- Лорд Бейлиш…
Понимая, что не может больше выдержать нежности, от которой совершенно отвыкла, Старк хотелось оттолкнуть его. Хотелось прогнать его и остаться одной, чтобы забраться под шкуры и забыться до утра. Спасением было бы не слышать хриплого голоса, от которого по позвоночнику проходила дрожь.
Он снова обещал защитить ее, обещал заботу, богатство и тепло. Каждое его обещание отзывалось горечью в сердце синеглазой, так как она уже знала его цену. Сплошная ложь – вот чем были все его клятвы. Если пустые обещания она еще могла стерпеть, то на просьбу верить ему, волчица отреагировала весьма болезненно.
- Разве не то же вы обещали моей матери?
Распахнув ресницы, она успела увидеть горькую усмешку мужчины. Ей хватило нескольких мгновений для того, чтобы подняться и отойти от Лорда. Казалось, что пока между ними есть хоть какая-то преграда, она находится в безопасности.
Когда мужчина спросил о сказках, рассказываемых ей матерью, Санса непонимающе выгнула бровь. Она не могла понять, с чего вдруг Мизинец заговорил об этом. Смотря на то, как он неумолимо приближается, она тяжело сглотнула, чувствуя подкатывающую гигантской волной панику, ибо ей было некуда деться. Загнанная самой собою к стене, Леди Винтерфелла опустила взгляд не в силах смотреть в его глаза, когда Бейлиш притянул ее к себе. Что-то подсказывало, что в рассказе мужчины таится гораздо большее, чем кажется на первый взгляд. Да только мысли путались, когда она чувствовала легкие прикосновения к изгибу бедра и груди. Прижатая практически вплотную к телу бывшего мастера над монетой, она отчетливо чувствовала его возбуждение, и от этого становилось не по себе. Как можно было спокойно рассказывать истории из детства, находясь в таком состоянии? И к чему приведет подобная беседа?
С губ девушки невольно сорвалось тихое восклицание, когда пальцы сжали упругое полушарие груди. Наверное, ей стоило оттолкнуть его. Быть может, даже залепить пощечину. Она бы так и сделала, если бы не была обязана. Проклятая сделка делала из нее игрушку. Какая ирония, попросить помощи для того, чтобы убить своего мучителя и попасться в другую ловушку. Впрочем, кто виноват в том, что у нее больше нечем было заплатить, ведь он не ставил условием именно такую плату?
Подняв глаза, она на мгновение столкнулась с взглядом потемневших серо-зеленых глаз Мизинца. Что он видел в ее глазах перед тем, как развязать шнуровку платья? Читал ли он ее, как раскрытую книгу, когда его хриплый голос, раздающийся над самым ухом, заставлял расползаться по телу тепло?
Да, Кейтилин Старк часто рассказывала дочери подобные истории о том, как славный рыцарь убивает огромного злодея и спасает принцессу. Арью никогда не интересовали подобные истории, она всегда с большим удовольствием убегала стрелять по мишеням из лука или смотреть на то, как тренируется Сноу, а вот Санса была зачарована ими. Раз за разом она просила перед сном рассказать ей еще о доблестном герое и прекрасной юной леди, о поединках и турнирах.
Чувствуя, как ткань соскальзывает с плеча, она затаила дыхание. От прикосновения губ Бейлиша к плечу, по коже пробежали мурашки. Но это было пустяком, по сравнению с тем, что она услышала. Из глубин памяти раздавался тихий голос матери, рассказывающей о небогатом мальчике решившим, во что бы то ни стало победить огромного злого великана. Но как были связаны сказки матери и рассказы Пересмешника?
Внезапная догадка пронзила Старк насквозь, когда Петир поднял на нее потемневший взгляд. Все стало на свои места, когда он произнес, будто приговор «она лгала». Оглушенная своей догадкой, Леди Севера шаг за шагом приближалась к кровати. Словно через туман она слышала, как он рассказывает ту правду, которую ей не хотелось знать. Не теперь, когда она должна была стать его женой. Зачем ей знать теперь о том, насколько близок он был с ее матерью, насколько он сходил по ней с ума, раз решился на столь смелый и глупый поступок? Она не хотела, отчаянно не хотела знать о том, что переживал Бейлиш, находясь рядом с любимой и не имея возможности на что-то большее.
