— Хорошо, если ты так думаешь, — мужчина чуть приподнялся и осторожно поцеловал её в уголок губ.
Хелен Чо прилетает рано утром. Она симпатичная невысокая китаянка, всемирно известный генетик, создавший искусственные ткани и способ соединять их с живой человеческой плотью. За регенеративными технологиями будущее — считала она. Её люди переносят оборудование, монтируют установки, а она изучает новые данные о состоянии Джеймса Барнса, осматривает неживую руку.
— Я смогу сделать прослойку между живой тканью и металлом в плече, — говорит она доктору Росс. Общаться с коллегой ей привычнее, чем объяснять принцип работы искусственных клеток. — Так организм не будет отторгать протез. Но то, что идет к голове… Если мы ещё сможем аккуратно провести процедуру на позвоночнике, то черепную коробку необходимо вскрыть, а это уже опасно. Пациент готов к такому риску?
— Возможно, что он и не понадобится, — говорит Бетти. — У Брюса есть кое-что, что может помочь.
Под стеклом электронного микроскопа — крошечные механизмы. Стоит приблизить к ним металлическую иглу, как они облепляют её со всех сторон и не дают двигаться, какую не прикладывай силу. Брюс набирает комбинацию на планшете, и механизмы выключаются.
— Мы можем объединить их с вашими разработками и, как вакцину, ввести в кровь. Мы можем контролировать их, поэтому они сконцентрируются в мозгу и защитят его от негативного воздействия. Затем просто отключим от сети, и они будут работать автономно, как иммунная система организма, реагируя только на опасность.
Даже для Хелен это невероятно. Она говорит о новом прорыве, о том, сколько жизней они смогут спасти, сколько людей буду жить с такими безопасными конечностями, рассуждает, в какую еще сферу можно будет направить этих чудесных «крошек», но Брюс лишь качает головой:
— Подобные протезы тоже были хорошей идеей, но в итоге к чему они привели? Нет, мы не будем выносить эту разработку дальше этих стен.
Хелен не понимает его, но соглашается. Но ей очень интересно, кто создал эти крошечные механизмы и отдал их в распоряжение доктору Беннеру. Наверное, какой-нибудь страстный поклонник «Мстителей» подарил свою разработку в надежде, что те будут использовать её с умом.
Джеймс ложится на операционный стол. Сначала ему разрежут плечо, затем после короткого перерыва возьмутся за голову. Стив всегда рядом, на его лице уже видны следы усталости, а значит, он не отдыхает уже много дней: Джеймс, Алиса, военное министерство, пропажа Росса, лаборатория в горах Аляски, сбежавшие безумные монстры, Наташа с ребенком под сердцем… Он взвалил на себя всё и за всех, как Атлант на своих плечах держит небо.
— Всё будет хорошо, Бак, — уговаривает он, и Джеймс верит даже не для того, чтобы успокоить друга.
— Я знаю, — кивает он.
Ему снится белый непроглядный туман и мерзкий холод. Он идёт бесцельно, останавливается обернуться и видит все тот же туман. В его металлической руке, так, будто она живая, неожиданно ощущается теплая маленькая ладошка.
— Ты хотел меня убить? — у девочки рыжие длинные волосы и пухлые щечки, она смотрит на него большими кукольными глазами, где не по возрасту упрек и насмешка.
— Нет, не хотел, — отвечает Джеймс. — Но я пытался.
— Попытки и желания — разные вещи, — говорит девочка, отпуская его руку.
— Я виноват перед ним. Перед тобой. Перед столькими людьми, — с непроглядной, как туман, горечью. Больно невыносимо, даже смерть, кажется, этой боли не утишит.
— Если собираешься кого-либо полюбить, научись сначала прощать, — она теперь ему по плечо, на повзрослевшем лице взгляд осуждает еще больше.
Девушка касается кулаком его плеча, боль немного притупляется, туман рассеивается, и Джеймс осознает себя на кровати, прооперированный и перебинтованный. Морок наркоза отступает постепенно, оставляя мерзкий привкус во рту и болезненные ощущения в руке. А еще просьба: «Научись прощать».
