Как только рассовали по шкафам вещи, пошли искупаться. Неподалеку от причала можно было спуститься к воде. С причала мальчишки сетками ловили крабов.

Все направлялись к причалу, а им навстречу уже бежал с базара Леня Жарков с авоськой, набитой всякой снедью.

— Я слетал на базарчик. Купил огурчик, помидорчик.

Кропотов должен был приехать не раньше чем через неделю, и пока «главнокомандующим» по изделию являлся Леня. Однако все понимали, что это чисто формально. Если что требовалось, шли к Шурику. Так надежнее.

В первые дни работы было немного: проверяли правильность соединения приборов, их исправность.

После работы Неделин обычно шел прогуляться по Приморскому бульвару. По времени в эту пору в Ленинграде бывало еще совсем светло, а здесь — настоящая ночь. Вдоль аллей горели фонари, но шагнешь в сторону — и словно провалишься в эту теплую, благоухающую темноту. Чтоб не ткнуться во что-нибудь — шарь руками.

На «точиле» — бетонированной освещенной танцплощадке — играл духовой оркестр. Там танцевали матросы с девушками. И шеренгой стояли матросы по краю площадки. Посмотришь издали — на темном фоне белая полоска бескозырок.

По берегу моря огни не горели, но здесь темнота не была такой плотной от фосфоресцирующей воды. Огни светились по другую сторону бухты, на кораблях. Отсветы от них тянулись к этому берегу.

Директор приехал раньше, чем ожидалось. Утром Шурик пробежал по номерам, сообщил, что Кропотов уже на объекте. Наскоро позавтракав в гостиничном буфете, открывающемся в семь, через полчаса все были на рабочих местах.

Кропотов по-хозяйски осматривал приборы, прохаживался, опираясь на трость, сделанную из железной трехдюймовой трубки. За ним, стараясь не отстать, подпрыгивал Леня Жарков.

— Вы повредили ногу? — спросил он директора, поставившего трость в угол.

— Нет. Вы знаете, что Пушкин ходил на прогулку со специально выкованной тяжелой тростью? В наше время человек подвержен еще меньшим физическим нагрузкам. Поэтому многие болеют гиподинамией. Необходимо искусственно увеличивать физическую нагрузку. Это знали еще во времена Пушкина.

Леня, не вытерпев, попробовал приподнять трость.

— Ого!

С приездом директора начались испытания изделия. Теперь работали и по вечерам. Работали и в субботу. Но в воскресенье проводился профилактический ремонт электроподстанции, таким образом и для командированных оно оказалось свободным днем.

С утра Неделин поехал на другую сторону бухты на пляж. Но он не любил «цивилизованные» пляжи с их многолюдьем, топчанами напрокат, хлопаньем волейбольных мячей, непрерывно включенным многоваттным динамиком. Поэтому пошел по берегу, по тропке перебираясь через холмы, которые здесь напоминали разрезанные пополам и уложенные один рядом с другим срезом к морю огромные батоны. Если подойдешь и с опаской заглянешь вниз, то увидишь узенькую полоску гальки, на которую, пошевеливая камушки, лениво и бесшумно накатывается вода.

Пройдя километра два и спустившись к морю, Неделин нашел безлюдное место, торчащий из воды обломок скалы, словно притопленный танк. Можно было нырнуть с камня в воду, поплавать, а устав, лечь на камни, упершись подбородком в острый край, и любоваться проплывающими у дна стайками полосатых барбусов, покачивающимися медузами, похожими на брошенные в воду шампиньоны. А надоело лежать под солнцем — спуститься под нависший каменный козырек и сидеть там в «теньке», терпеливо выжидая, когда притаившийся где-нибудь в трещине крабенок, как паучок, улучив момент, шмыгнет в другую трещину и затаится опять.

Солнце начало скатываться в море, когда Неделин, изрядно проголодавшийся, вернулся к причалу. На пляже оставалось десятка два загорающих, зато на причале человек триста стояло стеной, ждали появившийся на рейде катер. В павильонах у пляжа, где еще торговали, не было почти никого народа. Неделин решил забежать, купить хоть коржик да выпить чашечку кофе.

Когда он возвращался к причалу, от моря ему навстречу поднимался Журавлев. В белой панамке, с розовым сачком в руках, он напоминал забавного Паганеля из кинофильма «Дети капитана Гранта».

— Здра-авствуйте!

За ним бежала девочка лет пяти и, поотстав, шли два подростка.

