- Симпатичная!? – Шутер в один длинный прыжок оказывается рядом с ней, хватает за плечи. – Я какое-то чудовище, урод, ящерица-перереросток! – второй ряд зубов сам по себе вырастает из десен, острые тонкие клыки встают ровно между своими, человеческими зубами. Но в деснах остается что-то еще, что-то, что тянется вслед за боковыми резцами. Рот заполняется солоноватым вкусом, но не металлической кровью.

- И зубы ровные, поразительно, - с ноткой восхищения, но так же равнодушно произносит “Черный халат”. – У тебя и свои хорошие, крепкие, как у кинозвезды. Где тебя только нашли?

В кончиках пальцев ощущается боль, легкая, даже возбуждающая. Это когти выходят полностью, настолько острые и твердые, что прокалывают плотную ткань халата. Для девушки порча одежды не приемлема, поэтому она с силой, необычной для такой как она, отталкивает Ал. Легко, одной рукой касается груди и отталкивает, Шутер отбрасывает в сторону, прямо на осколки. Острые края впиваются в кожу, но крови нет. Потому что нет кожи. Вместо нежной светлой кожи плотная мелкая чешуя.

- Что вы со мной сделали!? – неустойчивые ноги скользят, привычных точек опоры нет, поэтому Ал неловко встает на ноги и бросается на противника.

“Черный халат” превращается мгновенно. Из-под одежды скользит чешуя, лицо меняется, теряя человеческие черты. Халат лопается, как воздушный шарик, освобождая мощные крылья. Вместо обычного человека посреди комнаты стоит дракон. Такой же, как в квартире Бетти. Большая когтистая лапа распарывает Алисе бедро, причиняя страшную боль, будто раскаленная сталь вонзается в беззащитную плоть. В шею вгрызаются острые зубы. Её охватывает тоже чувство, что и тогда – тело немеет очень быстро. Яд, то, что она приняла за наркотическое отравление, оказалось ядом, и он у них в слюне. Ал повалилась беспомощным кулем в изломанной позе.

- Юла, прекрати! - громко крикнул кто-то третий.

- Она первая напала, - теперь дракон растерял свое равнодушие.

- Твоя работа приводить их на осмотр, а не калечить. Положи её на кушетку и уходи, - приказала женщина.

Казалось, что Ал бросят на кушетку в такой же сломанной позе. Но мышцы, кажущиеся деревянными, в руках Юлы казались послушными и мягкими. Юла устроила её на твердой холодной поверхности, положила под поясницу подушку, чтобы не мешал хвост. Потом ушла, что-то раздраженно шипя, Шутер слышала её шаги и царапанье когтей по каменному полу. Она попыталась расслабиться и представить, что будет ждать её теперь. Юла говорила о докторе, значит, её ждет осмотр. Что будут смотреть – как она получилась, будут решать, нужно ли делать её еще уродливее, или хватит? Нужно бежать отсюда, как только восстановится тело, она побежит. За всем этим она не заметила, что теперь прекрасно видит: вернулось ощущение вкуса, пусть и заполнен рот гадостью; запахи мерзкие, но лучше, чем не чувствовать вообще; звуки, все до одного, вплоть до тонкого жужжания приборов на стенах, холод по коже, пусть и нет кожи, но есть ощущения.

План побега больше похож на наметки, скелет, на который еще нужно нарастить детали. Ей нужна одежда, пусть даже халат Юлы. Ей нужен телефон – цифры всех тревожных номеров, включая даже обычные службы спасения, выбиты на подкорке. Ей нужно выбраться из этого страшного места, больше похожего на пещеру. Руки доктора проводили какие-то манипуляции, и это было унизительно: Алису вертели, как манекен на шарнирах, щупали, измеряли. Под левой ключицей оказался какой-то клапан, его открыли, и вставили две трубки. По одной побежала мутная жидкость из объемного пакета, вторую заполнило что-то ярко-зеленое.

- Немного подожди, я введу тебе антидот, - в трубку с мутным составом скользнула игла, белый поршень впрыснул лекарство. Голос доктора неожиданно показался знакомым. Неужели это кто-то из исследовательского института? - У вас острые зубы и ядовитые железы. Яд сам по себе не смертелен, но он парализует жертву на несколько часов. Есть, как прежде ты больше не сможешь, твоя пищеварительная система больше не функционирует как нужно, теперь ты сможешь питаться только внутривенно, раз в два дня, больше тебе не понадобится. Терморегуляция тоже изменилась, ты больше не самостоятельная теплоединица, как выразились бы обычные люди. Теперь твоя температура тела меняется в широких пределах в зависимости от температуры внешней среды. Твой оптимум минус десять градусов по Цельсию, при понижении обмен веществ будет замедляться, и ты впадешь в анабиоз. По сути, с этого момента ты холоднокровное существо. Сон тоже исключается, тебе нужно будет просто провести несколько часов в теплом месте неподвижно, и силы восстановятся. Но вообще ты не должна уставать, если будешь правильно распределять силы.

Антидот начал действовать, Ал смогла повернуть голову, намереваясь вложить в свой взгляд всю ненависть и ужас, что прорастали в ней дурными семенами. Но волна негодования схлынула так же быстро, как и затопила, будто обрушившееся цунами уходило обратно в океан. Над ней хлопотала Бетти Росс, та самая Бетти Росс, которую она безуспешно разыскивала.

- Привет, Бетти, помнишь меня? - шепнула Алиса, пытаясь поторопить тело к восстановлению мелкими сокращениями доступных мышц. Кончики пальцев на руках незаметно подрагивали, пульсировала рана на бедре, которую сейчас обрабатывала Бетти.

Доктор вздрогнула, остановилась на секунду, а затем продолжила работу, будто ничего не произошло. Только её голова чуть дернулась в сторону. Алиса подняла глаза и заметила камеру, мигающую в темном углу.

- Поверни голову в сторону и прижми подбородок к плечу, так не будет видно, что ты говоришь, - прошептала женщина. – Кто ты?

- Меня зовут Алиса Шутер, - ответила она. - Я из ЩИТ, мы виделись на рождественской вечеринке Тони Старка, девушка с гипсом на ноге, помнишь?

- Я сейчас помещу тебя в томограф, нужно проверить изнутри, - громко произнесла Бетти, толкнув каталку к аппарату. – Ляг ровно и не вертись.

Томограф заработал с громким жужжанием, показалось, что из тела вытягивают все внутренности. Алиса закрыла глаза и попыталась нарастить на скелет своего плана детали. Если то, что сказала Бетти правда, а это правда, то ей нужна очень теплая одежда. И она не сможет долго оставаться на одном месте в радиусе десяти километров, придется постоянно передвигаться. Тогда её будет сложно найти. Нет, это не проблема, она сориентируется на месте, в крайнем случае, можно просто развести костер, даже если они где-то в городе. Хотя, скорее всего они за городом. Тогда придется бегать кругами. Бетти, нужно придумать, как бежать с Бетти, выдержит ли доктор долгий переход с препятствиями? Неизвестно, что их ждет и как долго придется дожидаться помощи. Кушетка выдвинулась, и Алиса вздохнула свободнее. Раньше она не боялась замкнутых пространств, но теперь ощутила себя как в гробу.

- Попробуй сесть, - доктор коснулась ее плеча.

Тело послушалось мысленного приказа, мышцы ощущались, как после долгого бега - слабые и усталые, но способность двигаться вернулась. Девушка села и опустила ноги вниз. Бетти положила планшет с результатами обследования рядом с перебинтованным бедром, получилось, что Ал закрывала ее от камеры.

- Где мы можем поговорить? - Шутер отвернулась в сторону, сделала вид, что рассматривает комнату.

- Юла должна была провести тебе экскурсию, - тихо ответила доктор, заглушая себя шелестом бумаг. - Но я отослала ее, так что мы немного прогуляемся.

Экскурсия это хорошо. Будет время осмотреться и добавить деталей в план. Но все оказалось серьезнее.

Место, где они находились, было похоже на выдумку сумасшедшего: широкие переплетенные коридоры, неровные закругленные стены, висящие на проводах лампочки, которые давали скудный свет. Почти во всех комнатах не было дверей (их заменяли наспех сколоченные ширмы), нигде не было окон. Бетти показала помещение с несколькими горящими печами, где висели на вешалках комбинезоны. Она сняла один из них и заставила надеть. С помощью застежек и ремешков комбинезон, больше похожий на полицейский бронежилет, встал по фигуре. Высокий ворот закрывал шею, рукава шли до локтей, штанины закрывали бедра до того, что когда-то было коленями. Хвост чуть приподнимался, чтобы закрыть всю заднюю часть. Надев странную одежду, горячую и тяжелую, Ал поняла, что замерзла. Значит, теплорегуляция все же изменилась.