Хотя Полуянов и Сибиряков одновременно защитили дипломные работы, были посланы в один и тот же НИИ, но Полуянов болел и поэтому вышел на работу на две недели позже. За это время Сибиряков в новой обстановке уже успел освоиться. А для Полуянова все оказалось непривычным.

Его посадили вместе с другими молодыми специалистами в «парилку» — крохотную комнату под кровлей на чердаке. Она имела всего три стены, четвертая одновременно являлась и потолком, который наклонно спускался к полу, образуя с ним угол такой острый, что если туда закатывалась авторучка, то ее приходилось доставать с помощью швабры. В «парилке» проходили какие-то трубы, настолько горячие, что не коснуться рукой. Что и говорить, условия далеко не идеальные. Но молодые специалисты не жаловались на судьбу, жили вольготно и весело. Начальство сюда не забредало, можешь сколько угодно читать «литературу-макулатуру», травить анекдоты, собственно, чем они и занимались. Все это удивило Полуянова: он полагал, что уж если их при распределении предупредили, что они должны явиться на работу точно в установленный день, то здесь их непременно ждет уйма работы. Но когда он эту мысль высказал Сибирякову, тот лишь скептически усмехнулся и пояснил:

— Чудак! Думаешь, зачем нас сюда посадили? Да затем, чтоб ты не мешал другим, не путался у них под ногами. Инженер в прикладном НИИ — это спортсмен на дистанции в беге с препятствиями: преодолел одно, а перед ним уже другое, ров со стоячей водой, стенка из чурбанов, некогда оглядываться, только — хоп! хоп!.. Усек? А потому сиди и не чирикай. Бери пример с остальных.

Судьба наградила Сибирякова редким именем. Рассказывали, будто его родители хотели иметь дочку Маринку, но родился сын. Поэтому и назвали его Марианом.

Однако, в отличие от других, в «парилке» Полуянову пришлось сидеть недолго.

Как-то, когда он возвращался из читального зала, его встретил Манечка:

— Тебя там ждут.

— Кто?

— Гражданка Волкова.

— Кто, кто?

— Придешь — увидишь.

Гражданка Волкова оказалась девицей лет двадцати трех.

Полуянов поздоровался. Но девица не ответила. Лишь внимательно глянула на него:

— Вас вызывает Головань.

И пошла впереди. Она была тощей, словно блокадница, в большущем, наверное пятьдесят восьмого размера, сером, как у водолаза, толстом свитере, который закрывал ее цыплячьи колени. Раздерганный ворот свитера висел, словно хомут, из которого торчала тоненькая, будто стебелек одуванчика, шея.

Проходной комнатой Волкова провела Полуянова в кабинет Марины Валентиновны.

Это была гренадерского роста, крепкого телосложения дама. Позднее Полуянов приметил, что она всегда ходила в туфлях на широком каблуке, шаг у нее был быстрым и гулким. Сейчас она сидела у распахнутого окна. В кабинете, как и на улице, было прохладно.

Марина Валентиновна не расспрашивала Полуянова, что он закончил, какой факультет, — все знала из его личного листка по учету кадров, который лежал перед ней на столе.

— Вы извините, что я вас так долго не вызывала, — сказала Марина Валентиновна. — Я только сегодня вышла после отпуска.

«Ничего себе долго! Три дня! — подумал Полуянов. — Другие сидят в «парилке» уже по три недели».

И она сразу же перешла к делу:

— Вы знаете, чем занимается лаборатория?.. Даже если вы знаете, я повторю.

Взяв лист бумаги и авторучку, принялась объяснять, чем занимается их институт вообще и лаборатория в частности. Казалось, рассказывает излишне подробно, можно бы и короче, но, как это позднее выяснилось, она шла самым коротким путем к намеченной цели. Посмотрела на Полуянова, проверяя, все ли ему ясно. И поняла — все.

