— Перебинтуй, — сухо говорит она, бросая Тору упаковку бинта. Может, он еще не так осведомлён в плане оказания первой помощи, но на это точно способен. Тор кивает, с восхищением смотря на суровое, почти жесткое и уверенное лицо своей женщины, и подхватывает Бартона, усаживая его в кресло.

— Джейн? — с сомнением спрашивает Бетти, когда видит, что доктор Фостер натягивает медицинские перчатки.

— Я окончила медицинскую школу по настоянию матери и работала медсестрой перед тем, как доктор Сельвиг дал мне шанс заниматься астрофизикой, — быстро объясняет она, подходя к капсуле, в которую заключили Шутер. — Показывай, — говорит женщина, разминая пальцы в тонком латексе, чтобы расправить все складки.

Бетти открывает капсулу, осторожно расправляя трубки. Человеку внутри все еще нужны лекарства, а рана, в которую вонзили иглы, слишком небезопасна, ею нужно заняться в последнюю очередь, ведь Ал может проснуться, и кто проснется — неизвестно.

Джейн требуется много сил, чтобы выключить истерику и заняться делом. Рваные раны, многочисленные ушибы, переломанные ноги… Фостер анализирует состояние, выбирает, что обработать первым, что может подождать. Она уверена в своих действиях, она помнит, как накладывать шины на переломы и штопать раны. С чешуей непросто, но она умудряется найти нужный угол и шить немного другим способом, совмещая края раны. Бинты ложатся слой за слоем, закрывая истерзанные конечности. Алиса просыпается, когда все почти закончено. Она еще не в себе, в глазах ни капли смысла, она пытается отбиться, но сил не так много, лекарства, которые подключила к ней Бетти, действуют, парализуя её тело и отключая разум. Это просто рефлекс самозащиты, она дергается, как подключенная к электродам муха.

— Тихо! — командует Джейн, несильно прижимая, чтобы не повредить повязку. С буйными пациентами она тоже имела дело.

Шутер начинает кричать. Хотя, это больше похоже на хрип. Джейн ощупывает горло и находит глубокую рану. На голове ещё несколько царапин, и кровь хлещет сплошной волной, впитываясь в волосы. Поэтому Джейн и не медик, поэтому она бросила свою больницу — она не может видеть столько крови за раз.

— Ну, тише, все хорошо, — умоляет она, и не мгновение ей кажется, что её услышали. Глаза Алисы фокусируются на ней, в них смысла, как у только-только проснувшегося человека, но он есть. — Всё хорошо, — повторяет доктор Фостер. — Мы почти дома…

Слова для неё сливаются в один сплошной шум. В голове безумие, но этот шум, обещание вернуть домой, помогает. Возможно, она уже дома — знакомые голоса и запахи, ощущения тепла и заботы окружают её.

Ей никогда прежде не было так спокойно и хорошо. Она плывет в невесомости, в безмятежности и в совершенном отупении. В голове ни одной мысли, вокруг ни одного звука, в теле только легкость. Нет ни боли, ни страданий, ничего. Только тишина и пустота. Ни о чём не думалось. Она просто слушала тишину — и всё. Тело такое легкое, и разум такой светлый, что впору задуматься — а есть ли у неё тело и разум? Может, не существует её более? Может, она лишь пыль, летящая в космическом нигде? Пыли не нужно метаться, не нужно ничего делать. Пыли нужно лишь существовать. Существование — это не мизерная жизнь, это бесконечность собственного мира, со своими мерилами и своей правдой. Она охотно отдала бы свои пять чувств, если бы это помогло сохранить теперешние покой и защищенность. Она космическая пыль. Просто пыль… Она ждет, когда подует солнечный ветер и разнесёт её дальше по всем уголкам Вселенной, где она будет плыть в потоках ярких красок и таких же туманностей и не чувствовать ничего.

Но вместо солнечного ветра она неожиданно получает электрический разряд, который собирает все частички воедино.

— Дыши! Дыши! — умоляет кто-то в болезненной темноте. — Давай же, дыши!

У неё нет тела, так откуда столько боли? У неё нет легких, чем ей дышать, если она сама воздух?

— Алиса!

Дурацкое имя…

========== Глава 56. ==========

Комментарий к Глава 56.