Опустившись на край кровати, Санса отстраненно взглянула на соскользнувшее с плеч платье, будто бы она не на себя смотрела, а наблюдала за кем-то со стороны. Будь она немного сообразительнее, то давно обо всем догадалась бы сама. Но она не была столь умна.
Подрагивая от мягких поглаживаний и прикосновений Пересмешника, Старк прикрыла глаза. Пытаясь унять волнение от узнанного, она никак не могла справиться с этим. Распахнув ресницы, когда Бейлиш приподнял ее лицо за подбородок, она столкнулась с его пронзительным взглядом. Столько боли, превратившейся в горечь и разочарование, она еще не видела ни в одних глазах. Насколько поступок матери изменил его когда-то? Девушка предпочитала бы никогда не узнать об этой стороне Кейтилин Талли.
Судорожно выдохнув в губы Лорда Протектора, Санса потянулась к нему, отвечая на поцелуй. Опуская ладони на его плечи, она будто бы хотела забыть о рассказанном, пылко отвечая губам мужчины. Однако чуть позже оттолкнула его, упершись ладонью в грудь, в то время как пальцами второй поглаживала висок Мизинца.
- Это жестоко, – с трудом прошептала хозяйка покоев. Вновь посмотрев в кажущиеся сейчас темно-зелеными глаза собеседника, она без сожалений била наотмашь словами. - Почти настолько же, насколько жестоко было заставить меня смотреть на голову отца на пике, – придвинувшись ближе, Старк начала расстегивать камзол мужчины. - Когда меня мучили там, в Королевской Гавани, вы, Лорд Бейлиш, видели во мне ее? Наблюдали будто бы за ее унижениями и страданиями, а не за моими? Каково было смотреть на это?
Наблюдая за тем, как меняется выражение его лица и глаз, северянка поняла, что зашла слишком далеко. Но она быстро училась у своего наставника. Хрупкие пальцы справились с камзолом и теперь тянули за завязку рубашки, ладони скользили под ткань, а глаза ни на миг не отрывались от его глаз.
Кровь гулко стучала в висках, оглушая его, когда рыжеволосая ответила на поцелуй, позволяя несильно прикусив за губу тут же скользнуть кончиком языка по месту укуса, провести им по ее небу, чувствуя, как она едва уловимо вздрагивает от этого, чтобы практически сразу отстраниться, упираясь ладонью в его грудь, перебирая пальцами второй седые пряди на виске.
Каждое ее слово, брошенное сейчас ему в лицо, отзывалось глухой болью где-то глубоко внутри, лишь добавляя еще толику яда, в отравленную ложью кровь, струившуюся по венам Пересмешника. Он прекрасно знал, что его защита, его маска, рухнула, рассыпаясь на мириады осколков уже давно, наверное, еще тогда в Орлином гнезде, когда Санса спела перед Лордами Долины свою песню. И это давало ей возможность видеть то, что было недоступно всем остальным, позволяя волчице безошибочно бить словами в образовавшуюся в его защите брешь.
Он прекрасно понимал, что рыжеволосая была права, бросая ему в лицо слова о том, что тогда в Королевской гавани, видя в ней лишь отражение матери, он получал какое-то извращенное удовольствие от происходившего. Наблюдая за тем, как эта безумная семейка унижает ее, втаптывая в грязь, он представлял на месте Сансы Кейтилин. Но, тем не менее, Лорд Харренхолла еще знал и то, что Санса Старк не была похожа на своего отца, хотя носила его имя. И не смотря на такое поразительное сходство с матерью, она не была похожа на нее. Каждый день, наблюдая за ней, он понимал, что синеглазая все более становилась похожей на него самого, хотя всячески пыталась отрицать это. Он замечал это в каждом ее движении, в каждом повороте головы, в искрах, порой загоравшихся в ее глазах. А может это был всего лишь самообман?
Ему потребовались огромные усилия, чтобы сдержаться, когда пальчики пташки, ловко расправившись с застежками его камзола, а затем и с завязками одетой под ним рубахи, плавно скользнули под тонкую ткань. Каждое ее прикосновение обжигало, заставляя тело превращаться в сплошной комок желания; желания обладать ею, подчинить ее, сделать так, чтобы она смотрела на мир так же, как и он. В какой-то момент, Бейлиш перехватил руку Старк уже скользнувшую по его груди ниже, чтобы, не отводя потемневшего взгляда от ее глаз, хрипло выдохнуть:
