Стив восстанавливается быстро, уже через день после пробуждения он самостоятельно принимает душ, переодевается из просторной рубашки в пижаму и идет в палату Наташи. Строгий постельный режим, прописанный из осторожности, просто её убивает и злит. Но нужно слушаться врачей, принимать необходимые лекарства, терпеть процедуры и больничную еду и смотреть марафоны дневных сериалов по небольшому телевизору в углу. Приставленные к палате охранники из числа доверенных людей Хеппи выделенные Пеппер, строго следят за всеми посетителями, и они не самая хорошая компания. Поэтому появление Роджерса посередине пылкого признания дона Хуана донне Хуаните в измене с еще одной донной Наташа расценивает как благословение.

- Здравствуй, - тихо здоровается он, присаживаясь на круглый стул около её постели.

- Здравствуй, - Нат щелкает пультом, прерывая эмоциональную речь повинившегося мужа. – Я рада тебя видеть.

- Я тоже, - он протягивает руку и накрывает ладонью там, где предположительно должен быть живот. Женщина снисходительно улыбается и тянет одеяло вниз. Для удобства на ней просторная пижама из хорошо впитывающего влагу материала, поэтому она чуть приподнимает рубашку, показывая едва заметный холмик под пупком. Стив заметно нервничает и смущается, тогда она берет его за руку и сама кладет на нужное место.

- Большой малыш, - улыбается она, едва теплые пальцы касаются кожи, накрывают безопасностью и нежностью.

- Сколько нам?

- Четыре месяца, - с гордостью произносит женщина.

- Так много. Почему ты молчала? – Стив поднимает на неё взгляд, и его голубые глаза похожи на небо перед бурей.

Вот этот вопрос и прозвучал. Конечно, он имел право знать с самого начала. Имел право на размытые снимки и две полоски на тесте. Сейчас он спрашивает “почему?”, и Наташа не знает, что ответить. Она может солгать, что сама узнала недавно, что не было подходящего момента, но не будет. Если она решила начать все с начала, начать жизнь, где будет малыш, и не будет лжи, то нужно выполнять свои обещания.

- Я не знаю, - честно отвечает она. – Я узнала после того, как мы столкнулись с близнецами. Я пошла в больницу к Клинту и Алисе, а меня саму направили к врачу. Это было так… так неожиданно, что я испугалась. Возможно, я просто боялась, то это ненадолго, что мой организм его убьет, и будет лучше, если он будет только мой все это время.

- Но он жив.

- Уже четыре месяца… - женщина накрывает его ладонь на животе своей, чуть сжимает. - Стив, а если у нас получилось? – говорит она с дрожью в голосе. – Если ты действительно тот человек, который сильнее меня, сильнее этой сыворотки во мне?

- Возможно. Думаешь, судьба специально заморозила меня на семьдесят лет, чтобы я встретился с тобой?

- Я не знаю. Но иногда мне кажется, что ты и “Мстители” – это лучшее, что случалось со мной когда-либо.

Стив и Наташа возвращаются из больницы. И объявление об интересном положении этой пары вызывает легкое недоумение, но больше ничего.

Телефонный звонок будит Наташу рано утром. Стив рядом ворчит и убирает ладонь с её живота. Он теперь может спать только так – обнимая её со всех сторон. Если Наташи не будет под его руками, то ему снятся кошмары, ему вообще страшно. Телефон не унимается, продолжает звонить, и приходится признать, что человек на том конце очень настойчив своем желании поговорить. Номер абонента на экране неизвестен, и они оба вздрагивают, когда понимают, что есть возможность, что это может звонить кое-кто рыжий и пропащий.

- Алло? – Нат прижимает трубку к уху, резко садясь на кровати.

- Мисс Романофф? – отозвался женский голос. - Вас беспокоят из больницы святого Стефана. Вы знаете человека по имени Клинт Бартон?

- Да, я знаю человека по имени Клинт Бартон, - ответила она, махнув Стиву. – Что случилось?

- Вы знаете, где он сейчас находится?

- Нет. Он ушел месяц назад и до сих пор не вернулся. Что с ним?

- Его привезли парамедики с улицы. Несколько часов назад он пришел в себя, назвал своё имя, по страховке мы нашли несколько экстренных номеров, ответили только вы. Думаю, вам лучше приехать, мисс.