В это время в доме на берегу теплого океана поразительно много врачей и суеты. Беременная женщина, мутировавшая ящерица, безрукий Солдат… И готовая спалить одним прикосновением и сама взорваться Пеппер. Нет, взорваться она могла бы и без Экстремиса, когда разбиралась с последствиями подрыва Башни в Нью-Йорке и распада ЩИТа. Но полукибернетическое существование, когда можешь поднять шкаф, соревноваться с Капитаном в скорости, слышать, что происходит этажами ниже и сращивать раздробленные кости (Пеппер знала об этом с того момента, как упала в разверзнувшееся под ней огненное марево, и больше не стремилась проверять свою регенерацию на практике) с побочными эффектами в виде безумия (кому здесь вообще нужен рассудок) было не тем, что могло бы остаться с Пеппер до конца жизни. Тони почти не спит, экспериментируя с ранее подавившей симптомы сывороткой, меняет пропорции и пытается продлить эффект. Тони почти не спит, терзаясь виной за случившееся, хотя Пеппер и Роуди уже много раз уговаривали, что его вины здесь нет.
Темно-синяя субстанция вливается по венам, разбегается по телу черными змеями. Вирджиния смотрит, как чернота поглощает красный цвет Экстремиса, как растворяется под кожей. Она поднимает взгляд на сосредоточенного Старка, на его растрепанный и усталый вид и слегка подрагивающие руки. Как долго он еще сможет выносить безумство и безумцев? Как много сможет вынести она? Тони не остановится, она знает это. В жизни иногда приходится делать очень трудный выбор — расставаться даже с самыми близкими друзьями, с самыми любимыми людьми.
— Это должно быть эффективнее, — говорит Тони. — Думаю, мы на верном пути, однажды я окончательно смогу убрать Экстремис из твоего тела.
— Ты не остановишься, да? — спрашивает Пеппер, растирая место укола.
— Да, я выведу эту заразу из твоего организма…
— Я не об этом, Тони, — женщина хватает его за руку и мягко сжимает.
И Тони понимает, хотя и пытается увильнуть. Слишком внезапно и ожидаемо одновременно, слишком остро. Он не оставит борьбу со злом, он будет в строю, пока сможет, он будет обеспечивать безопасность своей семьи, но будет ли он нужен этой самой семье? Будет ли семья? Дети, чей папа всегда в разъездах, который защищает их от опасности, но сам же эту опасность и приносит.
— Пожалуйста, не надо… — жалобно просит он, и Поттс отступает, вздыхает тяжело, но в её взгляде мужчина замечает что-то нехорошее, что-то решенное давно-давно, но не принятое и ждущее подтверждения.
Люди должны уходить тихо, без комментариев и напутствий. Пусть запоминающиеся финальные реплики останутся героям фильмов и книг. Тони уверен, Пеппер поступит именно так, и страшно боится того дня, когда это произойдёт.
Старк чувствует своей пустотой в груди: он что-то упускает, что-то делает не так, он серьезно ошибается, он несется на высокой скорости в бездну и не может затормозить. Он теряет дорогих ему людей и теряет их сам, отталкивает собственными руками.
— Бетти подтвердила маяк под кожей. Канимы вырвали его еще в Нью-Йорке, — Стив суров, его брови обвинительно сдвинуты, и мир вокруг замер, оставляя оглушительную тишину после этих слов. — Ты знал.
Это не вопрос. Знал ли Тони, что по Башне гуляет передающий сигналы механизм? Знал, он давно поймал волну, когда Ал выписали, и она в припрыжку побежала домой. Знал ли он, где приемник этого сигнала? Знал, вычислил сразу.
— Сигнал уходил к ЩИТ, я решил, что Фьюри надел на неё ошейник и периодически будет дергать за поводок.
— Тони, ты понимаешь, что никто об этом не знал. Даже я, — Роджерс зол, но не показывает этого явно.
— А Фьюри вообще не всем рассказывает свои секреты.
— Почему ты не сказал мне?
— Чтобы ты его снял? — Старк чуть приподнял бровь в притворном удивлении.
— Мы могли бы избежать стольких проблем! Тони, ты должен делиться информацией с командой, только так мы сможем эффективно организовать нашу работу.
— Это не я приволок в дом сумасшедшего убийцу.
— Не смей переводить тему на Баки! Отвечай на вопрос.