Нет, для подобных событий теория вероятностей, наверное, все же не подходит. Существует какой-то свой особый закон.

Ведь Неделин и в этом городе находился первый раз в жизни. Впервые поехал на пляж. И сверни он сразу на причал, с Журавлевым не встретился бы.

А сейчас Журавлев стоял перед ним.

— Это моя дочь, — указал он на девочку. — Леночка.

Леночка, смущаясь, пряталась у отца за спиной.

— А мы здесь снимаем комнату, — указал Журавлев в сторону поселка метрах в пятистах от моря. — Слушайте, пойдемте к нам! Жена будет очень рада. Идемте!

Чувствовалось, Журавлев искренне обрадован этой встречей, и неловко было отказываться.

Они поднялись к поселку, пересекли асфальтированное шоссе и пошли переулком между заборами, настолько узким, что здесь не разъехались бы два велосипедиста.

Журавлевы жили в побеленной мазанке в дальнем углу сада. К ней от калитки вела асфальтированная дорожка. Перед мазанкой, под деревянными рамами, поддерживающими виноградные лозы, стоял длинный самодельный стол. Виноградные гроздья, просунувшись в ячеи рамы, свисали над столом. Зеленые, невызревшие ягоды походили на стекляшки от крупных бус. Возле стола сидела женщина. Поднялась, увидев Неделина.

— Сидите, сидите, — попытался ее остановить Неделин, видя, как ей тяжело вставать.

— Моя жена, — представил ее Журавлев. — Это мой товарищ из НИИ.

Жена Журавлева сразу засуетилась, принялась накрывать на стол, хотя Неделин и просил ее ничего не делать, уверяя, что он встретился с Журавлевым, выходя из кафе, поэтому ничего не хочет.

— Хоть чашку чая. Вот ягоды, — не слушалась она, продолжая собирать посуду.

Журавлев с Неделиным подсели к свободному краю стола, пододвинув табуретки. Стол был низковат для Журавлева, поэтому он сидел к нему вполоборота, по привычке закинув ногу на ногу.

— Вы здесь на испытаниях?.. Ну, рассказывайте, как там?

Им мешала Леночка. Она старалась вести себя так, чтобы «дядя» на нее все время обращал внимание. Свернула из газеты шляпу, сдернула с головы Журавлева панамку и напялила эту шляпу, совсем закрыв ему глаза.

— Не шали, Леночка, — просил Журавлев. Он пытался снять шляпу, но Леночка не давала. — Подожди, дай нам с дядей поговорить.

В конце концов Журавлев так и остался сидеть в этой шляпе. Только тогда Леночка убежала.

— Я слышал, вы занимаетесь проработкой новой системы? — сказал Журавлев. — Мы тоже кое-что для такой системы делаем. Конечно, у нас не те силы. А знаете что?! Давайте скооперируемся. Мы для вас можем выполнить какую-либо контрагентскую работу. Это по нашим возможностям! В самом деле! А что?

Пока разговаривали, вместе пили чай, стемнело.

— Я вас провожу! — сказал Журавлев, когда, поднявшись и поблагодарив хозяйку, Неделин решил уйти. — До автобусной остановки. Она здесь недалеко. На автобусе доедете до причала.

Вдоль шоссе кое-где и над автобусной остановкой горели фонари. В невидимых в темноте виноградниках по склону холма трещали цикады. От моря веяло свежестью.

Впереди Неделина и Журавлева по обочине шоссе к остановке шли два развеселых парня. Смеялись, о чем-то громко разговаривали. Крепкие, мускулистые. Откуда-то из темноты выскочила собачонка. Тощенькая, рыженькая. И затрусила по освещенной тропке, часто боязливо оглядываясь и прижимая уши.

— Эй ты! — крикнул один из парней, наклонился, поднимая камень. Собачонка, заметив это, потрюхала быстрее. Парень запустил в нее камнем, не попал, но собачонка взвизгнула и, поджав хвост, кинулась наутек.

— Мазила! — сказал второй парень. — Смотри, как надо! — Он взял камень, швырнул и попал в собачонку… Та взвизгнула, метнулась в темноту и побежала, скуля. Парни захохотали.

— Что вы делаете? Как вы смеете! — Журавлев в мгновение оказался возле парней. Неделин даже не успел заметить, как это произошло. — Да вас надо сдать в милицию! — закричал Журавлев. Он схватил одного парня за руку.