- Куда мы едем? – слабо спрашивает Нат, придя в себя. Она прижимает руки к животу, чтобы ощутить знакомую пульсацию и узнать, что малыш внутри неё еще жив. Сейчас начнутся погони и драки, будет сложно, и раньше она бы не испугалась, но сейчас… Сейчас она отвечает не только за себя, но и за беззащитного кроху, который не заслужил смерти вместе со своей бестолковой матерью.

- Нужно придумать, где спрятаться, - отвечает Стив, не отвлекаясь от дороги. - Рамлоу будет искать наши тела, и когда не найдет, поймет, что мы сбежали.

- Боюсь, что за всеми моими конспиративными квартирами уже установлена слежка, за Башней тоже, про известные адреса и говорить нечего, - Нат посмотрела в потолок, заложив руку за голову. – Мы в бегах, без каких либо возможностей…

- Не нужно так пессимистично.

- Это реализм.

- Это пессимизм, Наташа. Мы справимся, вместе, как всегда.

“Вместе”… Есть ли у неё право на это “вместе”? Наташа закрывает ладонями глаза, желание выплакаться подступает неожиданно, но слез нет, а только сухие рыдания разрывают горло, сожженное горячим воздухом и раздраженное пылью. Есть ли вообще в её жизни сейчас хоть что-то, в чем она уверена? Придя в ЩИТ, она думала, что исправилась, а в итоге попала в лапы еще большего монстра, чем КГБ. Кто она сейчас?

- Наташа? – Роджерс тормозит у обочины и оборачивается к ней. – Наташа, что случилось? – с тревогой спрашивает он.

- Я… я не знаю. Стив, я не знаю, - с отчаянием и болью отвечает она. – Как это вообще возможно? Я думала, что знаю, что делаю, а в итоге я… Я просто безымянная пешка в чьей-то нелепой игре. И я не знаю, что делать. Что мне делать, Стив?

Когда-то с таким же вопросам к нему обратилась Алиса. “Что мне делать?” – спросила она, пытаясь примириться с тем, что не знает, как ей быть дальше. “Мы справимся”, - ответил он ей. Алиса поверила, она просто не могла ему не поверить, потому, что это он – её командир, и она привыкла ему верить. Но в жизни Наташи было много лжи, и поверит ли она ему, если он скажет: “Мы справимся”? Глядя на эту тихую истерику, глядя, как что-то ломается в Наташе, он в отчаянии разыгрывает последнюю карту. Говорит то, что нужно было сказать уже давно, но не получалось, и рядом с ней было совсем не к месту.

- Мы справимся, - говорит он, слова так легко слетают с языка. – Я люблю тебя, и мы справимся.

Женщина затихает, отнимает ладони от лица, смотрит испуганно, хотя возможно, Стиву так кажется - ночь и освещение в машине искажают черты лица, накладывая резкие тени. Он уже не ждет ответа и заводит мотор, как слышит сквозь машинный скрежет: “Я тоже люблю тебя…”

Внутри разливается спокойное тепло, и Наташа убеждена – малыш понял, и тоже радуется. Почему-то только сейчас она думает о том, что малыш не принадлежит ей единолично, она не одна участвовала в процессе его “создания”, они вдвоем постарались. Совсем неправильно думать о Роджерсе, как о соучастнике, будто малыш – преступление какое-то. Стивен Роджерс скоро станет отцом, а у Наташи Романофф появится настоящая семья. И “Черная Вдова” станет не клеймом и вечной ношей, а простым кодовым именем, набором букв без какого-либо контекста. Семья - это огромный труд, который под силу только тем, кто безоговорочно рядом всегда, в любых жизненных обстоятельствах.

Ранним утром они возвращаются в Нью-Йорк, Стив вел машину всю ночь, пока Наташа мирно дремала сзади. Он останавливается на обочине дороги, ведущей к Центральному Парку, и оборачивается, чтобы разбудить её. Но это выше его сил: что бы ни произошло между ними, в прошлом, на корабле, теперь он чувствовал, что они связаны еще крепче. Да, она солгала, но она пустилась в опасное путешествие вместе с ним, поверила ему, а не сообщению от ЩИТ, осталась рядом.

- Ты знаешь, что смотреть на спящих людей без их разрешения некрасиво, - бормочет она, открывая глаза.

- Разве я не получил его ранее? Или что-то изменилось?

- Ты мне скажи, - Нат наклоняется ближе к Капитану, почти касается его носа своим и смотрит в глаза, вкладывая в свой вопрос больше смысла, чем на первый взгляд.

Стив нежно улыбается, наклоняется навстречу и целует её. На-ко-нец-то! Как давно он не делал этого, и как ему не хватало этих полных губ на своих губах. И как ему не хватало самой Наташи рядом. Он порывался позвонить ей почти каждый час их вынужденной разлуки, и это просто убивало его. Этот казалось, отгораживал их от жестокости и предательства мира, в котором им довелось жить. Пальцы вплетаются в волосы, мягко ласкают, кто-то из них стонет, или сразу оба. Поцелуй на эскалаторе торгового центра не был и вполовину таким сладким.

- Иди сюда, - Нат тянет его на заднее сидение, к себе, и когда он перебирается, прижимается к нему ближе.

Стив пахнет гарью, грязью и потом, и это заводит еще сильнее. Он сам стягивает с себя куртку и бросает её куда-то в сторону передних сидений. Прикосновения стали горячее, а чувства острее.

- Нат… Наташа, стой, - он попытался остановиться, пока все не зашло слишком далеко, но безрезультатно. Собственное тело, истосковавшееся по столь откровенной ласке, рвалось вперед. Женщина потянула его лечь сверху и пробралась руками под футболку.

- Ммм… Нет, - категорично заявила она, не прерываясь. – Я соскучилась.

- Это ведь не наш автомобиль, - слова-слова, пустые слова, не подкрепляемые действиями. Собственные руки очерчивают контуры совершенного тела, стремятся к гладкой теплой коже.

- Мы угнали его. Пусть владелец спишет всё на озабоченных подростков.

- Мы в бегах. Нас могут найти в любую минуту.

- Тогда почему мы вообще остановились?

- Бензин закончился, - мягко рассмеялся Стив, посылая по коже заряд мурашек-смешинок. Он приподнялся на вытянутых руках и вдруг застыл.

Наташа замерла тоже. Мужчина провел в таком положении несколько долгих секунд, когда она уже подобрала несколько планов побега на случай, если их обнаружат.

- Кажется, у нас есть место, где можно спрятаться, - он невесомо целует её в губы и тянется за курткой.

Так они оказываются на пороге дома Сэма Уилсона, бегуна из парка, которого Стив заметил в окне. Затем сбрасываются с крыши агента Ситвелла, чтобы узнать об алгоритме Золы. Но когда перед ними встает Зимний Солдат и люди из отряда “УДАР”, они попросту не готовы. Особенно они не готовы к тому, что одним из нападающих оказывается Клинт. Он спокоен и собран, на его лице не дергается ни одни мускул, и Стив ни разу не видел его таким. Он запоздало вспоминает, что Клинт вернулся в ЩИТ, чтобы добыть для них информацию, и неизвестно, как Г.И.Д.Р.А. промыла ему мозги. Капитану удается расправиться с другими людьми, но Клинт не так прост, как это “пушечное мясо”. Он едва успевает избежать попадания стрел, что сыплется на него пополам с пулями. Соколиный Глаз преследует его, легко перепрыгивая с крыши на крышу. Покрытый царапинами и копотью щит летит вверх, но лучник успевает уклониться. Стив не хочет думать о том, что для бывшего соратника он теперь враг. И как далеко зайдет Бартон, чтобы поймать его. ЩИТ отдал приказ убить Капитана Америку, он должен подчиниться. Что им сказали, как объяснили, что их цель - человек, которому посвящена целая экспозиция в музее? Если Клинт убьет его, то как объяснит это Алисе? Сейчас не время для таких вопросов, нужно бежать, нужно укрыться где-нибудь, найти Наташу и Сэма, и человека в маске, который уничтожил их машину и убил Фьюри.

Они оказываются в тупике, где сходятся два дома, образуя каменный мешок. Стив готов обороняться, выставляет вперед руку со щитом, вспоминает все совместные тренировки и слабые места, когда Клинт прыжками спускается к нему. Глубоко под слоями обороны и инстинкта самосохранения он понимает, что Клинт так просто не сдастся. Но и Кэп тоже не имеет права рисковать.

- Привет, Кэп, - с усмешкой произносит Соколиный Глаз, опуская лук. - Это все сводит меня с ума, - он оборачивается и выразительно смотрит на выход из тупика, мимо которого бегут, спасаясь от обстрела, обычные люди.