Ник, видимо осознав, что не все так радужно, стал серьезным, подошел ко мне, всем своим видом выражая поддержку. Это было неожиданно, но очень приятно.
Магистр помолчала, глядя нас с интересом ученого, рассматривающего лягушку для препарирования, но, видимо, на сегодня вскрытие отменялось, потому что нас помиловали.
— Я переговорю с администрацией, с сегодняшнего дня вы, Ветрова, несете полную ответственность за кузена. Я вызову ваших родителей, чтобы они так же были в курсе всего произошедшего. И на будущее, если объект не отвечает, не стоит нервничать, возможно, он находиться в воде. А мы все знаем, что вода обладает отражающими свойствами, мешая выполнить соединение, — я резко покраснела. Я совсем о таком забыла. Кроме этого вспомнила, что бабушка говорила, мама с папой поехали отдыхать на море. Я бестолочь, паникующая и истеричная. Какое закрытие Грани? Мне не стоит доверять даже дверь закрывать, еще пальцы прищемлю.
Ощущение неполноценности и дурости поступка жгло изнутри, я непутевая и все у меня не по-нормальному.
— Заканчивайте, пожалуйста, самобичевание, мне необходимо с вами поговорить. И желательно, чтобы вы в этот момент могли соображать, а не предаваться унынию и осознанию, что вы ненормальная ведьмочка, — думала, краснеть больше некуда. Ошиблась. Я просто пылала. Оказывается, даже в буквальном смысле, на кончиках пальцев заискрилось пламя.
Я с удивлением на это смотрела, ведь огонь не моя стихия. Тем временем под моим взглядом огонь стал двигаться, и вот мои руки по кисть пылают, при этом я не чувствовала жара или боли, но смотрелась жутко. Тут ко мне подошла Ника, взяла за руки, и огонь перестал подниматься по мне, а быстро утек к ней в руки, где как будто впитался в кожу, заструившись по венам, на секунду ее кожа чуть засветилась, но вот все опять как было.
— Сейчас ты не в том состоянии, чтобы попытаться контролировать огонь. А не справишься с ним, и он перекинется на все, до чего сможет дотянуться, ведь он ненасытен. Мы потом тобой потренируемся, — после отпустила мои руки и отошла за спину к магистру, которая в наш разговор не вмешивалась, но слушала с интересом.
Когда же Ника от меня отошла, уже магистр заговорила.
— Знаете, Ветрова, я вас даже ругать не буду, ведь только что под напором эмоций, в вас проснулась еще одна стихия. А если меня не подводит память, что в принципе невозможно, то такое случается крайне редко. Нет, то, что вы в теории обладаете всеми стихиями на минимальном уровне, это известный факт, но до тебя вторая стихия не у кого не проявлялась. Из этого следует вот что, теперь я добавлю вам на время практики дополнительное занятие, чтобы вы могли раскрыть все стихии и научится ими управлять. Руководитель практики будет оповещен. Не благодарите, знаю, я добрая, и вместо наказания практически поощрила вас.
— Что касается вас, молодой человек, то для сохранности вашей жизни, останетесь в стенах этого учебного заведения, до того времени, когда вас отправят обратно. А то, что отправят, даже не оговаривается. А так вы под присмотром и в безопасности. Комнату вам выделят, можете даже посещать занятия вместе с сестрой. А сейчас следуйте за мной в кабинет ректора. Вы, Ветрова, так же, пойдем сдаваться. Скоро это станет традицией, после каждой практики.
Магистр развернулась и неспешно пошла вперед, будучи в абсолютной уверенности, что мы последуем следом. И главное, она ведь права, деваться нам некуда. Только у меня в голове была одна мысль, еще занятия, очередные, я не смогу, да и девчонкам в глаза было стыдно смотреть — из-за меня новая нагрузка.
— Ева, угомонись, магистр права, а по поводу очередного занятия, так одним меньше, одним больше, уже роли не играет. — Таша чуть пожала плечами и продолжила. — Да и узнать новое и стать круче тучи, кто же не мечтает. Так что долой рефлексию, пошли к ректору, мы тебя там подождем, если что, пусть наказывают всю группу, мы ведь команда. Будет возмущаться, скажем, заставили тебя. — Девчонки гулом поддержали старосту, Ника подтолкнула меня на выход, Катерина взяла под руку братца, и мы пошли сдаваться, шумной, но единой командой.