— Ваша задача — разработать устройство синхронизации для подобной системы. Посмотрите требуемые данные. Они изложены здесь, — вынула из стола техническое задание. — Только у меня к вам одно обязательное условие: не знакомьтесь с тем, что и как в лаборатории сделано. Начинайте самостоятельно. Словно вы Робинзон Крузо. Фантазируйте сколько угодно. Не пугайтесь, если даже идея покажется бредовой. Не бойтесь этого. Науке мешает именно излишняя трезвость! Вам — полная воля. Когда начнет что-либо прорисовываться, покажите мне. Можете располагаться, где вам удобнее. Хотите, у меня в кабинете или в читальном зале технической библиотеки, можете сидеть там.

Полуянов так и поступил. В читалке народу почти не было — человека два-три по углам. Ни шума, ни хождений, никто не отвлекает. Вся нужная справочная литература под рукой. Внимательно вчитываясь в требования технического задания и прикидывая возможные способы их реализации, Полуянов постепенно увлекся. Фактически требовалось построить устройство, работающее по нескольким программам.

Попытался в терминах математической логики записать то, что требовалось от устройства получить. Из выражения стала видна вся последовательность логических операций, которые оно должно выполнять.

Об этом же он думал и в метро, когда после работы возвращался домой. Татьяна была уже дома.

Татьяна хоть и училась с Яном в одном институте, но по иной специальности, и на работу была направлена в КБ.

— Как хорошо, что ты нигде не задержался, — обрадовалась она. — Я не знала, как тебе позвонить. Волновалась — вдруг придешь поздно. Я купила два билета в театр.

— Куда?

— В Кировский. Не пугайся, — улыбнулась она. — На «Лебединое озеро».

Ян не любил оперу. Но скрывал это до тех пор, пока не вычитал, что Лев Ландау тоже оперу не любил. Говорил: «Там так ужасно орут!» А вот на балет Ян ходил с большим удовольствием. И особенно любил «Лебединое озеро».

В этот раз артисты танцевали превосходно. И все же среди них особенно выделялась прима-балерина, заслуженная артистка республики. После очередного ее выхода зрители неистово аплодировали и кричали:

— Браво! Бис! Бис!

И вместе со всеми кричала, конечно, Татьяна. Прима долго кланялась. После того как подняли занавес, она, дробно постукивая пуантами, убежала за кулисы. Татьяна обернулась к Яну. Его лицо словно светилось.

— Ты чего? — спросила она.

И вот это сочетание «чего» и криков «бис» — «чибис!», «чибис!»…

— Что? — спросила Татьяна, не понимая, почему он так странно смотрит на нее. Возможно, она чем-то испачкала лоб? Еще раз провела рукой по лбу.

— Да нет, ничего, — сказал он, подумав: «Синхронизатор надо делать на „чибисах“!»

Когда ехали из театра, Татьяна опять посмотрела на него.

— Да что с тобой? Ты какой-то странный.

— Помнишь, есть такая песня: «У дороги чибис, над дорогой чибис, он кричит, волнуется, тра-та-та: Ой, скажите, чьи вы? Ой, скажите, чьи вы? И та-ра идете вы куда?»

— Ну, есть.

— Вот сейчас я ее и вспомнил. Хорошая песня.

— Ничего не понимаю! — Татьяна недоуменно пожала плечами.

«Обязательно надо попробовать построить синхронизатор на „чибисах“!»

Как приходят идеи? Это всегда загадка. Утверждают, что Дмитрий Иванович Менделеев свою Периодическую систему элементов увидел во сне.

Пока ехали домой, Ян все время повторял «чибис», словно опасаясь, как бы не забыть.

Что такое «чибис»? Само название — это аббревиатура от полного — частотно-импульсная большая интегральная схема. А на деле не что иное, как электронная микромашина, способная совершать сотни логических операций.

Тот же самый прибор, несколько лет назад выполнявшийся на полупроводниках, по габаритам был величиной с пишущую машинку, на интегральных схемах — с ученический пенал, на «чибисах» он будет с ириску.

Правда, «чибисы» пока лишь опытная серия, но они — есть!

Утром Ян решил позвонить в институт доценту, читавшему им лекции о «чибисах», выяснить кое-какие вопросы. Но он не знал номера телефона. На ту учебную кафедру, где работал этот доцент, по распределению был направлен лучший друг Полуянова Мишаня Нескучаев.