Старая облегающая одежда не предназначена для новых округлившихся форм. Нат пытается застегнуть штаны, но тщетно, свободная прежде юбка с эластичным поясом душит, футболки некрасиво растягиваются на груди и задираются, открывая живот. Блузки застегиваются, но выглядят так, будто пуговицы сейчас оторвутся.

- Стив, это не подходит, - жалуется она, бросая на кровать очередную кофточку, фиалковую, с длинными рукавами и широким воротом, в которой живот и грудь сливаются в один сплошной бугор. – Почему мне ничего не подходит?

- Это вообще давно пора отдать Алисе, её любимый цвет, - отвечает Роджерс. Он встает и нежно берет её за плечи, смотрит в лицо. – Наташа, ты беременна. Ты готовишься принести в этот мир новую жизнь. Пора это признать. Мы съездим в специализированный магазин, купим для тебя новую одежду.

- Ты сойдешь с ума, если пойдешь со мной по магазинам, - вздохнула она, прижавшись щекой к его груди.

- У меня нервы усилены супер сывороткой.

В итоге на Наташе надеты домашние тренировочные штаны, в которых она ходила после выписки, и рубашка Роджерса. Женщина сидит на пассажирском сидении и ищет по Интернету в мобильном адреса ближайших магазинов для беременных. Можно заехать на обратном пути и купить что-нибудь, а остальное заказать в Интернет-магазине. Возможно, стоит присмотреться к нарядам для малыша, начать обставлять комнату. Со всеми этими происшествиями, с Г.И.Д.Рой и разрушением ЩИТ, со страхом за малыша она забыла, что нужно позаботиться и о себе. Малыш и она соответственно будут расти и увеличиваться в размерах и кроме двойных порций еды им понадобится одежда на двоих.

- Стой-стой! Останови! – вдруг громко просит она, хватает водителя за руки, смотрит умоляюще, будто вся её жизнь зависит от того, остановится ли машина сейчас.

Стив вздрагивает, останавливается и озирается по сторонам, пытаясь увидеть ту опасность, что так взбудоражила Нат. Пока он искал причину её тревоги, хлопнула пассажирская дверь. Мужчина поспешил выбраться из салона, держа наготове пистолет (щит лежал в багажнике, и он бы просто не смог до него добраться), как увидел… Тележку торговца псевдо китайской едой. И Наташу, которая увлеченно перебирала названия в меню. И продавца, который складывал все, что она называла, в пакет.

- Ты меня напугала, - строго сказал Стив, когда довольная Романофф вернулась с полным пакетом не самой здоровой еды. – Ты не могла просто сказать, что хочешь есть?

- Я попросила тебя остановиться, - пожала плечами женщина, принявшись за первую коробку лапши.

- Но ты сделала это так, что я едва не врезался в столб. В следующий раз, прошу тебя, меньше паники в голос.

- Двигай, давай, нас Клинт ждет.

Жизнь определенно начиналась веселая.

Больница святого Стефана оказалась очень далеко, почти на другом конце Нью-Йорка, они добрались до Клинта только через два с половиной часа и спустя два кулька конфет, три гамбургера, несколько яблок, колы и еще много чего, что Наташа видела в окне и страстно желала в тот же момент. Даже войдя в приемный покой, она первым делом повернула к автомату с шоколадками, а не к стойке регистратора.

- Добрый день, - женщина поздоровалась с медсестрой за столом. – Меня зовут Наташа Романофф, мне звонили утром по поводу Клинта Бартона.

- Парамедики подобрали его на улице несколько дней назад, - объяснял им вызванный доктор, когда они втроем шли к палате Клинта. – Физическое истощение, большая кровопотеря, многочисленные раны и гематомы. Пять пулевых ранений: одно в руке, два в бедре и еще два в боку, перевязанные им самостоятельно. Сломанные ребра. Где бы он ни был, там с ним обращались очень плохо. Повезло, что его заметили прохожие возле мусорных баков и вызвали скорую,

Доктор открывает дверь в маленькую палату с двумя пустыми кроватями, но одна их них, что ближе к двери аккуратно заправлена, а вторая, у окна, смята. Клинт стоит у окна, будто купается в солнечном свете и не обращает внимания на открывшуюся дверь и вошедших людей. Голова у него перевязана, на бинте расплылось желтое пятно, волосы отросли и торчат в разные стороны. На нем стандартная больничная пижама, застиранная до грязного неузнаваемого цвета. Он расслаблен, просто стоит у окна, постукивая пальцами по подоконнику, и это напрягает Наташу больше всего. Клинт никогда не расслабляется в незнакомых местах.