Генри останавливается перед стойкой, обращает внимание, что она ему лишь немного ниже груди. С его ростом это кажется не привычным.