Таймлайн главы составляет три месяца, в угоду сюжета сбита хронология.

Дракон Клинт и фея Колибри - герои одной из сказок Френа “Подснежник с каплей драконьей крови” (выложен отдельно). Ал вспоминала эту сказку на Аляске, поэтому было логично, что находясь между жизнью и смертью, очищаясь от не своей силы, она представила именно её.

Прорезиненные колеса скользят по посадочной площадке. Наташа смотрит на капсулу, но Стив не пускает её подойти. Сэм открывает двери перед каталкой и помогает доехать до оборудованной комнаты. Он успевает посмотреть через прозрачные вставки на того, кто спит внутри. Это его первая встреча с Алисой Шутер, но вместо мягких черт, которые все описывали, он видел худое безжизненное лицо и слипшиеся от крови короткие волосы, как иглы окружающие гребень по центру головы. Стив напряженно смотрит на него, когда Сэм возвращается, выгнанный суетящимся Беннером.

— Она дышит сама, — тихо говорит Уилсон, вспоминая, что не заметил дыхательной трубки, несмотря на перевязанное горло.

— Упрямица, — устало улыбается Роджерс.

Наташа тяжело опускается в кресло, прикладывает ладонь к животу. Там, внутри, от её беспокойства, кажется, просыпается малыш и дает о себе знать сильным ударом, будто напоминает, что он здесь и тоже поддерживает мамочку. Романова охает и улыбается подлетевшему к ней Стиву. Она прижимает его руку к животу, малыш толкается еще раз в папину ладошку, и они вместе.

— Я очень жду, когда он появится на свет, — задумчиво сказала она. — Я хочу узнать, каким он будет. Но я уже знаю, что он будет лучшей версией меня, потому что в нём будешь ты.

Стив целует женщину в макушку, обнимая свободной рукой за плечи.

— Нам нужно отдохнуть, это был тяжелый день.

Доктор Беннер выдает диагнозы и предостережения один за другим. Нужно выработать план по дальнейшему лечению, но без глубоких исследований им приходится только подключить её к системам жизнеобеспечения и ждать хороших новостей.

— Вы молодец, мисс Фостер, — говорит он. — Быстро сориентировались.

— Оказывается, я что-то еще помню, — растеряно улыбается женщина.

Её одежда испачкана кровью, она не спала почти двое суток, и только Тор удерживает её от соблазнительного желания рухнуть на пол и замереть. Мужчина ведет её по светлым коридорам, она теряется в переживаниях последних часов и приходит в себя, только когда ладони обжигает ледяная вода.

— Я не знал, что ты лекарь, — тихо говорит Тор, растирая до красноты, почти до боли, её пальцы.

— Я работала в скорой некоторое время, — тихо отвечает она, опускаясь на бортик ванной. — Знаешь, раненые с перестрелок, бытовые травмы, побои, домашние насилие, которое никто не хочет афишировать… Я так боялась каждой смены, я не могла видеть эти мучения. Быть врачом благородно, но для этого нужно быть на самом деле сильным человеком. Я думала, что избавилась от этого, что я больше никогда…

Тор опустился на колени и заглянул своей женщине в глаза. Растерянная и напуганная, она сидела, скользя взглядом по пятнам крови на своей одежде. Мужчина накрыл широкими ладонями её колени, погладил, потом переместил руки выше, обхватил за талию, подхватил под коленями и унес в комнату.

— Ты её спасла. Когда никто не мог помочь, ты спасла её жизнь. Ты действительно самый сильный человек. Я благодарен, что именно меня ты выбрала своим супругом.

— Тор, — устало откликнулась она, подняв взгляд на мужчину, — твои прогнали меня. И я с ними согласна. Ты будущий царь, тебе не нужна на соседнем троне такая, как я.

— О, — Бог Грома растянул губы в улыбке. — Позволь мне самому решать, кто будет рядом со мной. Я выбрал тебя, ты выбрала меня. Ты смелая и сильная, ты упрямая, ты умная и добрая, ты сочувствующая и заботливая. Асгарду нужна такая королева. И к королеве уж точно не посмеет свататься какой-то Ричард, — ревниво проворчал Тор.

— Ты видел Ричарда? И ты ревнуешь? — она улыбнулась. — Тор, ты же… Кто с тобой сравнится?