Ник балдел от внимания и окружающего его пространства, рассматривал все с детским восторгом. А я, посмотрев на него, подумала, а как я бы себя вела на его месте? Ведь действительно, для него это приключение, он попал в сказку, в историю из множества книг в стиле фэнтези, до чего же это приключение ему должно нравиться. Периодически он поднимал предмет с шеи до уровня глаз и что-то делал. Катерина долго к этому присматривалась, а потом не выдержала:
— Что это? — помахала она рукой вокруг коробочки. — Что ты все время делаешь?
— Это? — он приподнял коробочку, узнавая, правильно ли понял Катерину. Как только она махнула головой, подтверждая, что именно об этом и спрашивала, он поднял коробочку до уровня глаз и направил на Катерину, та дернулась, но ничего не произошло, а он весело повернул к ней экран, на котором стояла Катерина с удивлением и страхом на лице. — Это фотик, я же был на экскурсии, изучал достопримечательности одной съемочной площадки фильма, а тут Ева, так что я, по ощущениям, как будто и не прекращал экскурсию, здорово так.
Я вспомнила, папа мне рассказывал про фотоаппараты и камеры, но я забыла, а в этой ситуации, наверное, и не вспомнила бы.
Мы продолжали идти и совсем скоро оказались возле кабинета ректора. Ну, Грань, помоги! Взяв брата за руку, постучалась и вошла. Сдаваться, так сдаваться, ректору лучше не знать, что этот опыт с пентаграммой ничто по сравнению с тем, что мы планируем связаться с Преисподней, но о таком я говорить не буду, зачем его раньше времени нервировать. Будет сюрприз.
Разговор прошел бурно. Меня ругали, заставили процитировать все меры безопасности, опять ругали, топали ногами, и вообще, думала, прибьют. Но все когда-нибудь заканчивается, кончилась и мое моральное уничтожение. Ректор связался с родителями, ему они ответили. Очень приятно! Как дочь родная нервничает, ничего, а тут, раз и связь установлена, мало ли, вдруг я тут уже с метлы упала, а им хоть бы хны. Но это все детская обида, я же понимаю, что они скучали друг по другу все эти долгие годы, а сейчас они счастливы, так что выкидываем мысли, что обо мне забыли родители, и строим виновато-несчастное лицо.
Мама не поверила, тут все понятно. А вот папа поверил и начал переживать, все ли с нами хорошо, именно он первый озаботился вопросом, когда Ника отправят домой, ведь там семья переживает. Ник влез в разговор, ему явно домой не хочется, и я его понимаю. Тут все новое, необычное, а там что, там все понятное, я бы с ним местами поменялась, посмотрела, что там и как.
— Дядя, все гуд, я сейчас на каникулах, уехал в Норвегию, в поисках вас, — папа и опешил от такого поворота. — Ну, бабушка ведь паникует. Вы пропали, от вас нет ни слова, она решила, что вы поехали к жене и дочке. Так вот первые пару недель кипиш она не поднимала, а потом наняла частного детектива, но он ничего не нашел. По разговорам бабуля с мамой вспомнили, что вы как-то упоминали Норвегию, и коллективно было решено, что я еду туда на каникулы, осматриваюсь, может, что-то разузнаю. Это я к чему, меня искать не будут, они знают, где я и что со мной, и что я в походе, где нет связи минимум неделю. А вот вам стоило бы остерегаться, бабушка вас порвет на много маленьких крутых дядь.
Папа явно проникся, даже чуть побелел, а потом проговорил, глядя на маму:
— Знаешь, я так рад был, что тут оказался, что совсем не подумал о том, что родные могут волноваться и переживать. Ник прав, я исчез неожиданно, и никого не предупредив. Мать, наверно, с ума сходит, надо как-то передать ей сообщение. Поможешь? — мама только кивнула, видимо, представила, что я пропадаю, и она не в курсе. Или, что было бы с ней, поступи она так с бабушкой. По-моему, все в кабинете представили, что сделали бы мамы с такими непутевыми детьми, и как-то всем и сразу захотелось связаться со своими мамами. А я что, я уже, вот, стоит, на меня смотрит очень внимательно. Интересно, о чем она сейчас думает? Явно ничего хорошего мне не предвещает этот взгляд, последний раз после такого взгляда я тут оказалась, надо сваливать и желательно, быстро. Во избежание, так сказать.
