- Ох, это очень долгая история, - откликается Нат, мягко повернув голову, словно показывая, чтобы девушка подошла к ней. – Где-то лет пятнадцать назад, если не больше, Фьюри начал внедрение в итальянскую мафиозную группировку наших агентов. Всё как обычно: терроризм, торговля оружием, людьми, связи с Ближним Востоком, наркотики… Поначалу их хотели взять нашими обычными методами, но оказалось, что их сеть гораздо шире, это была не только Италия, но и Франция, Германия, Англия – словом, все крупные и экономически развитые европейские страны. Поэтому было решено отправить в каждый отдел этой группировки по два-три наших агента. Внедрение проходило очень тяжело, но нам удалось добиться этого малой кровью.

- Наташа, ты-то, откуда столько знаешь? – возмутился Клинт. – Ты пришла в ЩИТ позже, чем началась операция.

- Может, я и пришла позже, но пришла в самом разгаре, и не забудь, что я готовила рекомендации для тех, которых направляли в Россию. Не мешай, видишь, дамы беседуют, - отмахнулась она, возвращая всё внимание собеседнице: - Нужно было не просто втереться в доверие, а проникнуть в саму сеть, стать её частью, поэтому операция и продлилась так долго. И только на недавно наши агенты вплелись так, что на одной из крупных сделок мы начали свою диверсионную работу. Думаю, сейчас мы будем присутствовать при озвучивании результатов, награждении особо отличившихся.

- Наверно, будет здорово увидеть старых друзей, - девушка наконец справилась с застёжкой.

- В этом проблема. Никто не знает, какие именно агенты попали в этот проект. Отбор шёл не сразу, мол, ты, ты и ты, - она тыкнула пальцем в невидимых людей перед ней. – Агентов набирали постепенно, кто-то отслеживал ситуацию в стране, был связным, участвовал аналитический отдел… Глубокая конспирация. В операции участвовало очень-очень много людей. В её рамках проводились ещё и другие операции, диверсии, нужные для устранения подозрительных лиц, для лучшего внедрения в сеть.

- Только сейчас понимаю, как много у ЩИТ агентов, - отозвалась Ал.

- Зато ты так же понимаешь, почему никто не отреагировал на переселенца с севера, - подмигнула Нат, подталкивая её к входу в огромный зал совещаний.

- Кроме тебя, - Бартон махнул каким-то знакомым. – Я вас оставлю ненадолго, постарайтесь занять и мне местечко.

- Язва этот Клинт, не находишь? – вздохнула Наташа. – Меня можно понять, я волновалась, что к нам приписали совсем ребёнка. Я ведь тогда не знала, что мы так подружимся.

- Наташа! – окликнули откуда-то сбоку. Женщина повернулась и помахала рукой небольшой группе агентов. Они сразу же начали звать шпионку к себе.

- Идём, тебе пора заводить знакомства, - улыбнулась она, направляясь к группе.

Наташа представляет Ал новым знакомым, агентам, и та жадно вглядывается в их лица, старается запомнить имена: Мэри, Кимберли, Сэм; натянуто улыбается, когда, кажется, Сэм вспоминает об известном пожаре, после которого Фьюри гонял их, собирая информацию. Кимберли спрашивает о здоровье, говорит о том, как ей жаль потрясающую косу девушки, которой прежде так завидовала. “С какого возраста отращивала?” – “Кажется, с пяти” – “Жаль такую красоту?” – “Жаль. Но без неё как-то легче стало”. И ведь не врёт, правда легче. Будто длинные волосы, тяжёлая коса с вечной чёрной траурной лентой тянула вниз, а теперь, когда вместо неё простой, упрямо торчащий хвостик, даже дышать проще. Чёлка аккуратно подстрижена и не лезет в глаза, не закрывает лицо, короткие волоски у шеи щекочут кожу, расчёсываться теперь проще – не надо, как Рапунцель, начинать с кончиков, и водить расчёской долго-долго. Кимберли продолжает говорить о том, как нелегко отрастить такую косу, что она пробовала, но её волосы тонкие, и выглядят жалко, поэтому ей никогда не стать обладательницей роскошной гривы. Несмотря на дружелюбную обстановку такое повышенное внимание смущает, Ал мнётся, отвечает невпопад.

- Наташа, - вдруг встревает молчащая до этого Мэри, - ты так похорошела. Не думала, что твой новый плотный график допускает походы в салоны красоты. Или Башне Старка есть свой личный косметолог? Должны же вы выглядеть отлично перед камерами и журналистами.

- Нет, что ты, какие салоны. У меня молодая подружка - нужно держать себя в форме! – парировала она. Это прозвучало как-то странно и наигранно, особенно, когда она потянула Алису к постепенно заполняющимся рядам, отговорившись, что им нужно поздороваться с другими. – Вот стерва, - прошипела Наташа, когда они достаточно отдалились.

- Что случилось?

- Она ещё издеваться думала, эта заноза Мэри. Всегда мне завидовала из-за сыворотки, думает, что легко так жить. Хорошо, забудь, не бери в голову, - Наташа тряхнула головой, откидывая с плеч недавно зачем-то выпрямленные волосы.

- Мне она показалась милой, - Ал кивком показала на автомат с кофе и свернула туда.

- Ты такое наивное дитя. Ты привыкла, что в твоём мире нет лжи, что всё такое, каким кажется, и не знаешь, что происходит за пределами нашего мира. Люди улыбаются тебе в лицо, а за твоей спиной говорят гадости, - женщина наугад нажала кнопку на автомате, подставила пластиковый стаканчик.

- Я не настолько наивна, как тебе кажется, - девушка пожала плечами, набирая комбинацию на панели. Крепкий кофе был сейчас ей не нужен, а вот горячего шоколада она с удовольствием выпьет. – Я росла в Фиоре, потом общалась с людьми из Заветного города, - горячая жидкость обожгла губы, прокатилась по языку. – Имею представление о психологии масс.

- Но ты не можешь отрицать, что у тебя мало опыта в общении с другими людьми. Ты всегда была в отдалении от них, тебя защищали. Клинт тебя охраняет, глаз не сводит, думаю, с Наставником была та же ситуация. Разве тебе не хотелось когда-нибудь выйти из-под опеки?

- Наташа, с чего ты взяла, что я хочу, чтобы меня опекали. Я вполне могу справиться со всеми проблемами сама. И чем плохо жить в изоляции?

- Я имею в виду, что тебе нужно общаться с другими, со своими сверстниками. И не говори, что не думала об этом.

- Не думала, - Алиса равнодушно пожала плечами. Получилось это так, будто они вновь вернулись на год назад, где не было Колибри, а была лишь пустота во взгляде и обречённость. – Я вообще не думала, что смогу выжить. Ладно, забудь, - она одним глотком допила свой горячий шоколад.

Вкус у напитка слишком странный, точнее его совсем нет. Нет сладости, за которой следует горчинка. Странно. Ал вертит стаканчик в руке, рассматривает узоры, в которые складываются оставшиеся внутри капельки, как коричневая густая жидкость стекает по ребристым стенкам. Почему Наташе захотелось сыграть заботливую мамочку. Какая, в принципе, разница, общается она со сверстниками или нет. Она в команде супергероев, ей недоступны многие радости жизни.

Надевая маску или беря в руки оружие, они отказываются от многого, и общение с кем-то со стороны ещё не самое худшее. Например, у них никогда не может быть семьи, кто согласится связать свою жизнь с человеком, который имеет безумных друзей и в любой момент должен бежать спасать мир. Они живут в вечной угрозе, что любимых людей могут использовать противники, чтобы заставить идти против мира. Любовь, семья, дети, мирная старость – им это не доступно. Ал часто смотрит на толпы поклонников “Мстителей”, на воображающих себя героями подростков, с горькой улыбкой вспоминает, как совсем недавно вытащила из пекла одного такого мальчишку и почти бросила в руки оцепивших район полицейских. Вспоминая лицо постового, который увидел отчаянно ругающегося и рвущегося из рук одетого в карнавальный костюм мальчика и изо всех сил тащившую его девушку, она улыбнулась. Ведь крупный мужчина в форме пытался забрать за периметр и её саму, не поверив, что она должна быть по ту сторону оцепления. Скромная одежда из прочных материалов, металлические ботинки и огромная винтовка за спиной не всегда были показателями причастности к команде борцов за справедливость.

В новом мире всё привычное казалось диким. Например, спать с кем-то не рядом, а вместе. И не для того, чтобы сохранить хоть немного тепла, а потому что так очень уютно и безопасно. Хотя и так звучит неоднозначно, но придумать, как ещё объяснить, почему спать в одной постели с Клинтом приятно, она не может. Он хотя бы не пинается, как Старк, тот мог найти её даже на другом конце паласа и со всей силы ткнуть пяткой во сне.